Вячеслав Агапов - Трещины

Выйдя из залитой мраком квартиры, я поневоле зажмурился – осеннее солнце светило необычайно ярко, словно хотело вдосталь побаловать людей своей лаской перед долгими холодными месяцами. Вечер разгорелся десятками цветов – от разноцветной листвы, разносимой задорным ветерком, до сонма шаловливых солнечных зайчиков, мечущихся между окнами типичных пятиэтажек и автомобилей их многочисленных жильцов.

Я плотнее запахнул куртку: не то, чтобы было особенно прохладно – хотел скрыть прибор от посторонних глаз и, придерживая его левой рукой, отправился на поиски подходящей аудитории.

С приходом в нашу жизнь зарубежного кинематографа и «европейского» образа жизни, всё более популярны стали моллы, торговые центры и супермаркеты, где под одной крышей можно прикупить всё для дома, начиная с резиновых уточек для ванной и заканчивая экскаватором для огорода; одежду всех возможных брендов от выдающихся модельеров Вьетнама и Индонезии; умопомрачительные ароматы, чья баснословная цена удушает не хуже сбивающего с ног запаха; а если вы вдруг утомились, блуждая по лабиринту бесконечных бутиков, то всегда можете отдохнуть и перекусить в десятке разнообразных кафе, ресторанчиков и закусочных, предлагающих деликатесы всех известных стран и народов мира. Вас сгоняют, подобно муравьев, и у всех на виду заставляют подбирать себе нижнее бельё, мучиться выбором между пятьюдесятью сортами растительного масла и объяснять ревущим детям, что у вас нет денег на покупку огромного шагающего робота на батарейках. Огромное скопление людей, запертое в тисках культа потребления, точно хомяк в пластиковом шаре. А мне того и надо – толпы народа, что при случае не обратит на меня внимания.

Ещё на подходе к торговому центру я осторожно высвободил прибор, больше для проформы покрутил регулировочные колёсики и затем, задержав дыхание и досчитав до непредсказуемых восьми, щёлкнул тумблером. Устройство недовольно заурчало, начало вибрировать, словно настойчиво трезвонящий мобильный, по моему телу пробежала лёгкая дрожь. Глубоко вдохнув, я вышел из подворотни и направился к дверям молла, оснащённым фотоэлементом. Ноль реакции. Алюминиевая конструкция не выказала и грамма гостеприимности. Пришлось дожидаться шумной компании студентов, чтобы просочиться внутрь вместе с ними. К ребятам тут же подскочили двое девчушек-промоутеров, предлагая курить только Winston, отдыхать исключительно с агентством Cherry, а лечиться от дифтерии не иначе как в клинике Самуила Маршака.

Визитки достались каждому студенту. Даже тем, у кого были заняты руки, буклет сунули подмышку, в сумку или карман. Мою скромную персону заслуженно обделили вниманием. Удовлетворенно хмыкнув, я направился в ближайший магазин компьютерной техники. У них повсюду расставлены камеры, изображение транслируется прямо на мониторы, стоящие на витрине. Никогда так не хотелось покрасоваться перед зеркалом, тем более, в научных целях.

К сожалению, у невидимости есть и отрицательные стороны: стоило мне войти в торговый зал, как на меня налетел парень, несущий огромную коробку компьютерных мышей. Оба мы рухнули на пол, коробка перевернулась и пластиковые блистеры вперемешку с картонными коробками с грохотом разлетелись по всему залу. Будучи воспитанным в интеллигентной семье, я, конченый идиот, бросился помогать продавцу собирать все разбросанные упаковки, и только подняв взгляд на ошалевших работников, я понял, что дело нечисто. Конечно, зрелище, когда вещи сами собой прыгают в коробку, встречается нечасто!

Распахнулась дверь служебного помещения, в торговый зал выбежал приземистый пухлый мужчина с залысинами, неистово жестикулирующий и разговаривающий исключительно на повышенных тонах. Тут уж стало не до моих фокусов.

