Александр Титов - Души

Аня подняла куртку, хотела повесить. И всё-таки увидела то немыслимое количество улик, которые мне стоило бы спрятать.

– Это что, папа? – она повернулась белая, как полотно.

– Ты не поверишь…

– Давай на чистоту. Я в твои байки с семи лет не верю.

– Зачем тебе знать? Просто тяжёлый день.

– Это не просто тяжёлый день! Это следы пуль! Снимай рубашку.

Какая она стала сразу взрослая. Прямо как мама. Та тоже со мной вечно ругалась. Уговаривала уйти в безопасное место. А мне это как мёд на душу. Чувствовал себя сразу нереально крутым героем боевика.

Однажды случилось мне с ведьмаком зарубится. Он мечом орудовал, лучше олимпийцев по фехтованию. А мне приходилось в основном убегать и изворачиваться. С горем пополам одолел. Да только в ответ он мне располосовал двумя взмахами весь живот. Что делать я не имел ни малейшего представления. В больницу ехать боялся. Думал, не умер сразу, так значит там добьют. Даная тогда ещё не открыла мне свой талант целителя. Но она в этой истории сыграла свою роль. Сидела у меня дома, вместе с Катей. Аня уже спала и две женщины тихонько обсуждали за чаем очередной фильм. Когда я ввалился домой, едва держась на ногах, начался страшный скандал. Даная меня лечила с трудом унимая смех. Катя бегала кругами, махала руками и чуть громче обычного шепота высказывала всё, что думает о моей работе. Нормальный человек меня назвал бы мазохистом, но в тот момент я был счастлив, как никогда раньше. Хоть и перекусил от боли пару карандашей.

Я снял рубашку. Из тех ран, над которыми сегодня ночью колдовала Даная, сочилась кровь. Прибавилось с десяток синяков. Аня сморщилась от одного только вида.

– Я в душ. – прервал я лишние расспросы.

– Хорошо. Приготовлю тебе пока покушать. Есть пожелания? – она старалась не смотреть ниже лица. Сосредоточилась на носе.

– Макарон побольше.

Шурша и чихая, душ плёл надо мной заклинания. Творил свою загадочную магию. Смывая усталость в канализацию.

Хлопнула дверь. Обиженно, с оттяжкой. Кому-то пришлось не по нраву моё появление. Да и пожалуйста. Милости прошу на выход. А то, что пистолетом пригрозил, так и хорошо даже. Надо было и на курок нажать. Посмотрел бы тогда, как мальчишка на это отреагировал. Может поумнел бы.

После душа намазался бальзамом, натянул спортивный костюм и сел есть. Аня заняла своё любимое место. Уткнулась в телефон. Молчала.

– Ты на концерт хоть сходила? – спросил я, когда тарелка опустела и вместо неё возникла чашка чая.

– Ага.

– Понравилось?

– Ага.

– А потом погуляли?

– Ага.

– Ань, не надо обижаться. Ты ведь прекрасно знаешь, что я прав. Только сама с собой не хочешь согласиться.

Она посмотрела на меня. Внимательно, подбирая слова.

– Ты сам не можешь с собой согласиться. А того же от меня требуешь.

– Ты о чём?

– Да всё о том же. Об ошибках этих дурацких. Знаешь, почему я хочу их делать? Почему хочу всего, не дожидаясь глупых цифр на тортике?

Ответ я знал. Только не хотел верить, что прав. Рано. Слишком рано.

– Потому что ты ребёнок?

– Нет, папочка, я не ребёнок. Я взрослая.

– Мне сложно представить, что взрослый человек по своей воле будет делать глупости.

– Но ты сам то их делаешь. Постоянно. Каждый день.

– Это обидно, знаешь ли.

– Вот именно! Обидно!

– И когда я в последний раз прям так очевидно сглупил?

