Василий Боярков - Только не в этот раз

Старший оперуполномоченный выслушал эти нравоучения молча, не прерывая своего непосредственного начальника. Он потрудился прокомментировать лишь одно обстоятельство, да и то только тогда, когда Кравцов, наговорившись, закончил:

– А жена мне не изменит: она меня до безумия любит, да и потом она прекрасно знает – что не менее важно – что месть моя в этом случае будет просто ужасна. Убью – одним словом, и будь что будет: Бог мне судья.

– Ты это брось… – начал было Виктор Иванович, но тут позвонили с поста на вахте и спросили разрешения на пропуск смотрителя, пояснив, что первые посетители уже покинули пределы здания МУРа.

Подтвердив согласие на проход и этого визитера, руководитель кивнул старшему «оперу»:

– Все, майор, иди занимайся. Надеюсь, уж со стопроцентным свидетелем-то вы справиться сможете и вытяните из него все, что только можно о «нашем» Душегубителе. Как закончите, сразу же занимайтесь засветившейся дважды машиной, да и это только в том случае, если не появится ничего интересного из беседы с этим случайным «гостем». Я бы и сам поприсутствовал с вами, но мне нужно срочно отъехать по одному очень важному делу, поэтому я полностью полагаюсь на твой опыт и рассудительность.

«Ага, делу?.. Домой ты поедешь на диванчике поваляться. Это ты молодым втирай эту «хрень», я же тебя знаю давно как будто облупленного. Благо, что не первый год работаем вместе», – подумал про себя старший сыщик, вслух же промолвил:

– Не переживайте, товарищ полковник, сделаем все в лучшем виде, как и всегда.

– Иди уж, майор. Знаю я ваше «как и всегда», – махнул рукой начальник, своим жестом ясно давая понять, что разговор закончен и Роман может идти заниматься служебной надобностью.

Тот вышел в коридор, после чего прямиком направился к кабинету, где его должен был ждать молодой лейтенант. Войдя в помещение, он сразу же уточнил:

– Ну, что он сказал? Ничего не знаю, не понимаю? Так, наверное… да?

– Точно, – стыдливо признался Никита, опустив низко голову и будто бы себя чувствуя в том виноватым, – а чего я мог сделать? С ним «всю дорогу» просидел адвокат. Пришлось документировать каждое слово, ничего не меняя и не прибавив.

– Не переживай, – печально заметил старослужащий офицер, делая свое лицо до крайности зверским, – привыкай – это служба. Еще и не с такой несправедливостью придется столкнуться. Главное, не показывать этим «мразям», что мы идем на их поводу. Пусть считают себя непобедимыми, но время придет, и спесь с них слетит, как с миленьких – никуда они, на «хер», не денутся.

В этот момент завели Царицынского смотрителя, и откровенная беседа напарников сразу закончилась. Берестов был еще под впечатлением от пережитого, и его слегка потряхивало характерной нервнопаралитической дрожью.

Очевидцу утреннего происшествия предложили сесть возле стола младшего лейтенанта, которому, в силу его «молодости», предстояло в очередной раз документировать рассказ очередного свидетеля. Он, как и полагается, заполнил все необходимые в подобных случаях анкетные данные, после чего напарники перешли к накопившимся у них проблемным вопросам. Первым, как водится, начал сотрудник, имеющий уже достаточный послужной список:

– Скажите нам, Иван Кондратьевич, что вы сегодня видели? И, пожалуйста, поподробнее.

– Что мне представилось, то и поведаю, – сразу перешел к делу Берестов, – ничего утаивать не собираюсь. Сегодня, как и по обычным утрам, я начал делать обход вверенной мне территории.

– Извините, – прервал его младший лейтенант, оторвавшись от протокола, – если Вас не затруднит, начните с того, что напрямую входит в Ваши обязанности.

– С этого?.. – переспросил мужчина и сам же поспешил дать ответ: – Хорошо начну с этого. Я служу смотрителем в Царицынском заповеднике. Все что мне полагается, так это контролировать события, происходящие в той самой усадьбе, что стоит со стороны Дольской улицы, и непосредственно прилегающей к ней лесопосадке, а при выявлении любых происшествий докладывать соответственно обстановке. Если случается что-нибудь незначительное, то только моему руководству, а ежели что серьезное, то непременно в «службу спасения – 112», а уж там всегда разбираются кого выслать на место.

– То есть, я так понимаю, – вмешался майор, – в Ваши непосредственные функции охрана объекта не входит?

– Нет, – откровенно пояснил суть своей службы рассказчик, – это обязанности полиции и службы охраны государственного музея, но как правило, эти следят только за архитектурными зданиями и обширные лесопосадки практически не контролируют. Поэтому и потребовался такой человек, как ваш покорный слуга, который будет совершать периодические обходы лесных насаждений.

– Так, ладно, – прервал его Киров, нервно постукивая подушечками пальцев правой руки по своему полированному столу, – с этим понятно. Давайте вернемся к тому, с чего начали. Вы совершали ранним утром обследование…

– Пусть будет обследование, – не стал спорить Берестов. – Пройдя метров пятьсот, я обнаружил черную машину с номером «245 ОГО» региона Московской области.

– Что за модель? – остановил докладчика старослужащий.

– Почем я вам знаю, – искренне удивился свидетель, – я в машинах не разбираюсь. У меня и прав-то никогда не было. Скажу только точно – не иномарка: наша машина, своей формой напоминающая зубило.

– Понятно, – занося в блокнот услышанные им сведения, промолвил старший оперуполномоченный, – семейство от «восьмерки» и до «пятнашки». Давай «докладывай» дальше.

– Так вот, значит: иду я по лесу и вдруг слышу какое-то – то ли шуршание, то ли непонятное шевеление. Зная о последних событиях, ведь именно я находил все предыдущие трупы…

– Нам это известно, – подтвердил Никита, – продолжайте.

– Но это немаловажная вещь, – не стал Иван Кондратьевич скрывать своих страхов, – ведь именно она заставила меня сбавить ход и крадучись двигаться дальше, еле-еле ступая на землю, чтобы создавать как можно менее шума.

– Понятно, – усмехнулся Роман, хлопнув рукой по столу и беспардонно переходя на «Ты» с незадачливым собеседником, – ты попросту «обосрался»!

– Не то слово, – согласился мужчина, расширяя глаза от нахлынувших на него ужасных воспоминаний, очевидно, еще раз переживая утренние кошмары, – и это еще что: вы слушайте дальше.

– Давай уже, – предложил младший сотрудник.

– Иду я, значит, так медленно, медленно, – начал заново прерванный им рассказ довольно словоохотливый собеседник, – и вдруг! – вижу прямо перед собой, метрах эдак в тридцати, такую картину. Стоит человек, одетый во все черное, – по сложению вроде мужик, но не совсем и мужик.