– Что это за бардак? Вы что тут устроили? Юра! Где Юра? А ну-ка подойди-ка сюда, дружок! Что-то мне не нравится, как вы работаете! Почему пыль на полочках? Почему пыль? А мышки разбросаны? Бедлам! Вы что себе тут удумали? Почему в зале только три человека? Где Алексей?

– На обеде…

– Как на обеде? Сколько сейчас времени? Какой сейчас, нахрен, обед?

– Мы же в порядке очереди… просто народу много было, вот он и задержался…

– Ах, народу! Подождали бы, не сломались! В пять часов вечера – это не обед, это разгильдяйство! Вот придёт – пусть заявление пишет, раз не хочет работать. Второй вопрос: почему ты клиентам не продал ноутбук с ремонта?

– Это родственники приходили, я им отсоветовал. Он же на ладан дышит, хорошо, если до гарантии доработает.

– Так вот ты запомни одну простую вещь. В моём магазине по знакомству имею право продавать только я сам. Все остальные продают так, как скажу Я! Товар у нас – исключительно хороший, а особенно тот, на котором мы зарабатываем хорошие деньги! Вы здесь для того чтобы продавать; продавать больше и дороже, и на всякие там прочие… накласть. Если вы не согласны – валите нахрен отсюда. А ещё раз хоть от одного из вас услышу «чем вам помочь?» вместо «чем я могу быть полезен» – вышвырну с волчьим билетом! Ну, что встали, олухи? Наводите порядок! Пока нет клиентов, можете с тряпками побегать, пыль погонять, чтобы каждый монитор сиял, как у кота яйца! Я так понимаю, вы хотите без премий работать? Значит, в этом месяце без них и обойдёмся! А с тебя, Артём, ещё объяснительная через полчаса, почему ты разбрасываешь товар.

Всё это время я, стушевавшись, стоял в стороне, совершенно не представляя, что делать – вначале устыдиться, что так подставил ребят, или же сразу ошалеть от такого спектакля. Когда я в этом самом магазине оформлял заявку на компьютеры для своей кафедры, этот директор показался мне вполне приятным, улыбчивым человеком, пусть иногда лебезящим перед знакомыми из Думы, ЖКХ и прочих важных организаций, а сейчас снял свою маску и оказался в личине самодура и тирана, третьей беды помимо дураков и дорог. Почему-то накатило гадкое ощущение пополам с обидой, точно это меня отчитывали как нагадившего в тапки кота. Я покачал головой и вышел из магазина,

Я немного побродил по торговому центру, понаблюдал за людьми, снующими туда-сюда, болтающими о том, о сём. Убедился, что прибор работает исправно, и ни малейшего сбоя не предвидится, независимо от количества людей, окружающих меня. Уже собравшись уходить, я встретил декана нашего факультета в компании вечного прихлебателя – младшего ассистента, в непринуждённой беседе расположившихся возле отдела женского белья. Вот же негодяи, давно я подозревал вас в подобном фетишизме!

– Кирилл Павлович, что вы нашли в Смолякове? Он же явный бездарь! Современной науке следует идти по пути, проторенному литературой и философией – изучать прошлые свершения! Это даёт несоизмеримо больше, нежели попытки изобретения велосипеда. Достаточно проштудировать один труд Гюйгенса или Планка и всю дальнейшую научную деятельность сосредоточить на тенденциях развития их теорий, скрытых и зашифрованных смыслах, или же наоборот, разбить их в пух и прах! В конце концов, сколько вы знаете современных философов? Все говорят о Фоме Аквинском и Эмпедокле. Мир знает мало имён в современной физике, но оперирует теоремами, приведёнными десятилетия назад. За рубежом всё ещё строят многомиллионные коллайдеры, но результат – пшик. Якобы они нашли ту самую частицу бога, и что? А Ваши труды о несостоятельности идеи рассеяния света переводятся на несколько языков и многие…