Илья Колесников - Муравьи

– Ну что ж, Экхарт, твой путь лежит в замок Морицбург. Ты найдешь его на карте, когда будешь в Дрездене. И еще, отдай мне кольцо короля.

Я передал девушке кольцо и то, что шло с ним в комплекте.

– Прощай…

– Постой, но как ты… – перебил я.

– Что? – она увидела, как я посмотрел на часы и продолжила, – Не беспокойся об этом, мое время уже подходит к концу. Прощай, надеюсь, ты нас спасешь.

Я смотрел на спину уходящей вглубь вагона Джулии. Она дошла до выходных дверей, обернулась на меня, улыбнулась и прыгнула прямо в них. Я вскочил и глянул на двери: они были закрыты. Джулии уже не было в поезде, я это понял сразу. Я сел на свое место. И почему все говорят мне про какое-то спасение? Я решил перечитать прошлые записи. До Дрездена не так долго ехать, но времени должно хватить.

Я вдруг понял, что даже не обратил внимания на то, что общаюсь с девушкой, причем очень даже симпатичной. Раньше я был очень застенчив и даже в критической ситуации, исключающей то, что можно отвертеться от общения, я все равно волновался. Объяснение, которое я нахожу, заключается в том, что или я был слишком напуган и оттого даже увлечен, что только лишь сейчас пришел в себя, или совместная работа заставила нас почувствовать опору друг в друге, что дало старт нашим отношениям, которые продлились совсем недолго. Хотя я больше склоняюсь к тому, что я стал увереннее в себе, что неустанно повторяю даже перед отходом ко сну. Наверное, в этом я нахожу главную причину того, почему я еще не сдался.

Запись 7.

Дрезден встретил меня приветливо. Добрые люди с добрыми намерениями. Сейчас я во всем вижу странные намеки, но это не помешало мне насладиться теплотой и уютом города. Мне полюбилось путешествовать и посещать новые места. В этом я нахожу некоторое отвлечение от моего трудного пути. Все ужасы, что я пережил, забываются, когда я прогуливаюсь по новым местам, так манящим меня еще издали.

Я приехал рано утром, поэтому времени на посещение замка было много. Как же мне не хотелось снова бывать в таком месте. Я решил немного передохнуть от своего путешествия. Одна бабушка сдавала комнату на ночь в доме, расположенном недалеко от вокзала. Я заселился, и первым же делом лег в кровать и уснул.

Проснулся только вечером. Я встал и выглянул в окно. Никого не было. Я прислушался, но никаких звуков не было слышно ни из соседних комнат, ни с улицы. Прогулявшись по квартире, я понял, что кроме меня в жилище никого нет. Я взял сумку, вышел на улицу и убедился, что пустует не только квартира со снятой мной комнатой, но и весь город. Я шел по улице, но не увидел ни одного человека и даже ни одной машины. Погода была совершенно обыкновенная для весны. Легкий ветерок обдувал лицо, создавая приятное ощущение. Я вдруг понял, что, если есть те, кто мне помогают, как Джулия или Наталья, то наверняка найдутся и те, кто будут мешать. Я решил вести себя как обычно, чтобы не вызвать подозрения, что я догадался об этом. Для этого мне нужно было куда-нибудь сесть. Вскоре нашлась подходящая лавочка.

Для начала я записал в свой дневник все, что было после приезда в Дрезден. Немного осмотревшись и поняв, что мне пока ничего не угрожает, принялся за написание статьи про замок Мариенбург, в котором я побывал днем ранее. Я опустил мистические подробности, но оставил легенду о кровавом пире. Хотя теперь я уже не уверен, что это легенда. Во время написания, я вдруг осознал, насколько я мал. Насколько малы все мы, люди. Если существуют такие вещи, о которых я даже подумать не мог, то чего мы еще не знаем. Я понял, что мои действия, насколько бы судьбоносными они не казались, настолько малы относительно нашей планеты, что я всего лишь крупица, я муравей, который работает, чтобы строить все новые и новые жилища, заполняя и без того занятую Землю. Я так и не дописал статью. Мои мысли устремились очень далеко вместе с моим взглядом. Я даже не помню, заметил ли я тогда как стемнело. Вскоре я оказался в квартире. Кажется, всю дорогу я был занят мыслью о своей малой значимости в этом мире.

