Виталий Конеев - Гнев Бога

Ладья, сопровождаемая чудесной музыкой, прошла между берегов канала, полных ликующей толпы людей и остановилась в той части парка, куда имели право доступа только родственники царя, ты – Моисей, и я– астролог.

Мы начали пировать.

Я приблизился к царю и рассказал владыке о твоих мыслях и заметил, как насторожилось у тебя лицо. Ты понял, что я говорил о тебе. Царь, смеясь, принял из корзины сочный плод, поцеловал его и протянул слуге.

– Дай Моисею…Успокойся, Латуш. Ему на трон путь закрыт. Народ никогда не возложит урей на голову иудея. – Царь вновь улыбнулся визирю, то есть, тебе, и сказал: – Стань его сокровенным другом. И удержи его руку, если он захочет убить меня.

– Владыка, ты его подозреваешь?

– Нет, я его люблю. Но в последний год – с того дня, как ты появился при дворе – мои кравчие, которые пробовали моё вино, стали куда-то исчезать.

Царь, весело мигая мне глазами, откинулся на подушки и, хлопая в ладоши, сказал:

– Их кто-то отравил, как собак. Последний издох сегодня утром.

Царь поднял своё лицо к небу и, сильно распахнув наполовину беззубый, огромный рот, оглушительно расхохотался. Я ушёл к тебе за маленький столик. Ты осторожно крутил в руках подарок царя и обильно потел. Было душно. Опахала слуг нагоняли на нас горячий воздух, что приходил с ливийских гор и пустынь.

– Моисей, – окликнул я тебя, – позволь мне быть твоим доверенным другом.

Ты вздрогнул, сжал пальцами абрикос, брезгливым жестом отбросил раздавленный плод и улыбнулся.

– Мы давно друзья, Латуш.

– Тогда, визирь, могу ли я спросить тебя кое о чём?

– Говори, – с деланным равнодушием ответил ты, обращая улыбку в сторону царя, который внимательно следил за нами.

– Был ли ты, Моисей, прошлой ночью в иудейском квартале у купца Варнавы?

Ты бросил на меня стремительный, ненавидящий взгляд и, вздрагивающим голосом жестоко сказал:

– Мне ли, великому визирю, болтаться по ночам и говорить с купцами?

– Выходит, что имя Варнавы тебе неизвестно?

– Конечно, нет.

Я указал взглядом на одно из богатых украшений, что висели на твоей широкой груди. Украшение представляло собой обычную золотую пластину, без каких-либо знаков и рисунков. Я мягко заговорил:

– На оборотной стороне этой пластины начертаны египетскими знаками двенадцать имён. И первое из них – Варнава. А ниже следует: «Мы двенадцать сыновей семени Израиля выбрали тебя, Моисей, своим царём. Повелевай нами…»

По лицу твоему скользнула растерянность, но уже в следующий миг, опомнившись – ведь царь, любопытствуя, весь подался вперёд, пытаясь понять, о чём мы говорили – ты растянул в улыбке губы и сильно сжал их, чтобы они не дрожали. Потными пальцами ты схватил золотую пластину и ответил:

– Да, Латуш, здесь какое-то письмо. И вряд ли я смогу прочесть его. Оно на древнем языке.

– Тогда я прочитаю:… «Повелевай нами, двенадцатью коленами Израиля, как царь царей. А мы и наши сыновья припадаем к твоим ногам, как рабы твои. И если кто-то из нас не услышит тебя, да будет тот предан смерти».

Ты, глядя на фараона, ударил в ладоши и, смеясь, крикнул:

– Владыка, Латуш говорит занимательные сказки!

Царь зевнул. Наступило время царского сна. Все немедленно покинули столы и, пятясь, разошлись по дворцовому парку, присоединились к огромной толпе придворных.

Музыка, танцовщики, фокусники и борцы – все эти люди двигались среди придворных бездельников, одним из которых был я, Латуш. Красавицы, положив глаз на того, кого они выбирали в эту минуту – здесь же на ложах услаждали свои тела в различных позах, а более юные женщины скрывались в глубине парка. На них, кроме стариков, никто не обращал внимания.

Мы шли с тобой по аллее. Ты сказал:

– Да, я был ночью в доме у Варнавы. Но как ты проник туда? И что слышал, что видел?

– Я видел, как ты, Моисей, вошёл в зал, где тебя ждали двенадцать человек. Одиннадцать из них были из низовья. И по одежде походили на пастухов. Они подозрительно смотрели на тебя, а потом – на дверь, словно ожидали другого человека. Варнава произнёс твоё имя. Поцеловал тебя, но пастухи не двигались с места и, угрюмо поглядывая на купца, заговорили:

– Почему мы должны покинуть эту землю, в которой нам так хорошо?

– Нас никто не ждёт в далёкой стране.

– Мы посылали гонцов в тот край, и нам ответили: «Не приходите!»

Тогда ты, Моисей, ненавидя своих соплеменников за их упорство, простёр к ним руки.

– Царь хочет погубить вас. И только я, его визирь, удерживаю владыку от его желания сделать вас. –иудеев– рабами.

Пастухи в изумлении вскрикнули, заволновались, а ты следил за ними и в душе торжествовал: власть, к которой ты стремился годами – была близка! Ты уже видел себя великим царём мира.

После короткой беседы пастухи повесили тебе на шею знак верховного вождя иудейского народа и, упав к твоим ногам, облобызали их. После чего ты приказал иудеям готовиться к исходу из страны, готовить оружие, скот, одежду…

В это время мы остановились в конце аллеи у дворцовой стены. Ты, Моисей, с лицом твёрдым и жестоким, обратился ко мне:

– Говорил ли ты, мой сокровенный друг, царю о том, что видел и слышал ночью?

– Нет.

– Ну, тогда ты ему скажешь в мире теней.

За моей спиной прозвучал тихий скрип, как если бы открылась небольшая калитка. Я обернулся. Из узкой щели тайного хода в парк стремительно вбежали двенадцать человек. И по твоему знаку они окружили меня. Я не успел выхватить из складок юбки свой испытанный временем кривой кинжал, как ты, Моисей, бросился на меня и вонзил нож в мой левый бок. Я уже падал на землю, когда пастухи закричали:

– Моисей, мы не хотим зла царским людям! Мы пришли сказать тебе, что отказываемся покидать эту страну! Ты нас обманул!

Я медленно, как мне казалось, опустился на землю, и жизнь моя прекратилась. Но странное дело: я, не ощущая себя, продолжал видеть и слышать так, как если бы стоял среди пастухов над своим телом.

Рядом в кустах прозвучали мерные хлопки ладоней и смех. На поляну в окружении гвардейцев вышел царь. Смеясь, он спросил тебя:

– Итак, мой любимый, ты убил того, кто пытался отравить царя царей?

– Да, владыка.

– Что ж, я так и знал. А кто эти люди?

Ты метнул на пастухов и Варнаву яростный взгляд и, указывая окровавленным ножом на соплеменников, сказал:

– Это слуги астролога. Он их вызвал, чтобы погубить тебя, царь царей.

Изумлённые пастухи попятились к стене. А ты, Моисей, прыгнул на них, нанося удары ножом. Царь одобрительно кивал головой. А когда гвардейцы добили пастухов, он равнодушно приказал выкинуть трупы за дворцовую стену.

Гвардейцы сорвали с моего тела ожерелья, перстни, браслеты и швырнули меня в глухую улочку стовратых Фив. Вскоре около моего тела появились мои жёны. Они, не найдя на моём теле украшений, быстро ушли прочь.