Мария Фомальгаут - Кофейникс

– Ну, отчего же невозможным, просто настоящее время нужно искать в настоящей Полнолунии.

– Это… это же всего лишь шутка?

– Отнюдь, уважаемый Симплекс…

– И как же вы предлагаете мне попасть в настоящий Луноград? Это же не невозможно!

– Э-э-э, уважаемый Симплекс, Луноград на то ли Луноград, что на его улочках можно найти все, что угодно, вот так вот случайно свернете не туда, подниметесь не по той лестнице не в том проулке – и нате вам, вот вы и в настоящей Полнолунии!

– Вот как… вы мне покажете этот переулок?

– Э-э-э, нет, эти переулки нарочно никто не найдет, это вам нужно случайно на него наткнуться, поплутать по городу!

– Да, пожалуй, вы правы… придется поплутать…

– …неужели… неужели это здесь?

– Все верно, уважаемый Симплекс.

– Я так и думал, – Симплекс смотрит на улицу, которая медленно перерастает в лестницу, – я так и представлял себе что-то такое…

Октахор Симплекс идет по лестнице, чуть теряется в тумане осени, идет к башне, которая возвышается над городом.

Ненастоящие стражники смотрят в настоящий мир, прислушиваются.

Окрики.

Два выстрела.

Все кончено…

– …а ловко вы притворились автором, который про Полнолунию врал…

– Чего не сделаешь, чтобы от Симплекса избавиться…

– Постойте… так вы же могли его и в вашем вымышленном Лунограде убить!

– Не могли бы… понимаете, в книжке другие законы действуют, не может быть такого, Октахор Симплекс в книжке непобедим… а вот в реальной Полнолунии очень даже.

– Ну, вы вообще молодец… даже не беспокойтесь, кусок времени вы получите, как договаривались…

Расходятся из Кофейникса, держат алебарды. Или алебастры, или что у них там…

Это не это не литий, говорю я себе.

Не литий.

Это кадмий, какого черта я вообще перепутал его с литием, хотел бы я знать, о чем вообще думал, когда запомнил, – литий, когда выверял траекторию, орбиту…

Отсюда я вижу только тоненький серпик планеты, как будто обглоданный, даже кажется, что там, в темноте, ничего нет, но это только кажется, там меня поджидает губительная твердь, от которой не будет возврата.

Разогнаться.

Изо всех сил.

Лететь, изрыгая пламя, – чтобы вырваться из кадмиевого плена, чтобы хотя бы вырваться на орбиту, а не упасть на твердь. Космос не прощает мимолетных промашек, я это знаю. Я уже вижу чуть поодаль какие-то обломки, кладбище тех, кому не повезло, кладбище, которое медленно плывет вокруг мертвой планеты.

Вырваться с обриты.

Вырваться.

Любой ценой.

Проскочить вот это невидимое в темноте, оскаленное тоненьким серпиком…

Планета не отпускает, планета тянет, планета с силой сжимает мой хвост, ну же, ну же, ну…

…Корпус переламывается пополам – я бы сказал, с оглушительным треском, но здесь нет никакого треска, мертвая тишина, а дальше вселенная кувыркается в бешеном вальсе, меня отбрасывает куда-то в никуда, я еще не понимаю до конца, что свободен, если это можно назвать свободой, когда половина тебя беспомощно несется по орбите, а вторая половина не менее беспомощно летит в пустоту.

Черт.

Черт, черт, черт.

Какого черта я сделал это, какого черта освободился непонятно какой ценой, что вообще со мной будет дальше…

Что…

Про сигналы бедствия даже не думаю, здесь только того и ждут, стоит им только заметить чью-нибудь слабость, – налетят, растерзают, даром, что у меня уже и растерзывать нечего…

Собраться.

Буквально – собраться.

Оглядеться, куда меня вообще несет, могу ли я хоть как-то выверить курс, ага, как бы не так, размечтался… На мое счастье поблизости нет ничего, что могло бы…

Ага, как же, нет, нате вам, ни раньше, ни позже, – он движется прямо на меня, огромный, раз в десять больше меня самого, движется, – стремительно, неумолимо, ближе, ближе…

– Смените курс, – требую в пустоту, отчаянно надеюсь, что он успеет отклониться, хотя на такой скорости черта с два…

Даже не вздрагивает, несется на всех парах…

– Смените курс!

Он стремительно приближается, я уже вижу крохотные огоньки на корпусе…

– Да вы столкнуться со мной хотите, что ли?

Он не отвечает, он сталкивается, он разби… нет, он разбил бы меня, если бы не были открыты отсеки, если бы я не провалился туда со всеми потрохами, вернее, все, что от меня вообще осталось.

– Вы… что вы себе позволяете?

Тишина. Какая-то нехорошая тишина, пленители со своими жертвами так не молчат… тут что-то другое, понять бы еще, что именно…

Пробираюсь по внутренностям огромной станции, ищу сам не знаю, что, топливный отсек, а это еще что такое…

Смотрю.

Не понимаю, что я вижу, ни на одной станции не видел ничего подобного, резервуары не пойми с чем… выверяю радиацию, нет, не то, прощелкиваю магнитное поле, магнитное поле какое-то странное, тоже никогда в жизни ничего подобного не чувствовал.

Шальная мыслишка – выискать какой-нибудь аварийный челнок, подключиться к нему, оторваться, и только меня и видели, только черта с два мне дадут к чему-то тут подключиться, тут скорее меня самого на запчасти растерзают…

…точно.

Спохватываюсь, вот оно, вот, ловко он охотится за деталями, правильно, чем самому делать, лучше вот так…

Отчаянно прикидываю, что тут можно соврать, за мной сейчас прилетят, ага, хорошо сказано, на мириады световых лет никого нет вокруг… а у меня нестандарт, а мои фрагменты вам не подойдут никуда… тоже как-то неубедительно…

Только сначала раскусить, понять эту гнетущую тишину, разобраться, что тут случилось, добраться до сервера… точно, добраться до сервера, этого он мне точно не позволит, вот и познакомимся…

Вижу сервер.

Все понимаю.

Вот оно…

Смотрю на мертвый сервер, еще не понимаю, что я собираюсь делать, а что тут можно сделать, подключить обесточенные диски…

…подключить…

Замираю.

Понимаю, что это мой шанс.

Вот так, пройти мимо, бочком-бочком, я этого не видел, я этого не находил, ничего не было, не было, не было, ничего не знаю, это моя станция, огромная, летящая, вернее, не так – я и есть эта станция, нужно только подключить к нему мое сознание…

…вот так…

…а теперь…

Сначала не понимаю, не чувствую громадины станции – это нормально, это сначала всегда так бывает, не понимаешь, не чувствуешь, теряешься. Тут, главное, не паниковать, не волноваться, выждать – иногда полминуты, а иногда и несколько лет, прежде чем чужая станция откликнется на мое сознание.

Кажется, получилось – тут главное слово «кажется», надо проверять, осторожно, бережно, чуть-чуть отклонить курс, вот чер-р-рт, сначала же надо было убедиться, что вокруг нет ничего такого, что разобьет мою станцию на осколки.