Оксана Одрина - Слепые отражения

Наивно поверив в спасение, Вадим охотно подчинился невидимому собеседнику и тут же часто задышал. Значит, не убивают, значит, ошибся, и не в кучу ненужности его пока, нет. Там другие пусть пылятся, а ему к живым нужно, с живыми. Руками парень измождённо цеплялся за человека, которого не видел, впивался скрюченными от холода пальцами в невидимую дутую куртку и не отпускал, надрывно кашляя. Рядом люди, только бы не ушли и не бросили.

– Не бросайте меня одного! – отчаянно закричал Вадим. – Только не бросайте меня здесь! Я не хочу…

Внезапно голос его надломился, и холод мгновенно проник в непокорного мальчика, не желающего умирать молодым, и в сию же секунду отправил его к неживым. Что наделал, парень и сам не понял. Только миг спустя, он обмяк, повалился на колени на асфальт, уткнулся непослушной головой в стену и на последнем выдохе прохрипел:

– Остановите это… Выпустите… Отпустите… Верните… Верните меня назад…

– Вернись, Вадим! Вернись к нам!

Неужели Артём?! Да, это был именно он. И, хотя, верить собственному слуху в отражениях Вадим всегда опасался, сейчас он нестерпимо хотел, чтобы говорил с ним из реальности именно Артём. Ведь не сбежит же он и не бросит друга одного валяться посреди города в жуткой ломке выхода из отражений. Не уйдёт же, правда?..

Но Артём и не собирался отступать. На этот раз он не стушевался, и теперь возвращал друга и, вытаскивая из отражений, всё тряс его за плечи, но пока без толку.

– Отражения… Отражения это… – метался в агонии Вадим. – Я в отражениях… Мне нужно прямо сейчас выйти или…

Ну вот же, вот Арофьев напротив, больно так по лицу хлещет. Осталось просто зацепиться, да хоть за обидную ломоту в скулах, но получалось у Вадима плохо. Ещё хлопок, и ещё.

– Почему не могу выйти… – бредил парень. – Почему же?..

– Артём, остановись! Ему больно! Посмотри, его лихорадит, – взбунтовалась Алиса. – Может… может, по-другому как?

Едва Вадим услышал голос Алисы и вспомнил её теплые руки, крепко сжимающие его, как в ту же секунду он пришёл в себя и, наконец, осмотрелся. Он сидел на холодном асфальте в полутемной подворотне, упираясь спиной в кирпичную стену. Ноги его были безвольно раскинуты в стороны. Руки поднять не в силах был. Потянулся подрагивающей головой вверх – над ним нависал объятый тревогой Артём, а рядом на коленях стояла Алиса. Глаза у неё были уставшие и воспалённые. Ревела что ли? Вернулся он, всё закончилось, и Вадим остался жив. Не он ведь умирал. А пару минут спустя, он всё же собрался с силами, вымученно улыбнулся и сипло протянул:

– По-другому никак, Алис. Никак не…

Только Алиса не дослушала, не дала договорить. Она бросилась к нему, притянула за плечи к себе, крепко обняла и закрыла его голову руками. В волосы его стала быстро-быстро целовать, в лоб, в шею. Тепло её на ходу к нему прилипало и легко впитываясь в беззащитную кожу. Согревала его девочка. И вот он, наконец, нашёлся и обнял её в ответ, не целовал, нет – молчал.

Поднялся он только минут через двадцать. На людей, которые понуро брели мимо и кидали брезгливые взгляды на молодёжь, притаившуюся в тёмном углу, Вадим внимания не обращал. Знобило его ещё с полчаса, не меньше, кашлял, обрывисто дышал. Всё то, что вот только он через себя пропустил, не с ним произошло, нет. Отражения помогли ему, показали, что просил, только изнутри того, кого он сегодня целый день искал.

– За что, вы так со мной? – колюче ухмыльнувшись, процедил парень. – За что, так больно сегодня?

