Кати Беяз - Мемуары Ведьмы 2

Домой вернулись они только под утро. Никто не заметил их ночного отсутствия, но абсолютно все заметили перемены в них самих. Девушка больше не плакала в любовных терзаниях, а молча собирала приданое и расшивала свой голубой сарафан к свадьбе. Мать с того дня стала временами крайне задумчивой. Бывало, вечерами вместо семейных разговоров она уходила сидеть одна у тёмного окна и, глядя куда-то вдаль, покручивала пальцами свой тонкий платок. Она никогда не рассказывала, что произошло в том доме, никогда не упоминала в своих разговорах колдуна, а если речь сама собой заходила о нём, то предпочитала вовсе выходить из комнаты.

Свадьба девушки и первая брачная ночь прошли безоблачно благодаря крови петуха, пузырёк с которой был спрятан в причёске из её густых волос.

Эта история открылась только лишь тогда, когда моя прабабка, родив троих детей, тяжело заболела. Свой последний день она пребывала в муках, и вокруг её кровати собралось немало людей. В предсмертном бреду она рассказала о своей настоящей любви, которую носила в сердце всю жизнь, о её страстном романе и той ночи, когда они с матерью ходили свататься в колдовской дом.

Вероятно, она рассчитывала воссоединиться с любимым в царстве небесном, потому как той же ночью её муж взял мужиков и поджёг дом колдуна. Наутро они вернулись на пепелище и обнаружили, что дом состоял больше, чем из трёх этажей. Верхняя трёхэтажная постройка над землёй сгорела, оставив лишь груду камней, напоминающих камин; нижняя же часть уходила глубоко в землю, где был точно такой же дом, как и на поверхности, который остался совершенно нетронутым. Мужчины поспешили разобрать нижние ярусы на части и разбросали их по полю, так как дерево, вытащенное из-под земли, не поддавалось огню. Колдуна так и не нашли – ни живым, ни мёртвым; никто его больше не видел в наших краях.

– Он что, получается, из-за нашего рода погиб? – соединив всю цепочку событий, вдруг с ужасом обнаружила я.

– Не думаю, что он умер при пожаре, – ответила бабушка. – В общем-то, рано или поздно можно было такое ожидать от односельчан, коли все девицы округи к тебе по ночам бегают.

Меня так впечатлила эта история, что, уже лёжа в кровати, я пыталась воспроизвести её во всех мельчайших подробностях. Особенно мне хотелось увидеть лицо колдуна таким, каким оно было в том далёком прошлом. Увлечённая романтичным и одновременно порочным образом главного героя, я пыталась увидеть в своём воображении рассказ дедушки снова и снова. Но желаемые образы никак не появлялись, и я решилась на отважный поступок. Прикинув, что всё увиденное будет являться всего лишь сном, уже около полуночи я тихо пробралась к шкафу с одеждой и вытащила из кармана своих штанов деревянную щепку. Я снова запрыгнула в постель и обратилась к куску дерева так, словно оно было живое:

– Я хочу увидеть, что произошло той ночью, что случилось с колдуном при пожаре. Ты всё знаешь, ты всё видела, расскажи теперь и мне.

Я договорилась со щепкой и положила её под подушку. Не особо веря в её магию и доверяясь больше своему воображению, я принялась воспроизводить с самого начала дедушкин рассказ. Сюжет никак не развивался, и, успокоившись, я перевернулась на бок. Моё тело качнуло, и я совершенно реально повалилась с кровати. Открыв глаза, я обнаружила себя припавшей к влажной земле среди стеблей высокой травы. Поднявшись, я увидела, что стою на поле.

Оно было ослепительно жёлтым и блестело в свете полной луны, словно волны бурной реки. В самом его конце, перед высоким хвойным лесом, виднелся дом, словно миниатюрный средневековый замок. Две одинаковые круглые башни возвышались на фоне звёздного неба; они соединялись сводами, под которыми угадывались просторные помещения. Прямо в самом сердце дома огоньком надежды горело красное пламя.