– Сегодня вот главная новость. Ветров со своим отрядом вынес вампиров из их логова. Ты вообще понимаешь, сколько моих одноклассников тебя уже ненавидит? Да вампиры это вообще круче всяких там певцов и актёров. Ты не считаешь, что это глупость? Стать ненавидимым целым поколением.

– Это был приказ. Я его выполнил. А ты теперь тоже меня ненавидеть будешь?

– Чёрта-с-два! Я только и ждала, что б эту гадину кто-нибудь прихлопнул. Я о таких ошибках и говорю! Если нужно сделать их целую тонну, чтобы стать такой же как ты, то я хочу сделать каждую. Смекаешь? Каждую!

– Аня, зачем? У тебя целая жизнь впереди. Ты можешь стать кем угодно. В стократ лучше. А меня то ли прибьют в какой-нибудь подворотне, то ли посадят вот-вот.

– Что, лучше сидеть в скучном офисе пять дней в неделю? А по выходным смотреть фильмы со спецэффектами и жрать попкорн как не в себя? Не-а. Не фига. Я хочу смотреть стариковские фильмы. Чёрно-белые. Чтобы знать их наизусть и всё равно смотреть. Хочу читать стариковские книги. Вон из тех, где ещё гравировка цены на обложке. Я хочу тащить этот амир к светлому будущему хоть за уши.

– Я не тащу амир никуда. Тут ты перегибаешь.

– Это тебе так кажется. Просто таких как ты мало. Но представь, если бы вас не было вообще? Колов бы до сих пор был жив. Веркиолис. Сабиотис. Вага. Да за один только этот год ты столько грязи отсюда выкинул, что уму непостижимо.

Аня разошлась не на шутку.

– А как, интересно, это сочетается с сексом по малолетке?

– Потому что почему бы и нет? Разве закон против? Нет. Раньше вон в двенадцать лет первых детей рожали. Так я же не родила.

Я чуть не поперхнулся.

– Ты уже в двенадцать?…

– Нет! Фу! Это уже педофилия какая-то.

– Хоть в этом мы согласны. – устало выдохнул я. – Не хочу больше об этом говорить. Если моё мнение для тебя что-то значит, прошу, не спеши становится взрослой. Ещё успеет надоесть.

Понятия не имею, прислушается ли она к моим советам. Я не могу следить за каждым её шагом. Да я вообще её никак не могу контролировать. Три года после смерти Кати я только и полагался на детскую ответственность. Как будто она существовала. Но ничего другого придумать не получалось. Либо работа и полный холодильник, либо воспитание и подножный корм. Третьего не дано.

– А это Колов тебе? – спросила Аня, промолчав на мою просьбу.

– Пепельница. – отмахнулся я. – Пойду посплю немного.

Я не допил чай. Слишком много за одни сутки. Оставил полчашки на потом.

Сон долго не приходил. Бальзам унял боль, но осталось неприятное чувство. Я ощущал себя мятой тряпкой. Полуденное солнце, как назло, не спешило укрыться тучами. Выжигало обои, уничтожало воздух. Я лежал на спине, раскинув руки и ноги. Принял позу морской звезды. Но это не помогало.

Только когда отчаялся уснуть и хотел заняться делами, почувствовал, как стремительно проваливаюсь в бездну. Наконец сознание нашло крошечную нору безвременья и юркнуло туда.

Я увидел себя среди множества людей. Испуганных, растерянные, не имеющие ни малейшего понятия, зачем они здесь. Бесчисленные толпы топтали кристальный пол, окружали кристальные колоны. Над нами простиралась космическая вечность. Раскрашенная туманностями, унизанная созвездиями. И яркое чёрное солнце с толстой белой короной осуещала нам путь.

Далеко впереди горел яркий свет. Далеко. Могло показаться, что недостижимо далеко, но это не так. Стоило лишь начать путь. Рано или поздно он приведёт к свету. И многие начинали. Одни кричали лозунги, сбивались в группы. Другие шли молча, уверенно. И скоро мы все двинулись. К свету. Вперёд.