Едва отражения совсем отпустили, Вадим стремительно вырвался из злополучной подворотни во двор приземистых пятиэтажных домов. Он не шёл – бежал, не оглядываясь, пока не иссяк ложный запал сил. Присел на лавочку рядом с пустой детской площадкой, разбито упёрся лбом в металлическую перекладину решетчатого ограждения и закрыл глаза. Ему было трудно говорить. Поднял глаза и увидел Алису.

– Нормально всё, – хрипло произнёс он, силясь улыбнуться, – всё нормально.

– Нормально?! – удивлённо воскликнул Артём, а Вадим с трудом отлепился от железной трубы и обернулся. – Да ты, Верес, с первого дня нашего знакомства не казался мне нормальным! А после увиденного сегодня, я вообще сильно сомневаюсь в твоей вменяемости. У тебя помешательство. Мы думали, ты задохнешься у нас на глазах без видимых на то причин. Ты напугал нас. Я никогда такого не видел и не знал, чем помочь. И до сих пор не знаю. Ты предупреждай в следующий раз! И инструкции оставь, как тебя при случае вытащить.

– Предупрежу, – слабо отбивался от нападок друга Вадим, – оставлю, вытащишь.

Артём промолчал и, недовольно посопев, кинул рюкзак на скамейку рядом и достал воды. Вадим подался вперёд, перехватил бутылку и с жадностью осушил её, а потом свободно откинулся на спинку скамейки. Алискины ладошки тут же оказались на его плечах. Так уютно стало и тепло, словно домой приехал, где ему всегда рады, и любят просто так, даже когда он психует. Захотелось продлить это странное мгновение. Ведь только теперь его оставили в покое чужие воспоминания, а свои вернулись из забытия. И вот ещё десять минут спустя, он вновь собрался в цельного, наполненного силами Вадима Вереса, шумно потёр руки и, самодовольно улыбнувшись, добавил:

– Артём, доставай ноутбук, открывай сайт школы. Для начала смотрим личные данные одноклассников Кирилла. Нам нужны фамилии тех, кто живёт поблизости. Беглец был здесь. Это точно. И ему помогли. Осталось вычислить кто, и мы у цели.

– Не открывай, а вскрывай, Верес, – едко улыбаясь, поддел Артём.

Вадим дёрнулся к нему, наклонился и заговорщически прошипел на ухо:

– Вскрывай, Арофьев!

Вскрытие сайта школы затянулось на полчаса. Артём долго провозился с интернетом – всё не ладилось у него с сигналом. Когда же связь установилась, друг сразу мастерски застучал по клавиатуре ноутбука, умело работая снаружи, чтобы незамеченным остаться внутри. Юный компьютерный гений неброско пробирался в потаённые архивы, невидимкой сливался с нужными файлами, папками и тут же брал их в личное пользование: находил адреса учащихся школы, где и сам учился.

Монотонное бряканье клавиш неприязненным эхом отдавалось у Вадима в растрёпанной отражениями голове. Озноб не отпускал. Он по-прежнему сидел на лавочке, только теперь угловато обхватил себя за плечи, сгорбился к коленям и молчал, хмуро глядя вперёд. Что такое с ним произошло в отражении, не понимал. Кажется, он так глубоко нырнул в чужое прошлое, что оно чуть его не убило или…

– Ты нас слышишь или нет, Вадим? – обеспокоенно произнесла Алиса.

Мягкие прикосновения рук Алисы к его напряжённым плечам несли с собой тревожную догадку: есть между ними некая невидимая нить. Или нет? Что, если всё же есть. Тонкая она, бесцветная пока, не напитана взаимностью, не скреплена сходствами, не ранена различиями. Не напуганы их отношения реальностью, не окутаны разочарованиями, не больны нудным и прилипчивым «скучаю по тебе». Связь эта неумелая и неопытная, маленькая совсем. Тыркается она наивно теплом Вадиму в шею и в спину, неуверенно держит за руку и осторожно расправляет плечи, беспокоится о нём, переживает. А Вадим, что?! Ничего. Нужны ли ему такие непрочные пока ещё узы? Слышит ли он Алису? Хочет ли слышать?