Когда я зашел в комнату, сразу почувствовал вкусный запах. На кухню я обнаружил еду, красиво разложенную на столе. Мне сразу вспомнился бал в замке. Однако мой аппетит от этого не потерялся, и я съел все, что лежало. Сытый и довольный, я лег спать, не обратив внимания на зажжённый свет.

21 апреля 1939 г. 18:00

Я проснулся и обнаружил, что опять наступил вечер. Поначалу я не заметил ничего странного, но, выглянув в окно, стало понятно, что я опять остался один. Я записал дату в дневник, чтобы проверить одну мою теорию, верить в которую мне очень не хотелось. Также я обвел в календаре сегодняшнее число и пошел осмотреться. В квартире опять никого не было. Я решил успокоиться и дописать вчерашнюю статью. Поискав ее в сумке, я обнаружил, что ее нет. И более того, я почти не помню вчерашний день. Мне стало не по себе, но вскоре я взял себя в руки и попытался вспомнить, что произошло. Я перечитал недавние записи и убедился, что все-таки писал статью о замке.

Я вышел на улицу. Вечерело. В окнах некоторых домов я заметил свет, гаснущий вскоре после того, как я его замечал. Я прогулялся, по пути припоминая вчерашний маршрут и вскоре нашел место, в котором писал статью о замке. Осмотревшись, я ничего не нашел. Кроме того, я не заметил ни единого признака того, что за целый день здесь появился хотя бы один человек. С минуту я стоял и думал, как мне быть. В итоге решил обойти хотя бы улицу. Я забрел в небольшой сквер, выходящий в парк. Приятная прохлада и теплая летняя погода позволила мне насладиться атмосферой места, которое по какой-то причине покинули люди. Это было загадочное и пугающее место, но почему-то я вновь ушел в свои мысли и размышления. Вскоре я вернулся туда, откуда начал сегодняшнюю прогулку – к дому, в котором снимал квартиру. Я отправился на вокзал. К этому времени уже сильно стемнело. У одного из окон на кассе сидел молодой кассир в новой на вид форме. Я подошел к нему.

– Здравствуйте, куда желаете приобрести билет? – спросил он.

– В Морицбург, – ответил я, пристально наблюдая за тем, как он роется в ящиках стола.

– Отличный выбор! На который час вы желаете приобрести билет? – снова спросил он.

Я посмотрел на часы. Они показали ровно 12 часов ночи, меня начало клонить в сон, и я свалился на пол без сознания.

21 апреля 1939 г. 18:00

Я проснулся и лихорадочно стал записывать все, что помнил о вчерашнем дне. Хотя теперь я сомневаюсь, что вчерашний день вообще был. Я посмотрел на календарь и увидел, что дата не отмечена. Возможно, это все большой розыгрыш, но я склонен полагать, что попал в какое-то место, в котором мой день не закончится, пока я не сделаю что-то важное. Меня вновь охватывает чувство, что кто-то решает мою судьбу за меня. Будто люди, имеющие хоть немного больше власти, чем я, оказались настолько умны, что продумали мои действия наперед, дав мне решить, что я сам выбрал свой путь. Из книг я понял, что такие теории не доводят до добра и носят даже негативный, разрушительный характер для сознания. Однако порой я все же задумываюсь о том, что мой выбор не так уж и судьбоносен даже для меня. К тому же, если мне действительно суждено изменить что-то в мире, то нужно ли делать то, что скорее изменит меня, а не окружающий меня мир?