Сергей Кожушко - Тринадцатый сын

Женщина, узнав, кому принадлежал сей шедевр китайских мастеров, пришла в неописуемый восторг. Продавец уже потирал ладони, предвкушая скорое избавление от залежалого дорогого товара. Однако придирчивая дама, внимательно осмотрев сервиз, обнаружила, что у двух чашек отколоты ручки, крышка прекрасной перламутровой сливочницы имеет трещину, а одно блюдце склеено.

Как ни пытался мужчина, стоявший за прилавком, объяснить женщине, что столь хрупкий материал, как фарфор, не может сохраниться на протяжении двух столетий в первозданном виде, та наотрез отказалась покупать сервиз.

Отвергнув бракованный товар, дама заинтересовалась позолоченным подсвечником из дореволюционного храма Христа Спасителя, затем долго разглядывала глиняную амфору, поднятую со дна Эгейского моря…

Монеты времен Людовика XV, кавалерийская шашка, граммофон, серебряный портсигар адъютанта Его превосходительства генерала Юденича, библия издания одна тысяча шестьсот пятнадцатого года – все эти вещи прошли через маленькие цепкие ручки, искавшие «нечто». Раздраженный продавец в сердцах посоветовал женщине покопаться в Эрмитаже или посетить музей истории Египта в Каире, на что та отреагировала весьма необычно, искренне и с радостью поблагодарив мужчину за хорошую идею.

Продавец нетерпеливо поглядывал на настенные часы. До закрытия магазина оставалось пятнадцать минут, которые он надеялся с достоинством выдержать.

Тренькнул серебристый колокольчик, висевший над стеклянной входной дверью. На пороге появился сухопарый, старомодно одетый старик, державший в одной руке плащ, а в другой саквояж. Посетитель рассеяно огляделся и, потоптавшись на месте, точно вытирая ноги, направился к одному из стеллажей, на котором были выставлены средневековые гравюры.

Женщина, тем временем, самозабвенно щебетала об ауре, какую несут с собой старинные вещи, о непреходящих ценностях, и о вечно занятом на работе муже, создавать уют для которого, являлось для нее главной обязанностью. Желая дать понять, что она зря отнимает драгоценное время, мужчина-продавец вытянул шею и, обращаясь к новому посетителю, громко поприветствовал его:

–Здравствуйте, уважаемый! Что вы ищите?

Женщина тот час прервала свой монолог и обиженно поджала пухлые лепестки губ. Старик безразличным взглядом скользнул по лицу продавца, подошел к прилавку и нагнулся.

–Вас что-то заинтересовало? – повторил продавец свой вопрос, краем глаза наблюдая за обидевшейся женщиной.

Старик не ответил и, сделав шаг в сторону, вплотную приблизился к женщине. Та, брезгливо сморщив маленький нос-картошку, обмерила его взглядом с головы до ног.

–Фи! – коротко сказала она, прикрыв нос платком, развернулась, стукнув острыми каблучками, и, покачивая полными бедрами, направилась к выходу.

–Может, я вам чем-нибудь помогу? – вновь спросил продавец неразговорчивого старика, когда серебряный колокольчик звякнул за ушедшей женщиной.

Старик, ткнув пальцем в стекло прилавка, сухо бросил:

–Мне вот эту книгу.

Продавец засуетился, приподнял крышку стеллажа и, бережно вынув запыленный фолиант, подал старику.

–Это редчайший экземпляр! – с любовью глядя на книгу, произнес он. – Выпущен в одна тысяча девятьсот двенадцатом году. Прекрасный переплет и великолепное качество бумаги. А шрифт!.. Вы посмотрите только, какой шрифт! Мне известно, что было издано не то одиннадцать, не то двенадцать экземпляров этой книги…

–Тринадцать, – тихо поправил продавца старик, разглядывая книгу в деревянном, потрескавшемся от времени переплете. На лицевой его части было вырезано рельефное изображение, напоминавшее ритуальную шаманскую маску.

–Что вы сказали? Тринадцать?! – удивился продавец. – Откуда вам известно?

Старик положил желтоватую морщинистую ладонь на маску и, закрыв глаза, начал декламировать:

–…небытие, мрак, зло… Разве в самых темных и дальних уголках твоего подсознания не сохранились воспоминания об этом блаженном состоянии? Вот он настоящий рай! Вот оно естество! Разве ты не помнишь себя, как абсолютное сознание, сжавшееся до размеров атома, заполнившего всю Вселенную?..

–Вы знаете содержание книги наизусть! – изумился продавец. – Но, откуда? Ведь другие экземпляры утеряны!

Старик снисходительно улыбнулся:

–Я беру ее у вас.

Он раскрыл саквояж, порылся в нем, а затем положил перед мужчиной золотой слиток, величиной со спичечный коробок.

–Этого будет достаточно? – спросил он мужчину, ошалевшего от вида драгоценного металла.

–Д-да!.. Но здесь слишком много! Это книга столько не стоит!.. Может вам ее завернуть?

Старик учтиво поклонился и упрятал покупку в саквояж.

–Не нужно. Благодарю вас!

–Погодите! Позвольте еще один вопрос? – крикнул вслед уходившему незнакомцу продавец. – Зачем вам эта странная книга?

Старик остановился и через плечо посмотрел на продавца. Тому вдруг сделалось неловко от столь бестактного вопроса, выходившего за пределы его торговой компетенции, и от того, что он назвал книгу «странной». Мужчина развел руками, а старик ответил:

–Это мой подарок…

Сквозь широкие стекла витрины продавец разглядел, как странный покупатель подошел к молодому парню, терпеливо ожидавшему его у газетного киоска. Они обнялись, что-то сказали друг другу и, повернувшись, скрылись за углом.

Продавец рассеянно потер горячий лоб. Ему показалось… Впрочем, всякая ерунда лезет в голову под конец напряженного трудового дня. А может, так оно и было на самом деле?.. Во всяком случае, он отчетливо видел пальцы на ногах старика, когда тот выходил из магазина. Раз так, то получается, что на нем не было обуви? Действительно, ерунда…

Продавец хмыкнул, пожал плечами, сунул золотой слиток в карман куртки и закрыл кассу на ключ.

Глава 1

Ночь в городе выдалась холодной и ветреной. Прошедший совсем недавно обильный дождь посбивал с деревьев уже пожухлую омертвевшую листву, и та теперь плавала в огромных зеркалах воды, блестевших под желтым светом уличных фонарей. Запоздалые прохожие, подняв воротники плащей, закутавшись в куртки и свитера, спешили в свои теплые уютные квартиры. Редкие машины проносились по улицам в белесых веерах брызг. А ветер громыхал черепицей крыш, скрипел стволами деревьев, подвывал и скулил в пустынных подворотнях, сквериках и двориках.

Не обращая внимания на непогоду, влюбленная юная пара сидела на скамейке в мрачном и запущенном палисаднике, находившемся рядом со старым приземистым, из потемневших от времени бревен, двухэтажным зданием, вот уже как пятьдесят лет служившим приютом для детей-сирот и «отказников».

Он, положив руку ей на талию, нежно целовал прохладные щеки девушки, нашептывал в перерывах между поцелуями милые непристойности. Она застенчиво похохатывала, трясла кудрявой головкой и вяло уворачивалась от приятных для нее приставаний. Когда его рука осторожно пробралась к девушке под шелковую блузку, та внезапно отпрянула и, посмотрев в глаза парню пристальным взглядом, таинственно спросила: