Алекс Мрит - Путь

– Денис, этот камень очень мудр и мог бы передать её всякому, кто готов её принять и способен открыть для неё свой разум. В нём сокрыта великая душа, после ухода из отжившего своё бренного тела, пожелавшая остаться в камне, дабы достичь просветления в такой форме, менее подверженной воздействию времени и природных стихий. Порядка шестисот лет лежит здесь этот камень, многое повидавший за это время. Стихии и времена года оставили на его поверхности следы своего воздействия. Люди, животные и другие камни соприкасались с ним. Сотни лет он видел восходы и закаты, ощущал ураганный ветер, прохладный барабанящий дождь, летнюю жару и зимнюю стужу.

Когда он видел, что я, не всё понимаю из его речи, то с улыбкой дополнял своё повествование характерными жестами, дополняющими смысл слов. Я слушал интересное повествование этого весёлого и по всей видимости достаточно пожилого человека. Он был одет в оранжевую одежду, что было распространено здесь, но не был похож на буддиста, а скорее индуистского садху. Садху был весёлого нрава и явно получал удовольствие от того, что рассказывал. Монахи во многих монастырях охотно беседовали с посетителями, если видели, что те серьёзно интересуются увиденным, а не просто глазеют на очередную диковинку. Меня не особенно удивило то, что он знал моё имя. Необычность Индии и её жителей могла объяснить что угодно. К тому же он мог узнать моё имя от семейной пары из Италии, увидев нас как-нибудь вместе. Я не заметил, откуда он появился, хотя обладал феноменально чутким слухом, развитым в результате углублённого самосозерцания и слушания тонких слухов. Я не почувствовал его присутствия, пока он не начал говорить, что ещё больше смутило меня. На занятиях боевыми искусствами в юношеские годы нас учили чувствовать приближение посторонних. Некоторые развивали эту способность до такой степени, что могли чувствовать присутствие рядом обитателей других миров и людей по каким-то причинам находящихся в тонком теле. Поняв, что я снова погрузился в свои размышления, человек с улыбкой повторил последние несколько предложений и продолжил рассказ:

– Душа, воплотившаяся в этот камень, получила ответы на многие вопросы и близка к окончательной реализации. Её мудрость далеко простирается за границы этого мира и находится на одном уровне со многими святыми из высших миров. Обладающий интуитивным восприятием способен понять её и общаться с ней. Эта милосердная душа с удовольствием поделится своей мудростью и передаст её ищущему понимания истины. Она особо благосклонна к буддистам, так как в последнее воплощение посвятила себя духовным свершениям в близлежащем монастыре, который тогда был совсем другим. Ты очень близок по своему мироощущению к буддизму, его высоким идеалам и чист душой. Несмотря на замутнения твоего сознания социальными заблуждениями, она видит твою внутреннюю чистоту и готова общаться с тобой на том уровне, который ты способен воспринять. На данный момент твоё сознание закрыто, ты во власти своего ума и не можешь настроиться на тонкое восприятие. Но она смогла многое передать тебе из того, что постигла сама за эти годы. Придёт время, и ты получишь доступ к этой информации.

Я выслушал эту впечатляющую историю, которая вдохновила меня на продолжение общение с этим камнем. От общения со многими людьми за время жизни в Индии я слышал много захватывающих дух историй о необычайных прозрениях и непостижимом с точки зрения обывательского ума необычном духовном опыте.

– В этом нет необходимости, камень передал тебе всё, что считал необходимым для тебя. Придёт время, и ты по достоинству оценишь и воспользуешься этими знаниями. А теперь нам пора, пошли. Люди называют меня Радж Баба и под этим именем я известен тебе от твоего наставника из России, – улыбаясь произнёс он спокойным ровным голосом.

Я иногда представлял себе эту встречу, но как-то по-другому, скорее, как более неожиданную и захватывающую. Это само собой вдруг появлялось в поле восприятия моего ума и складывалась какая-то сценка на фоне колоритной местной жизни. На самом деле меня не особо интересовали обстоятельства, при которых произойдёт сама встреча, сколько сам этот человек – Радж Баба. Учитель практически нечего про него не рассказывал. Разве только то, что это великая душа, мудрец и святой, источник безграничной любви и истинных знаний. Учитель всегда был очень сдержан в словах в отношении того, что касалось духовности, больше объясняя принципы работы с энергией, тонко-энергетическую структуру вселенной, взаимодействие полей, уровней и измерений. Наша встреча состоялась совершенно просто и естественно, как встреча двух близких людей или родственных душ. Я встал и пошёл за ним, не раздумывая о судьбе и обстоятельстве, не испытывая возвышенных чувств или трепета, который возможно должен присутствовать при встрече со святым человеком. Он появился в моей жизни и где-то глубоко внутри себя я был готов к этому и нисколько не удивился данному обстоятельству, хотя на поверхности моего ума иногда появлялась какая-то едва уловимая рябь беспокойства и сомнения – а состоится ли эта встреча?

По горному серпантину мы поднимались всё выше в горы. Около пяти дней пути высоко вверх по извилистым горным дорогам мимо бездонных обрывов и стремительных горных рек, скромных придорожных кафе и небольших посёлков, маленьких лавочек с развешенным пёстрым товаром. Несколько раз мы по одному – два дня останавливались у разных людей, с радостью принимавших нас как дорогих гостей. В это время к Радж Бабе отовсюду приходили люди за советом и помощью.

Мы двигались вверх. Периодически горы скрывались в тумане. Иногда туман становился таким густым, что в пяти метрах нечего не было видно. Завораживающие зрелища открывались нашему взору. Лес с огромными вековыми деревьями, погружённый в туман напоминал волшебное сказочное место, населённое эльфами и гномами, что в принципе было не так далеко от истины. Ведь Гималаи являются местом обитания самых разных существ, видимых и невидимых человеческому глазу. О некоторых из них мы можем узнать из ведических преданий или встретиться с ними наяву, раскрыв в себе способности, дремлющие в каждом человеке. Здесь мистическое тесно переплеталось с бытовым и порой было неотделимо друг от друга в живущих здесь людях и окружающей природе. Жизнь текла своим чередом, кто-то спешил по делам, а кто-то спокойно сидел у обочины, погрузившись в свои мысли или созерцание завораживающих видов природы – гор, бездонных обрывов, могучих деревьев, поросших мхом и обвитых лианами, рек и облаков, часто находящихся ниже дороги или цепляющихся за вершины гор. Порой перехватывало дух от взгляда в бездонную пропасть, когда автобус проезжал по самому краю дороги, чтобы разъехаться со встречным транспортом. Где-то далеко внизу проплывали облака, а дна и вовсе не было видно. На этих отвесных кручах кое-где были прилеплены небольшие домики местных жителей. Для того, чтобы добраться до них требовалась хорошая сноровка и физическая подготовка. Но в таких домиках жили отнюдь не подготовленные альпинисты, а обычные семьи с детьми и стариками. Они ловко поднимались и карабкались по горным кручам по едва заметным тропкам, один неверный шаг на которых означал неминуемую гибель. Как жили эти люди вдали то цивилизации, без электрического света и привычных нам удобств? На голых отвесных скалах в небольших тесных домиках, больше похожих на плохонькие сараи, сделанные из чего придётся. Поблизости не было ни источника воды, ни дров, не говоря уже о пропитании. Всё нужно таскать на себе по узким горным тропкам. Как они обеспечивали себя всем необходимым? Как карабкаются по этим узеньким тропкам на отвесных скалах в сезон дождей, когда бушующие потоки сметают всё на своем пути, превращая любую поверхность в скользкое месиво? Даже в сухую погоду идти по этим тропкам совсем небезопасно. Как спасаются от холода зимой в своих ветхих лачугах без привычных нам печей? Кое-где возле обочин горных дорог сидели люди и изготавливали щебёнку удивительно примитивным способом, совершенно не соответствующим нашему времени с высокими технологиями, распространением электроинструментов и машин. Мужчины и женщины. Для этого они брали большой камень, отвалившийся от горы во время оползня и скатившийся вниз. Его раскалывали на мельчайшие кусочки ударяя камнем о камень или в лучшем случае обычным ручным инструментом. Целый день они сидели вот так и без устали крошили камень до мельчайшей щебёнки. Монотонная однообразная работа. Сколько труда, времени и сил нужно приложить этим людям, чтобы расколоть и раскрошить достаточно твёрдый монолитный кусок скалы на мельчайшую щебёнку? Сколько нужно этой щебёнки, чтобы восстановить даже небольшой участок дороги, размытый в сезон дождей? И таких мест в сезон дождей, длящийся от двух до четырёх месяцев образуется много. Завалы разгребают, места обрушения и размытия дороги наспех заделывают. Но они образуются вновь в этом или каком-то другом месте достаточно регулярно. Жизнь добытчиков щебенки представляет из себя однообразный, тяжёлый, практически рабский труд часто всего лишь за несколько тарелок супа в день. Работа ради выживания, чтобы не умереть с голода. Однообразная, монотонная, изнуряющая. Изо дня в день, из года в год люди выполняют такую работу или подобную там, где это будет необходимо. Люди работают так без надежды на улучшение своего положения. Нет никакого развития, совершенствования профессиональных навыков, лишь однообразный низкоквалифицированный и низкооплачиваемый труд. Карма этих людей просто работать и в этом суть их нелёгкой жизни. Можно заглянуть в их прошлое для того, чтобы понять почему в этом воплощении они не имеют нечего, кроме труда ради выживания. Труд суть их жизни и предназначение. В их работе нет даже погони за производительностью и объём изготовленной щебёнки одним человеком ничтожно мал. С применением электроинструментов и установок производительность увеличилась бы в тысячи раз. Но тогда эти души лишились бы возможности отработать какие-то ошибки из других воплощений тяжёлым однообразным трудом.