Роман Колесов - Сибирский подкидыш. Легенда тайги

Чуть отдохнув, Танька вскочила на ноги и окинула взглядом берёзу. Усмехнулась, прищурилась, обернулась на сестру. Затем, вдруг пригнувшись и сжавшись в пружину, девчонка резко прыгнула вперёд, вцепившись в ствол будто медвежонок.

– Куда?! – окликнула её Оля, вскакивая следом. – Упадёшь, шею свернешь! А ну, слезай!

Подбрасывая свое тело рывками на манер косолапого, Таня под изумленным взглядом сестры мигом взобралась на рогатину.

Потрясённая скоростью и прыгучестью девчонки, рыжая с разинутым ртом стояла внизу ствола глядя наверх.

Танька расставила ноги, упёрла их в разветвление, развела руки в стороны и в следующее мгновение опрокинулась вниз головой. Зацепилась валенками за развилку и повисла с улыбкой разглядывая перевёрнутый мир. Шапка упала с её головы, и косы теперь болтались по ветру, подметая снег.

Ольга наконец опомнилась, подскочила и вцепилась в жилетку Тани.

– Слезай! – строго повторила она. – Ты чего чудишь тут? Нельзя так делать…

Едва она произнесла последнее слово, как за спиной, в стене кедров и елей послышался треск. Вместе с этим, всё та же перепуганная сова вырвалась из тёмной чащи и, шумно хлопая могучими крыльями, пронеслась над полем.

Ольга почувствовала, как по спине прошёл озноб. Чувство тревоги захлестнуло её холодной волной и заставило обернуться назад, к лесу.

Треск веток и молодых деревьев, скованных морозом, становился всё ближе. В чаще угадывался большой, тяжёлый силуэт зверя.

Таня выдернула валенки из рогатины и, легко крутанувшись в воздухе, приземлилась ногами в снег.

Закачались кедры на самой окраине леса, и Оля вытянула руку, подталкивая сестру назад, к реке.

– А ну-ка, домой давай… Бегом, бегом! – сначала тихо и горячо прошептала она. – Бежим! – прокричала Ольга, и они бросились наутёк через белоснежное поле…

Сёстры сломя голову неслись по снежному полю. Где-то за спиной звучал могучий рык, заставляя воздух и сердце вздрагивать от страха.

Иногда Ольга проваливалась по колено в сугроб и падала. Таня возвращалась, помогала ей встать, и они бежали снова. Будь Танька одна, то рванула бы с бешенной скоростью и добралась до дома за пару минут, но сейчас бросить сестру не могла.

– Беги, беги сама! – Оля в очередной раз упала в сугроб и, тяжело дыша, поглядела на сестру. – Деда позови. И спрячься, не высовывайся!

Таня попыталась поднять ее снова, но Ольга откинула руки сестрёнки в сторону.

– Беги сказала, ну! – рыжая ударила ладонями по снегу. – Не стой столбом, а то обе пропадём! Беги!

Русая девчонка замерла в растерянности, не понимая, что ей делать. Подняла взгляд и посмотрела через поле, к лесу.

Прямо к ним, вспаривая белую гладь и поднимая вокруг себя снежную бурю, двигался тёмный валун. Расшвыривая сугробы в стороны и утробно рыча, громадная зверюга неслась, не сбавляя скорости и вскоре оказалась в десятке шагов от сестёр.

Ольга резко перевернулась на спину и в отчаянии поглядела на преследователя. Не добежав метров пяти, мрачная громадина остановилась. Ворох снега, поднятый лапами, опал, позволяя рассмотреть, как следует.

Назвать это медведем язык не поворачивался. Исполинская морда, покрытая клочьями коричневой пены, глаза поддёрнуты белой плёнкой, похожей на бельмо. Только по ширине, в плечах тварь была не меньше двух метров. Облезлая, чёрная шерсть зияла проплешинами, от дыхания несло удушливым смрадом.

