Руслан Передельский - Чугунные облака

Но он не унимался:

– Ну конечно же виновна эта шлюха!

– Да как ты смеешь… – на учительницу, конечно же, всем по барабану.

– Оставьте вы эту пустоголовую блондинку. Валентин – однозначно убийца.

– Сейчас прозвенит звонок. Эй вы! На места! Что происходит?

– У КОГО-ТО ИЗ НАС В ШКАФЧИКЕ ЧАСТЬ ТРУПА ВИКТОРАААА! – истерично взвизгнула сидящая на второй парте девчонка, выпустив из рта прозрачную струйку слюны. В глазах особо впечатлительной стояли слёзы. Должно быть, именно этот умело разыгранный спектакль и образ напуганного ангела заставил учительницу поверить нам.

– Не может быть… – шокирована произносила она, выглядывая из класса. За дверью началась настоящая война. Никто не собирался идти на уроки. Шкафы судорожно открывались и закрывали, крики не смолкали. Всё это создавало головокружительную какофонию.

Леди V удалось в очередной раз перевернуть с ног на голову жизнь школьников городка.

– Вы уверены, что эта та самая Леди V, что шантажирует Алину, Андрея, Макса и Каролину, а также желавшая подорвать дом Влада? – в что сорок пятый раз переспросил одетый в весьма стильный узкий смокинг мужчина в возрасте. На запястье – хорошие часы. Именно «хорошие» – до уровня швейцарских произведений искусства, заслуженных быть выставлеными в Лувре, что носят наши местные богачи им далеко. Но эти подобраны со вкусом, в аккурат на зарплату директора школы.

Крупный лоб мужчины блестит, будто в его глубоких морщинках затерялись мелкие бриллианты. Директор, раздумывая, потеет, одновременно пытаясь не выдать своё волнение. Отпустить детей по домам означает признать поражение. А как может он, руководитель крупной школы с пятнадцатилетним стажем пойти на поводу у интернет-тролля. К слову, крайне жестоко и безумного тролля.

– Именно, сэр. Она заперла Адину в солярии – резво ответил дебильный баскетболист, заработав неодобрительный взгляд в свою сторону.

– Это тебя не касается! – гавкнул директор, подправил свои добротные часы и взглянул в окно. За ним – стена начинающегося за территорией школы тёмного парка и небольшой кусок забитой машинами парковки.

Сейчас, как я понял по выжидающим взглядам в мою сторону, директор хотел услышать что-то от меня, но я и словом не обмолвился. Ева растворялась в моих объятиях, носом уткнувшись в футболку. Я вдыхал её аромат и сосредоточено пытался отвлечься от этого хаоса. Поглаживая девушку по хрупкой спине, я пальцами ощущал как она дрожит, и пытаясь подбодрить её шептал: «Всё будет хорошо». Хотя, скорее всего, ничего хорошего уже не будет.

– Оторвав часть Виктора, она решила пронести его в школу и засунуть в шкафчик одного из виновных в смерти? Я правильно понял.

Некоторые кивнули. Девчонка со второй парты в очередной раз взвизгнула как чихуахуа, которой наступили на маленькую лапку. Этот цирк с конями начал раздражать многих из класса, и даже директора. Девчонка глубоко вздыхала и красивыми жестами смахивала слёзы с щёк. Напомнила героиню, игравшую маман в «Сиянии» – так же бесит когда истерично ноет.

– Директор, я не думаю что с ними стоит разговаривать на такие темы – аккуратно шепнула математичка, красная как мясо лосося.

«Купленного у рыбника в Ашане!» – шепнул внутренний голос и сам же посмеялся со своей шутки.

Я точно схожу с ума.

– Стоит! – оборвал директор, рявкнув как грозный лев, защищающий свою стаю. Театрально взмахнув рукой, облачённой в добротные часы, он ударил кулаком по парте. Пенал, казалось, подлетел в воздух. Лохматая блондинка вместе с ним.

В отличии от рыдающей бестии на второй парте директор не выглядел как актёр погорелого театра. По-моему, его в самом деле озаботило происходящее.

Хороший мужик, особенно после директора в столице. Что он там говорил моему отцу? «Вали отсюда и своего сумасшедшего сынишку забери»? Педагогичность, уровень – директор, разрешающий торговлю наркотиками в своей прогнившей дыре скрывающейся под пышным названием «учебное заведение». У него, кстати говоря, часики по дороже были чем у этого директора.

– И кого вы считаете виновным? – наконец выпалил он, опираясь об переднюю парту и грудью чуть не придавливая напуганную блондинку. Все молчали и мешкали, боясь произнести хоть слово. А пока его не было столько воплей было! – А что? Не стесняйтесь, выдвигайте свои догадки и безумные теории. Мы проверим шкафчик каждого, чьё имя будет произнесено сейчас.

Директор, по лицу вижу, мужик рисковый и смелый. Ага, кусок тела ученика спрятан в одном из шкафиков? Значит проверьте их все, прямо на глазах у этих малолетних дебилов! Пусть они видят и кишки, и алые реки, и мух поедающих трёхдневную мертвечину!

– Каролина – буркнул баскетболист – Из-за неё Валентин подвесил Виктора.

– Да это же бред! Если Валентин подвесил, значит логично что и он один из виновных – не унималась в беспокойных поисках логики смышлёная блондинка. Только сейчас я заметил насколько большая у неё грудь.

Хотелось воскликнуть: «Хах, ты всё ещё ищешь логику в этом покинутым Богом месте? Месте, где тебя может поцеловать умершая в середине прошлого века, в месте где чёрные глаза соблазнительных блондинок вымаливаются как шарики для пинг-понга, а их самих изнутри пожирают трупные черви? Наивная, наивная девчонка!» – но я молчал и гладил длинные волосы Евы, бережно и аккуратно.

Часы отмерили ещё десять минут. Всё это время всем классам школы было запрещено выходить из кабинетов. Учителя спортивных секций и предметов лично следили за выполнением правил. Мы же продолжали выслушивать самые безумные непотизмы возбуждённых подростков. Оживился я, когда назвали моё имя.

– Влад! Он виновен! – крикнул мифический парень без телефона. Повернувшись я бросил наполненный злобой и недоброжелателем взгляд и задал короткий, но выражающий всю суть моего непонимания вопрос:

– Чё? – мифический парень поёжился, открыл рот, закрыл его и промолчал, так и не выдумав достойного ответа – Просто имя моё захотелось произнести? – злобно спросил я.

Мифический открыл рот и вновь закрыл.

– Правильно, лучше сиди и молчи в тряпочку! – вступилась Ева. Это моя девчонка! Мы всех недоброжелателей на миллионы кусочков разбросаем!

В дверном проёме кабинета возник учитель физкультуры, по совместительству ответственный за баскетбол, и тренер по плаванию. На шее последнего висел привязанный на тонкий шнур свисток.

Физрук недовольно подправил свою кепку, выжидая команд от директора. Понять, волнуется он или нет не представлялось возможным – он всегда перекошенный настолько, будто под его носом пёрнул зловонный скунс. И вообще, мне он казался немного сумасшедшим: так ненавидеть своих учеников не каждый сможет.