Анна Редько - За гранью света

– Там только хуже стало, – отмахнулся Сит, а Аен закивал.

– Да идите вы, – огрызнулся я. – Достало, блин, тут порхать.

– Давай иди уже, фея, блин, – засмеялся Аен. – К соседям зарули.

Я отмахнулся и шагнул в портал. Выжженный на груди знак кольнул и завибрировал, отвык я уже от этих ощущений. Символ выжигался клеймом каждому рожденному на Тропах сразу после перерезания пуповины. Он позволял свободно передвигаться между мирами в обе стороны и обеспечивал гарантированное попадание на Тропу Мертвых, где бы ты ни был в момент гибели. Смерть от старости грозила всем обитателям троп, правда, наступала эта старость примерно после тысячи лет, а вот умереть в мире людей было куда проще. В теории и на Тропах можно было погибнуть, но таких случаев не помнили даже старожилы.

Человеческий мир встретил меня сыростью и холодом осени. Туман клубился в парке, обвивая деревья и редкие фонари. По дорожке шел одинокий алкаш, пошатываясь из стороны в сторону, и вонял перегаром на весь парк. Я затаился в кустах, пропуская его. Здесь уже был закат, и мне хотелось дождаться темноты.

Сзади зашуршало, и я, оглянувшись, увидел Миа. Она вышла из портала и радостно кинулась мне на шею.

– Ты что тут делаешь? – удивился я, чувствуя тепло ее хрупкого тела сквозь тонкое платье.

– За тобой пошла! – улыбнулась она. – Погуляем?

Я ошарашенно кивнул. Не думал, что она пойдет со мной и тем более в мир людей. Раньше вытащить ее на свидание было просто нереально, приходилось днями уламывать.

Мы вышли из зарослей и под ручку зашагали по дорожке. Рядом с порталами знак на груди мягко пульсировал, а в голове возникали образы кланов Тропы. Удобное свойство. Вскоре парк кончился, и мы прошли по тихим улицам городка. Я шел, не думая, мне было хорошо с ней, а Миа вела меня куда-то, легко и беззаботно. Когда же закончились дома и перед нами раскинулась промзона, она остановилась, повернулась ко мне и, глядя в глаза, спросила:

– Ты любишь меня?

– Да, – ошалело ответил я, уставившись на нее. Что это случилось с неприступной девушкой?

– Ты примешь меня любую? – снова спросила она, и ее глаза подернулись тревогой и печалью.

– Конечно! – ответил я, всё еще не понимая, к чему она ведет.

– Тогда иди за мной и не сомневайся ни в чем. Верь мне, – прошептала она и потупила взгляд. – Если ты откажешься, мы никогда не будем вместе, а я останусь тут навсегда.

– Я верю, – ответил я. Не знаю, что происходило, но биение моего сердца участилось. – За тобой я пойду до конца.

Миа подняла на меня глаза, и в их глубине что-то хищно блеснуло:

– Тогда идем, – она взяла меня за руку и потащила вглубь промзоны. Я шел следом, плохо понимая, чего она хочет, но за нее я был готов убивать.

Из какого-то недостроя раздавались голоса, и Миа направилась туда. Она остановилась перед зданием и взглянула на меня:

– Повторяй всё за мной. Я верю тебе. И люблю тебя.

С этими словами она нырнула внутрь здания, а я стоял как дурак пришибленный. Любит? Она любит? Она меня любит!!! Я поспешил за ней, улыбаясь, как блаженный.

Миа стояла совсем недалеко от какого-то прохода, откуда раздавались голоса людей. Взглянула на меня снова и начала меняться, после чего, уже обретя нечеловеческий вид, кивнула мне. «Повторяй за мной» – пронеслось в голове. Нехорошее предчувствие было сметено эмоциями от признания любимой, и я тоже обратился. Миа кивнула и шагнула в комнату. На секунду повисла тишина, сменившаяся воплем, и я поспешил следом. Открывшаяся картина заставила меня застыть на месте, а ужас липкой волной поднялся по позвоночнику. Моя любовь пожирала девушку, впившись ей в горло, а на полу корчился и стонал парень, держась за рану в животе. Одуряющий запах крови проник мне в нос, и в глубине души шевельнулось древнее и тщательно убиваемое чувство животного голода. Миа оторвалась от девушки и прорычала:

– Ешь! Сожри его, если хочешь быть со мной!

Секунду поколебавшись, я приблизился к парню. Человек скулил, разум подсказывал мне, что не стоит этого делать, но всё сопротивление сметали слова любимой и… голод. Я сам не заметил, как вцепился зубами в горло парня, в голове что-то щелкнуло, и я, уже не думая, наслаждался его плотью и кровью.

Когда туман в голове развеялся, я отпрянул от тела. Миа смотрела на меня с улыбкой:

– Не бойся, всё хорошо. Теперь мы будем вместе, и это станет нашей маленькой тайной, – она подошла ко мне, провела когтистой рукой по груди, трепыхнулись крылья. – Возьми меня прямо здесь. Я твоя.

Туман снова затянул мои мысли, и я, поддавшись какой-то звериной страсти, сжал тело Миа и прижался губами к ее окровавленному рту.

– Я боялась, – говорила она, сидя на крыше недостроя, куда мы потом поднялись. – Я давно сорвалась, совершенно случайно. И я любила тебя, но не знала, как ты примешь меня такую.

Я молча гладил ее по волосам. Убийство и поедание плоти каралось изгнанием или смертью, это было самое позорное из преступлений на Тропах. И я теперь понимал почему. Звериная часть сущности жителей Троп была слишком сильна, слишком манило желание убивать, и стоило раз попробовать, чтоб уже никогда не стать прежним. Чувства вины, впрочем, я не испытывал. Я был с любимой, я был настоящим.

– Мы должны молчать об этом, – говорила Миа, прижимаясь по мне. – Или нам конец.

– Я понимаю, любимая, – я прижал ее к себе, обняв хрупкие плечи. – Я готов идти с тобой до конца.

Мы вернулись через день, наполненные друг другом и плотью еще троих человек. Мы целовались и обнимались, летали над ночным миром нашей Тропы вместе, а друзья удивлялись и радовались за нас, постоянно спрашивая, что же такое случилось, но мы лишь хихикали и уходили от ответов.

Каждую неделю мы ходили в мир людей, и чем дальше, тем больше хотелось тут остаться. Голод приходил каждый день, но слишком частые отлучки насторожили бы всех, хотя мы и так постоянно покидали Тропу.

В этот раз всё было, как и всегда. Мы выбрались из портала и, уже особо не скрываясь, обратились и взмыли вверх. Мелькнул огнями город, и под нами раскинулись предместья, леса, небольшие озера и поля. Миа стала снижаться, и я присоединился к ней. Земли коснулись мы уже в человеческом облике. Это была окраина полупустой деревни вдали от основных дорог и городов. Любимая прижалась ко мне и тихо спросила:

– Может, останемся тут навсегда? Нас никогда не найдут.

– В этой деревне? – удивился я. – Что тебе здесь так понравилось?

– В этом мире, дурачок! – засмеялась Миа. – Мы улетим далеко от порталов и будем жить в заброшенных домах. Станем питаться плотью, сколько захотим, и никто нам не помешает.

– Если этого хочешь ты, то я хочу того же, – отозвался я и поцеловал ее.

Мы заняли более или менее крепкий дом с уютным чердаком, на котором сохранилось много сена, и весь день провалялись там. К ночи мы снова были в пути, все дальше от парка, все дальше от наших миров.