Зверь пригнул морду к земле и шумно вдохнул. Снег побежал поземкой к морде с клекотом, врываясь в могучие, влажные ноздри.

Набрав в грудь воздух, тварь снова оглушительно зарычала, выбрасывая слюну и почти сбивая Таньку с ног. Девчонка выставила перед собой руки, укрываясь от потока вони, но с места не сошла.

Ольга, лежащая в снегу, не могла вымолвить и слова, с ужасом взирая на чёрную, шерстяную скалу. Прорычав, зверь тяжело оттолкнулся от земли и встал на задние лапы, закрыв собой солнце. Снег обвалился со шкуры, просыпаясь на Таню.

Взгляд пустых, белёсых глаз уткнулся в маленькую, русую девчушку с высоты четырех метров.

– Танька, беги, – немеющими от страха губами еле слышно прошептала Ольга. – Чего встала, дура?! Ты же можешь убежать!

– Прогуляемся! – вдруг звонко воскликнула Таня последнее выученное слово. Девчонка крепко сжала кулаки и в один прыжок, словно белка, отскочила в сторону от сестры. – Прогуляемся! – повторила она и указала зверю в лес.

Ольга впервые увидела на лице Таньки злость.

Глаза медведя чуть прищурились, голова повернулась, проследив взглядом за девчонкой. Из пасти зверя послышался тихий, утробный клекот.

– Прогуляемся! – настойчиво повторила Таня и выбросила руку в сторону, снова показывая в глубину таёжной чащи.

И тут случилось совсем уж неожиданное для Ольги. Вместо того чтобы впасть в бешенство зверь выставил левую лапу к лесу и в точности повторил движение Татьяны. Сквозь густой, скомканный мех лапы показались когти.

Четыре когтя. Среднего просто не было.

Таня сделала два шага к лесу, и медведь повторил за ней, копируя будто отражение. Вся его неуклюжесть улетучилась, остался только взгляд дикого и хитрого хищника. Каждый шаг медведя поднимал в воздух целые столбы снега, и Ольга, улучив момент, отползла назад продолжая наблюдать.

Не прекращая эту опасную игру, Таня склонилась влево, и зверь повторил движение. Вправо, и снова.

– Оля! – послышался крик деда Семёна. – Оля, сюда давай!

Обернувшись, рыжая увидела старика в сопровождении своих братьев. Все трое с ружьями наперевес бежали по снегу к ним. Высоко подкидывая ноги в валенках, впереди других нёсся Семён. Ружьё он держал в левой руке, в правой чернело что-то похожее на длинный, изогнутый нож.

Ольга не пошевелилась, вернув взгляд к Тане. Та продолжала звать зверюгу к лесу «Прогуляться!». И медведь не отставал, в абсолютной точности повторяя все движения девчонки.

Дед на ходу бросил своё ружьё Луке, рванул узел на поясе, открывая тулуп, и скинул с головы шапку. Еще двадцать шагов бега и старик замер как вкопанный между Танькой и чёрной громадиной. Сжимая в руке чёрный коготь, старик чуть присел и вонзил взгляд в глаза медведя.

От седых волос и от рубахи деда валил густой белый пар.

– Давно не виделись! – прокричал Семён в морду зверя. – Давай! Ты ведь за мной пришёл! Давай, бей! Или всё ещё боишься?!

Шерстяной исполин отвлёкся от девчонки и перевел взгляд на коготь в руке деда. Вместо ответа, зверь покачнулся и грохнулся на передние лапы, взрывая снег. Дед успел отступить назад, но все равно оказался в полуметре от клокочущей пасти.

– Ну, что уставился?! – тяжело дыша, прохрипел Семён прямо в морду медведя. – Пошёл вон отсюда! Это моя земля! ПОНЯЛ?! Убирайся в лес, и чтобы ноги твоей здесь не было! Я в твои владения не лезу, и ты нас не тронь!