Я взглянула на свои босые ноги, также обнаружив на себе плотную белую рубаху по самые пятки. Лёгкий ветер раздувал мои волосы, и я направилась к веранде, где так тепло блестели два узких витражных окна, перемигиваясь яркими стёклами. Этот дом манил меня; я словно возвращалась в то место, которое когда-то покинула, где была когда-то счастлива. Вокруг было совсем тихо, только одинокая сова отсчитывала мои шаги по полю; как вдруг я услышала восторженный разговор двух женских голосов позади себя. Обернувшись, я увидела две тёмные фигуры, направляющиеся ко мне. Поравнявшись со мной, они прошли мимо так, словно меня вовсе не было на этом поле. Молодая светловолосая девушка, сильно напомнившая мне моего дедушку, широко улыбалась, а её, по всей видимости, мать с радостным возбуждением представляла, как вскоре её дочь переедет жить в этот особняк. Я бесшумно последовала за ними. Дом возвысился над нами, и уже можно было различить две его башни в три высоких этажа, соединённые округлыми сводами между собой. Перед входом гостеприимно расположилась веранда, освещённая тёплым светом коридорных витражей. Ступенька за ступенькой я тихо поднялась на неё. Мои шаги сейчас были такие лёгкие и невесомые, что порой мне казалось: я просто лечу по воздуху, подгоняемая лёгким ночным ветром. Не успела я подойти ближе, как тяжёлая дверь скрипнула, и ночных гостей встретил высокий мужчина с тёмными кучерявыми волосами по плечи и глубокими, чуть раскосыми серыми глазами. Он был одет в бордовый бархатный халат поверх обычной белой рубахи и штанов, на ногах красовались ярко-красные тапочки с вышитыми золотыми гербами. Мать толкнула дочку в бок, указывая на знаки дворянской принадлежности, но девушка смотрела своему возлюбленному прямо в глаза, окрылённая стать его женой. Мужчина, лет на двадцать старше своей любовницы, будто бы совсем не удивился её появлению в сопровождении матери и вежливо пригласил женщин в просторную комнату. Дверь захлопнулась, и меня словно сквозняком отбросило назад на ступеньки веранды. Я встала и, снова подойдя к двери, сделала усилие открыть её, но она оказалась невероятно тяжёлой, а мои руки – лишенными всякой силы. Сильнее всего во мне сейчас было моё любопытство, раздирающее меня на части. Уставившись в кусочек жёлтого витражного стекла, я затаила дыхание, полная надежды хоть что-то увидеть сквозь него. Упёршись об окно лбом, я постаралась различить видимые силуэты и перемещения по большой слабоосвещённой комнате. Вдруг моя голова скользнула внутрь прямо сквозь цветные виражи, и я поняла, что стены перестали быть мне преградой.

Дом изнутри привёл меня, ровно как и моих прапрародственниц, в полный восторг. Он был обставлен старинной резной мебелью, стены украшали трофеи, фамильные мечи, картины предков и ажурные лампы, а деревянные полы были устелены дорогими ворсистыми коврами. Посреди комнаты из камня был выложен массивный камин, а с потолка, сделанного из тёмных брусьев и перекладин, напоминающих свод замка, спускалась круглая свечная лампа на цепях. Обстановка была дорогой и непривычной для визитёров той местности; она заставляла их буквально каменеть от восторга и почтения к хозяину этого дома. Мать с восторгом озиралась по сторонам и мимолётно рассматривала красавца-жениха, чтоб не показаться ему плохо воспитанной. Он же, в свою очередь, подошёл к изящному столику у камина и, не оборачиваясь, предложил женщинами вина. Белокурая девушка махнула своей матери с видом будущей хозяйки дома, и та согласилась на угощение, которое колдун уже вовсю разливал из серебряного кувшина в увесистые хрустальные бокалы. Теперь она была уверена, что поступила правильно, приведя свою дочь к возлюбленному и оценив его способность содержать будущую семью. На её лице просматривались гордость и самодовольство. Однако казалось, она нервничает и пытается соответствовать приличиям этого дома. Колдун направился с бокалами к ним, и я чуть успела увернуться, чтоб он не сбил меня с ног. Однако, пройдя всего пару шагов, он вдруг остановился. Повернув лицо и на мгновение замерев, он словно почуял меня. Тут моё сердце предательски заколотилось. Он резко обернулся, откинув свои блестящие кудри назад. Его глаза прищурились и смотрели прямо сквозь меня. Я бы неистово побледнела сейчас от страха быть обнаруженной, если б не была всего лишь призраком в этом доме. Делая два абсолютно бесшумных шага назад и затаив дыхание, что есть мочи я пятилась назад и готовилась к побегу, как молодая невеста окликнула своего жениха. Он словно очнулся от наваждения и с довольной ухмылкой продолжил свой путь к диванам, где его уже заждались дамы.