Александр Архипов - Зазеркалье

Нортон спустился к двери и прислушался к разговору.

– Пора бы нам ему донести правду, – шептался усач.

– И что он скажет? Объявит нас сумасшедшими и все пропало, – не согласился повар.

– Он не настолько глуп, как вы думаете! – прикрикнул юный голос.

– Несомненно, но такое ни один человек не примет за правду, а доказать её будет куда сложнее, – сомневался Грир.

Чарльз насчитал четверых «заговорщиков» и приготовил револьвер. Это единственный шанс, когда юноша поймает убийц.

– Нам нужно его задержать, чтобы никуда не убежал, – сказал Грир. – Нам придется применить насилие…

Последняя фраза вывела Чарльза из равновесия. Он влетел в кухню, держа под прицелом ошарашенных слуг.

– Только насилие буду применять я, если не признаетесь, что вы убили хозяина, то есть моего отца! – закричал юноша.

Оружие дрожало в руках, палец невольно соскальзывал с курка. В комнате горели несколько свечей, Чарльз не разглядел в темных углах двух слуг.

– Вот сумасшедший! – раздался яростный отклик усача. – Мы ценим твоего отца, и ведь он вдохнул в нас жизнь!

– Не неси ерунды! Признавайся! – задрожали руки Чарльза.

– Чарльз, поверь Эжену! – умолял слуга.

– Эжен!? Так ты еще обманул меня! Ты назвался под чужим именем!

Паника вырвалась наружу, она наводила страшные мысли. Кто-то желал сбежать сейчас же, а кто-то и выстрелить в злодеев. Худенький мальчишка вышел из тени.

– Пожалуйста, убери это, – умолял мальчик.

После повар вынырнул из темного угла и медленно направился к Нортону.

– Оставь оружие, не пугай нас, – вежливо просил Филипп.

Хладнокровие повара поверг в недоумение Чарльза.

– Ни с места! – крикнул Чарльз и выстрелил в потолок.

От грохота Чарльз не выронил револьвер, остальные зажали уши и отошли к стене. – Сейчас вы пойдете в подвал, и будете ждать прибытия Скотланд-Ярда! – повысил юноша тон. – За мной!

Все последовали его приказу. На лицах пойманных был изображен страх и непонимание происходящего.

– Что еще за Скотланд-Ярд!? – спросил Эжен.

Его друзья пожали плечами. Чарльз приказал повару открыть дверь подвала.

– А теперь, все спускаемся внутрь и ждем своего суда, – изрек Чарльз.

Когда вони спустились, Чарльз закрыл дверь и повесил замок.

Он несколько минут стоял перед дверью подвала. Юноша не поверил, что задержал четверо опасных преступников. Осталось надеть сюртук, запрячь лошадь и отправится в город за сержантом Уотсоном.

Одежду он оставил в комнате отца. Юноша неспешно поднимался по лестнице. Внутри все кипело и закрутилось, не давая оправиться от случившегося. Звон в ушах от выстрела до сих пор не давал Чарльзу сосредоточиться.

– Я мог убить его, – терзал себя Чарльз. – Я не способен на убийство, пусть суд решает их судьбу; свое дело я почти сделал.

На улице светлело. Окна кабинета Вернона Нортона, обращенные к солнцу, поглощали первые лучи солнца. Юноша схватил сюртук и пошел к выходу.

– Чарльз! – раздался глухой звук в комнате, словно из закрытого гроба.

Чарльз обернулся и никого не увидел. Сославшись на усталость, он переступил порог, и снова раздался знакомый мягкий голос:

– Чарльз!

Вслед послышались другие голоса:

– Помоги… Открой… Спаси… Твой отец…

Чарльз встревожился. Неужели он потерял рассудок?

Он осмотрел комнату и никого не нашел. Он понимал, что голоса крутились именно в кабинете писателя.

Настигший стук напугал юношу. Кто колотил по стеклу, но у окна никого не было, тем более кабинет находился на втором этаже. Чарльз обратил внимание на зеркало. Пульс в висках отдавался колокольным звоном, а сердце ударами молота.

Он подошел к большому, с его роста, зеркалу и дернул простыню.

Чарльз закричал. В зеркале отражался не он. В нем заточен Вернон Нортон! Живой. небритый и худой.

– Чарльз! Господи, спаси меня! Дай мне руку! – умоляюще просил отец, притрагиваясь дрожащей рукой к стеклу.

– Вот и помогли его сыну! – отчаивался Эжен.

– Успокойся, мы выломаем дверь, она не такая крепкая, как кажется, – не унимался Филипп. – Мы проиграл битву, но не войну.

– Прекрати, Этан, – сказал Грир. – Пусть он сперва уйдет, только потом выломаем и уедем отсюда.

– Тихо! – крикнул мальчик. – Послушайте!

Они услышали глухие голоса, по стенам подвала пробежала дрожь.

– Помоги… Открой… Спаси… Твой отец… – слышали слуги голоса.

Затем последовал крик Чарльза. Эжен вскочил с ящика и в бешенстве. замахал руками.

– Надо его спасти, это ловушка!

Вместе с Этан навалились на дверь и с третьей попытки они ее выломали. Эжен с грохотом упал вместе с дверью, а Этан удержался на ногах и через секунду побежал на второй этаж.

Этан открыл дверь и увидел, как Чарльз тянул руку к серой воронке, вращающаяся в зеркале.

– Остановись, несчастный! – попросил он и побежал к юноше.

Этан схватил его за талию и отвел от зеркала. Чарльз не сопротивлялся, словно его одурманила лихорадка. Только пустые глаза смотрели на зеркало. Когда Этан вывел его в коридор, юноша потерял сознание.

Прибежавший слуга взвалил заботу юношу на себя. Этан вернулся в комнату и накрыл зеркало простыней. Последнее, что он увидел в нем: озлобленное лицо Вернона Нортона с черными глазницами.

Чарльза уложили в постель.

– Жан, запри кабинет и верни мне этот ключ, – велел слуга, отдавая небольшой медный ключ.

– Теперь он нам поверит после увиденного, – торжествовал Этан.

– Твоими устами, мой друг, – поддержал Эжен.

– Нелегко ему будет переварить произошедшее, – вздохнул Грир.

– Пора нам избавиться от этих дурацких имен, – возмутился Эжен.

– Вот проснется наш юный адвокат тогда и поговорим.

Жан прибежал обратно с ключом.

– Зеркало трясется, – сказал он.

– Я тебе велел закрыть дверь! – возмутился слуга.

– Я даже не заходил туда, только послушайте, – просил Жак.

Слуги утихли и прислушивались к дребезжащему звуку.

– Плохой знак, – сказал Эжен, – очень плохой!

– Успокоится, – пояснил Джузеппе, – сейчас надо заняться нашим другом!

– Он скоро проснется? – спросил мальчишка.

– До вечера проспится, а пока идем по своим делам. Я позабочусь о нем, – засуетился Грир.

Оставшийся день прошел в апатии. Кроме Грира, никто не справлялся со своими обязанностями: все валилось из рук Эжена и его работника, а Этан состряпал отвратительный ужин.

Вечером того же дня четверо друзей с волнением ждали пробуждение Чарльза.

– Жаль, что он пропустит эту красоту, – сказал Эжен, засматриваясь в окно.

За пределами дома поле и леса утопали в вечерних лучах, ветер ласкал кроны деревьев, словно нежные касания женщины.

– И правда, Эжен, это прекрасно, – пролил слезу Этан, – но сейчас красота спасает на один миг, когда наш друг страдает, видишь, как капли пота стекаюсь со лба?