Андрей Соловьев - Письмо для торговца Чжао

Думал, протянем хоть как-то на те шевелюшки, что я на машину копил. Да только не тут-то было! Всё до последней копейки пропало в Сберкассе. Деньги просто сгорели, как те журналы в печурке. Осталась одна сберкнижка на память. По телеку умно растолковали, что и к чему. Типа, так было надо. Чтобы нам всем не стало хуже. А куда уже хуже, если просто нечего жрать? Нинка ушла на третий месяц голодухи..

– Жена? – встрепенулся Дроздов.

– Ну, да, жена. Она самая. Свинтила, собака дикая, к бывшему комсоргу механосборочного цеха. Тот коммерсантом заделался – поставил фанерный ларёк с шоколадными батончиками на Привокзальной площади. Довольно скоро успел машиной обзавестись. И ужинал, падла, каждый день в ресторане «Турист». Мне в ту пору коммерция даже не снилась. Я ж работяга по жизни. Вот и пытался всю зиму работу где-нибудь получить. Да получил только хер по всей морде. Заводы один за другим закрывались. Все, кто хотели выжить, валом попёрли в торговлю. А кто не умел торговать, те подались в криминал.

Торгаш, я знал всегда, с меня никакой. К тому же, пугал пример Петрухи – соседа по секции. Да-да – того, что в комнате ставил буржуйку. Он, бедолага, мечтал заработать бабла, подняться по жизни.. или хотя бы с голода ноги не протянуть. Занял штуку зелени на раскрутку, привёз из Китая мешок со шмотками и встал, как многие в эту пору, за прилавок на новом рынке. То ли товар оказался не тот, то ли сосед Петруха не имел к торговле нужных способностей, но только денег ему заработать не удалось. Почти никто не хотел покупать привезённое им тряпьё. Приходилось скидывать товар за бесценок, занимать по новой бабло, опять винтить по натоптанной челноками дороге в маньчжурский город Харбин и покупать другие шмотки. Но соседу, как нарочно, опять не везло – его товар так и не пользовался спросом. Возвращать долги вовремя Петруха не успевал. Оставалось только просить об отсрочке. А потом прятаться. Но его легко находили, ругали, пугали и даже пытались бить.

Пару раз пришлось самому вмешаться. Однажды я от души отоварил двух оборзевших уродов, вломившихся в нашу секцию. Долги долгами, но для чего же пугать ребёнка? Между нами, драться мне было совсем не в облом. Ты же знаешь, я всегда был не прочь почесать кулаки. Особенно, если приму на грудь. В тот вечер я был навеселе. Ну, и отвязался конкретно. Даже сломал кухонную табуретку о тупую башку одного из этих гондонов. Петруха не уставал благодарить, рассыпаясь в любезностях :

– Санёк, теперь я твой должник до гробовой доски. Ты не думай – за мной по любому не заржавеет. Глядишь, и я тебе когда-нибудь пригожусь..

– Да ладно, чувак, – отвечал я ему без лишних соплей, – мы же соседи. Можно сказать, кенты. Мне от тебя ничего не нужно. Только лучше бы ты отдал поскорее людям лавэ. Если уркам твой долг продадут, я уже не смогу за тебя подписаться..

**********

Не знаю, как удалось изловчиться соседу, только долги он вскоре отдал. Охотиться за ним перестали. Разбогатеть, однако, Петрухе, было не суждено. Каждое утро с серьёзным видом сосед возил на рынок сумки с товаром. Только его семья по-прежнему перебивалась с хлеба на воду. Ну, просто горе, а не торговля..

В вестибюле нашей общаги висел телефон-автомат. Он один уцелел каким-то чудом на всём районе. У других телефонов оборваны были трубки или отломаны диски. А те аппараты, что висели в громоздких железных будках, вместе с будками один за другим оказались на пунктах приёма металлолома. И только тот аппарат в общаге висит до сих пор. Целый и невредимый. Будто заговорённый. Я подбирал на улице выброшенные газеты и звонил из вестибюля по объявлениям. Несколько раз даже ездил на какие-то встречи. И всякий раз нарывался на криминал.

Вырубка казённого леса, торговля палёной водкой, охрана девушек по вызовам, перевозка наркотиков, махинации с ваучерами, продажа дачных участков по липовым документам, приёмка краденого металла и обман случайных прохожих при помощью колпачков на картонке. И этот список, поверь, далеко не полный. Однажды я позвонил по объявлению «Требуется опытный слесарь». Я ведь слесарь, ты знаешь. Не знаешь? Так вот, я по жизни слесарь. Между прочим, довольно опытный. И что же? Оказалось, этим уродам нужен был спец, чтобы без лишнего шума вскрывать вагоны на станции Дормидонтовка. От криминала я шарахался, как от огня. Не оттого, что сам по себе такой уж правильный. Дело совсем не в этом. Просто очень свободу люблю. Да и кто бы поверил, что бандюки за работу заплатят? В лучшем случае, просто кинут на деньги. А то и грохнут потом в оконцовке.

Поиски заработка привели на маленький рынок, где торговали по большей части сельхозпродуктами. Он вырос чуть ли не за неделю во дворе Шестой поликлиники, в двух кварталах от нашей общаги. Целыми днями я болтался теперь по торговым рядам, хватаясь за любую работу. Разгружал машины. Подносил барыгам коробки с китайскими фруктами и набитые картошкой мешки. Помогал выкладывать товар. Открывал-закрывал на киосках железные ставни. Убирал у прилавков мусор. А ещё приходилось гонять от прилавков вонючих бомжей и оборзевших малолетних воришек, которые слетались на рынок целыми стаями, как навозные мухи на свежую кучу говна.

За работу барыги платили самую малость. Зато каждый день. И, как ни крути, этой малости хватало с лихвой на выпивку и закуску. Продукты я покупал у себя на рынке со скидкой. А в гастрономе на Энгельса зимой давали гуманитарку. Мясные консервы по типу «Завтрак туриста». Компот из мандариновых долек. Соевое масло в квадратных зелёных бутылках. Ты не поверишь – всё за бесплатно! Жизнь понемногу налаживалась. Одежда, конечно, изрядно поистрепалась. Но у соседа Петрухи скопилась целая куча китайского неликвида. И время от времени я ухитрялся даже обновлять гардероб, обменивая у него продукты на джинсы с клеёнчатой лэйбой «Rwangler» или футболку с надписью «Abibas». Помня добро, каждый раз сосед порывался отдать мне вещи задаром. Но я всегда рассчитывался за товар, не желая оставаться в долгу.

Со временем я прижился на базаре за поликлиникой. Торговцы ко мне привыкли и считали за своего. Так я горбатился без малого полтора года, совмещая в одном лице дворника, грузчика и сторожа.

**********

Однажды я заметил, как соседи покидают общагу. Они волокли тюки с вещами по лестнице вниз и дальше, через усыпанный мусором колотый кафель вечно тёмного вестибюля, прямиком на улицу – похоже, переезжали. Первое, что мне подумалось – бедолаги снова залезли в долги. Вот и сваливают по тихой, пока разборки не начались. Я тоже взялся чутка подсобить – закинул в кузов грузовика холщовый мешок с каким-то кухонным бутором и складной обеденный стол. Что говорить, по-человечески мне всегда было жалко семью Петрухи. Не от хорошей жизни застряли они в долгах. Просто пытались, как умели, выбраться из нищеты.