Кати Беяз - Мемуары Ведьмы 2

– Мёртвый колдун оживёт? – голосом, полным сомнений и какого-то первобытного страха, переспросила я.

– Иначе ему нет никакого смысла собирать всё до щепки.

«Всё до щепки…» – эхом раздалось в моей голове. Дедушка заметно оживился, слушая наш диалог. Обычно он хоть и слушал наши разговоры, но, казалось, особого интереса к ним не проявлял. Столько лет живя с практикующей белой ведьмой, конечно, он верил во всё, что происходило с нами, но будто бы не воспринимал эту информацию всерьёз, или мне просто тогда так казалось. Но этим своим поведением он как бы создавал баланс естественного и сверхъестественного в нашем доме.

Выслушав короткий, но ёмкий диалог, он погладил себя по седой бороде и обратился к бабушке:

– Душа моя, это не тот ли самый колдун, дом которого сожгли двести лет назад?

Бабушка не слышала этой истории; она нахмурила брови и попросила поподробнее всё рассказать. Дедушка горделиво потребовал порцию чая с лимоном, и мы внимательно принялись его слушать.

– Когда я был босоногим мальчишкой, ещё мой дед рассказывал, как за лесом жил очень сильный колдун. У него был знатный деревянный дом, где он пропадал дни и ночи, и чрезвычайно редко появлялся на людях. Жил он совсем один и никому не мешал, если не считать странных явлений вокруг. Поговаривали, что по ночам жители деревни слышат, будто кто-то пролетает над крышами домов, словно огромная птица. Одни говорили, что видели чёрную тень близ его дома, разгуливающую по пшеничному полю. Тень та была небывалых размеров – раза в два выше человеческой, оттого и пошёл слух в народе, что колдун связан дружбой с самим дьяволом. Другие думали, что тень и есть хозяин дома в своём истинном обличье. Но самыми распространёнными были рассказы о том, что если он глянет на любую понравившуюся ему девицу своим особым чарующим взглядом, то та мгновенно влюбится в него. После такого единственного взгляда девушка уже не могла забыть колдуна до своих последних дней, всю жизнь мучаясь в любовных страданиях и часто так и не выйдя замуж. Так случилось и с моей собственной двоюродной прабабкой. Когда она была молодой девицей, они пошли с матерью на праздник Масленицы. В ту пору сооружали небывалых размеров чучело из лесных веток и прутьев и поджигали его. На это зрелище сходилась посмотреть вся деревня. Так, в толпе, мать и не заметила, как её дочь пленил чарующий взгляд. Она лишь увидела уходящего высокого человека в чёрном плаще с вьющимися волосами по плечи и тонкой тростью в руке. Именно таким все, видевшие колдуна, и описывали его.

Прабабка моя была очень красивой девицей, с большими открытыми голубыми глазами, пухлыми губами. На её щеках неизменно красовались ямочки и бледный румянец, а всё это украшала копна кучерявых светлых волосы до пояса. Парни со всех деревень ходили свататься к ней. Девица всех высмеивала, и вместо того, чтобы выбрать кого-то в мужья, проводила вечера одна у зеркала либо в окружении подруг, всё ещё подшучивая над женихами. Но с того вечера прабабка сильно изменилась. Её было не угомонить: она постоянно смотрела в окно, кого-то выглядывая в темноте. Ближе к полуночи её охватила истерика, и она принялась рваться в ночной лес. Весь дом успокаивал красавицу, пытаясь выяснить причину её душевных мук. Но девушка, ничего не объясняя, лишь рвалась прочь из дома, словно дикий зверь. Семья решила запереть её, а наутро позвать городского врача по душевным недугам. Их расстройству не было предела; особенно горевал отец семейства – он был зажиточным крестьянином и всю жизнь работал, чтоб выдать дочерей за городских женихов с титулом, обеспечив своему роду лучшую жизнь. Особые чувства и надежды он питал к старшей дочери; она удалась красотой и нравом в него, и он, кажется, не спал всю ночь, подходя к её двери и прислушиваясь, успокоилась ли любимая дочка.

Однако, зайдя к девушке с самого утра, родители обнаружили её в полном здравии. Она прихорашивалась у зеркала, напевая романтическую песню. Их счастью не было границ, и они даже решили устроить в своём большом доме праздник, радуясь, что колдовские чары, а вместе с ним и душевный недуг дочери, обошли стороной.

Ночи теперь стали тихими и спокойными, а дни девушка проводила исключительно в хорошем настроении и, казалось, даже больше прежнего похорошела. Слава о её красоте и добром нраве дошла до города, и к ней приехал свататься знатный жених. В те времена никак нельзя было без супружества: девицы рано выходили замуж, и остаться одинокой к двадцати годам считалось самым худшим наказанием для всего рода. В таком случае даже самая красивая, здоровая и богатая невеста могла прославиться в народе перестарком. После такого прозвища уже никто б не захотел иметь с ней дело. Поэтому отец семейства настоял на женитьбе дочки, тогда как сама девушка сильно воспротивилась связать себя брачными узами.

Одним вечером родители застали дочку мечущейся по комнате. Она буквально лезла на стены и повторяла слова любви. Они силой усадили красавицу на скамью и открыли окно, чтоб ночной летний воздух немного успокоил её, как внезапно она посмотрела вдаль и стала протяжно петь словно волчица, воющая на полную луну. В этом вое можно было различить слова: «Приди ко мне, любовь моя, забери меня к себе, сделай своей на веки вечные». Родители смекнули, что на их дочь всё-таки пало колдовство, и теперь накануне свадьбы она терзается в любовных муках. Им было хорошо известно, что девушки сбегали ночью из своего дома к колдуну, который, в свою очередь, словно паук, разбросавший сети, ждал их и охотно принимал. Испугавшись за честь дочери, они заперли все окна и двери и никуда не выпускали девушку до самой свадьбы. Мать проводила с ней дни и ночи, уговаривая и успокаивая всеми способами. Именно тогда дочь и открылась матери о своей колдовской любви. Она рассказала, что уже побывала в доме у колдуна в ту самую первую ночь после Масленицы и связала себя любовными узами, а после постоянно навещала его. Мать прониклась чувствами своей дочери, ну и, разумеется, испугалась за её будущее. Если невеста обманывала мужа перед свадьбой, то её судьбой в те времена могли очень жестоко распорядиться, опорочив всю семью. Самое малое, что ожидало неверную, – это ссылка в монастырь, о самом худшем и упоминать не стоит. Сестёр распутницы никогда не брали замуж из-за плохой репутации, что было наихудшим наказанием семейства с тремя дочерьми. Надо отметить и смекалку матери, которая быстро прикинула благосостояние колдуна. Он считался богатым женихом; и хоть никто не знал его сословия, тот дом и земли, которыми он владел, были зажиточными даже по купеческим меркам. Мать воодушевила дочь на брачный союз не только по расчёту, но и по любви – именно так, как все мы желаем своему чаду. В одну из ночей они сбежали втайне от главы семейства и пошли договариваться к колдуну о браке.