Михаил Парфенов - Истории Ворона [сборник litres]

– Ух ты! Па, а давай зайдем? Как шпионы!

– По стройкам опасно лазить. Да и закрыто все.

– Не все! – Маугли показал на приоткрытую калитку. – Можно мы просто заглянем?

Артем с сомнением посмотрел на калитку. Подошел, толкнул.

– Дверь заблокирована сломанным боевым роботом, – сказал Артем, – но проход достаточен для проникновения.

– Проникаем на объект, – подхватил обрадованный Маугли. – На кого охотимся?

– Ищем упавшую инопланетную капсулу. Далеко не заходим.

Маугли почти сразу наткнулся на строительную каску.

– Я нашел шлем! Ой… много шлемов!

Справа от бытовки, на углу которой лежала каска, была яма, заполненная строительными касками, оранжевыми и желтыми скорлупками. Некоторые каски были треснувшими, виднелись и просто осколки, подбородочные ремни и амортизационные ленты. Артем вспомнил легенду о мастерах, убитых после окончания строительства какого-то старого храма… или их ослепили?

– Па, а можно мне взять одну?

– Нет, Маугли, не трогай!

Артем осмотрелся. Покосившаяся будка, деревянные поддоны и ящики, обрезки труб, кабелей, кирпичный бой; между этими завалами и зданием пролегала широкая колея.

– А ты знаешь, что зрачки наших глаз постоянно колеблются? – спросил Артем.

– Что значит «колеблются»? – спросил Маугли.

– Двигаются туда-сюда.

– А зачем?

– Если бы они не двигались, то мы бы не видели неподвижные предметы. Вот эту беседку. Вот эти трансформаторные щиты. Вот эти мусорные контейнеры.

– А других людей мы бы видели?

– Только если бы они двигались.

Внимание Артема привлекли борозды, продавленные в песке, как наметки будущего защитного рва. Здесь проехал не самосвал или трактор…

– Все, поиграли и хватит, – сказал Артем, беря сына за руку. – Идем.

– Ну, пап…

– Идем-идем.

Артему все больше становилось не по себе. Как тогда, два года назад.

В Аравийской пустыне.

– Возвращаемся, – сказал он.

Солнце село час назад, пустыня умещалась в свете фар, дальше – ничего. Артем держался за красными огнями едущего впереди квадроцикла. Двигались цепью. Выезжая из бедуинской деревни, Артем заглох – долго искал в темноте ключ, затем кнопку стартера – и теперь плелся в хвосте.

Камни. Каменный грунт. Каменные гребни. На особо тряских участках начинали ныть ребра. Время от времени он привставал над сиденьем, чтобы разгрузить позвоночник. Пальцы затекали и потели, он периодически их разжимал, оставляя большой палец на курке газа. Шлем Маугли бился ему в кадык.

Держать дистанцию. Не заглохнуть, когда змейка машин притормаживает. Пыль. Красные огни. Белые огни – далеко, там город – почему не приближаются? Когда удавалось поймать скорость колонны, он впадал в странную дрему наяву – мир в очках переставал казаться реальным, он будто плыл в пыли на красные и белые огни, спал.

– Па, тебе должны права сразу выдать! – крикнул Маугли. Сын упирался руками в бензобак.

– Думаешь?!

– Да!

Так и перекрикивались шлем к шлему, на ходу.

Камни. Красные огни. Белые огни.

Слева на бархан взлетел квадроцикл. Инструктор бросил машину и перемахнул через гребень на четвереньках, словно пес. Нет, волк. Нет, оборотень. Оттолкнулся руками от песка, бросил тело вперед – и исчез.

Что случилось?

Кто-то из группы не справился с квадроциклом? Или инструктор? Эти любили показать класс: носились туда-сюда, подрезали, моргали фарами. С инструктором ехала Нелли… Где она сейчас?.. а вдруг… а если…

– Ты маму видел?

– Нет!

Внутри сделалось пусто и холодно, нехорошо сделалось. И мысли разные дурные. «Не думай, рули, довези сына. Даже если что-то случилось – чем поможешь?.. Да ничего не случилось! Не с Нелли!»

Змейка остановилась. Постояли, прокатились по кругу, снова поехали.

Артем не мог избавиться от мысли, что надо развернуться, вернуться к бархану, проверить. Похоже, там все инструкторы. Мир сузился до движущихся красных огней, до мути в потертом стекле очков.

Почему останавливались? Что случилось на бархане? Каковы шансы поломать руки-ноги, если на тебя упадет почти полтонны металла? Сломать шею?

«Пускай это будет не Нелли, – думал Артем. – Боже, я знаю, нельзя так думать, это гнусно, подло, там же другие люди, но… пускай это будет не Нелли!»

Справа промчался квадроцикл – инструктор в синей футболке и толстая тетка в рыжей кофте. Внутренности Артема все больше скукоживались, усыхали, тянули.

Он обернулся на рык мотора и увидел мелькнувшее белое парео, повязанное вместо платка, цветастую кофточку… Нелли! Вжалась в спину инструктора, помахала… Всё в порядке!

Предательски отлегло, отпустило. Даже глаза подернулись влагой.

Но не покидало ощущение угрозы – гид говорила про змей, которые выползают ночью. Теперь, когда пустыня показала свои зубы, поездка перестала быть просто развлечением. Артема страшили темнота, камни и песок, пугала эта дикая желтая страна и люди.

« Человек в синей футболке по-волчьи взбирается на бархан… » – подумал он, вспомнив о ползущем на бархан инструкторе.

Цепочка городских огней стала приближаться. Вскоре показались темные абрисы строений. Змейка квадроциклов замедлилась, разбилась на три. Въехали в гаражи.

Артем припарковался и заглушил мотор.

Подбежала Нелли, схватила за руку, словно проверяя – реален или нет, прижалась губами к щеке Маугли.

– Как я за вас испугалась! Там квадроцикл через горку перелетел. Инструкторы полезли спасать. Меня не пускали, отгоняли. Но я все равно залезла… Господи, чего только я себе не надумала. Вчетвером машину переворачивали, а я глаза закрыла – боялась увидеть, кто под ней… Но не смотреть было еще страшнее – и я посмотрела.

– Кто перевернулся?

– Муж с женой, из нашего отеля.

– И что с ними?

– Не знаю.

Подошли к гиду. Та отводила глаза: «Все хорошо…» Люди перешептывались: «Замять хотят – кому нужна такая реклама?»

Всех рассадили по микроавтобусам. Выехали за ворота, через несколько минут свернули на трассу и остановились у обочины. Водитель и гид вышли в ночь. Погас свет.

Артем едва не закричал.

Не самый лучший пример для Маугли, который прятался за его спиной и повторял:

– Па, может, пойдем? Па, давай пойдем?

Артему очень хотелось послушать Маугли, даже несмотря на то, что он узнал того, кто испугал сына. Тот, кто поднялся из подвала слепого здания и приближался к ним.

Лицо дяди Сережи уродовали лиловые бугорки и кровяные язвы. Из-за вздутия, отпочковавшегося от правой ноздри, казалось, что нос разросся на щеку. На лысом темени сидел шишак, скрученный венозный узел. Из глаз дяди Сережи текли гнойные слезы. А руки, его черные руки…

Это выглядело очень скверно. Как те ужасные картинки, если забить в строку поиска «раковые опухоли». Но ведь вчера голова и руки дяди Сережи были чистыми (не считая татуировок).