Владимир Границын - Линия Крови

- Ни фига! Ничего не получится.

- Ну-ка отойди.

- Чего ты хочешь?

- Отойди, тебе говорят.

Илларион шагнул в сторону. Жанна сказала:

- Выйди отсюда вообще. Давай, иди наверх.

- Что ты задумала?

- Увидишь.

Священник огорошено посмотрел на нее и стал подниматься по лестнице. Не дойдя до самого верха нескольких ступенек, он обернулся. И увидел, что девушка, распластавшись спиной по стене, прилаживает к повернутому боком замку ствол пистолета.

- Стой! Ты с ума сошла?!

- Отвали!

Грохнул выстрел. Не меньше секунды Илларион стоял в замешательстве.

- Ты жива?! – наконец крикнул он.

Его возглас утонул в грохоте нового выстрела.

- Да ты с ума сошла!!

Илларион бросился вниз.

- Порядок, - отозвалась Жанна.

Она высвободила из проушин раскрывшийся замок и бросила его под ноги.

- Цела?! – обшаривая девушку широко раскрывшимися глазами, вопросил священник. – Ты же могла рикошетом попасть в себя!

- Но не попала же, - железным аргументом парировала Жанна. – У тебя все с собой?

Илларион посмотрел на тяжелый молоток, до сих пор зажатый в руке, глянул в угол, где ждали своего часа осиновые колы и наполненные святой водой бутылки. Кивнул.

- Тогда пошли! – громко, решительно сказала девушка и распахнула дверь.

Воронов лежал на старом продавленном диване, оставшемся в переоборудованном под склад подвале от последнего кладовщика. Вампир лежал с закрытыми глазами, но не спал. Черного графа, полтора месяца назад в прямом смысле восставшего из гроба, мучили сомнения. Они пришли недавно, но, появившись однажды, уже не отпускали. Все шло не так. Едва схлынул девятый вал восторга, вызванный освобождением из ненавистного, за восемьдесят пять бесконечных лет миллиард миллиардов раз проклятого личного ада, Воронов ощутил смутную тревогу. Он не узнавал мира, в который пришел. И дело было не в великом множестве машин или обилии электрического света. Изменились люди. Изменились настолько, что Черный граф даже не мог понять их. С одной стороны они почти не верили в бога, и это было вампиру на руку – найти жертву стало очень легко. В то же время в людях стало слишком мало страха. И они слишком хорошо организованы. Сколько времени понадобилось людишкам, чтобы сколотить отряды истребителей? Верно - очень, очень мало. И эти… полицейские… в считанные дни схватили Кравчука – единственного поверенного из смертных. Вычислили логово его самого. Сколько времени пройдет, прежде чем они явятся сюда? Судя по всему – ничтожно мало. И уж на этот раз они явятся с попами, в этом можно не сомневаться.

«С попами. Что я смогу им противопоставить?»

Черный граф скрипнул зубами. Похоже, Сатана оставил его разбираться с проблемами одного – ожидаемого эффекта не приносили ни жертвоприношения, ни бесконечно повторяемые уродливые звуки перевернутой молитвы.

Перед закрытыми глазами вампира встало видение той девчонки, что вчера пятилась от него с сияющим крестиком в руке. Она ускользнула. И полагать, что не вернется, слишком наивно.

Размышления Черного графа оборвал звук гулких ударов по железной двери подвала.

«Уже пришли» – отчетливо осознал Вампир.

Крупные, лишенные белков черные глаза распахнулись. Скрежет зубов слился в единый звук с вырвавшимся из глотки рыком.

- Пошли! – решительно сказала Жанна и распахнула дверь.

- Подожди! – остановил ее Илларион. – Подожди, я кое-что придумал. Нужен только гвоздь.

Священник опустил голову, посмотрел под ногами. Еще раз повторил:

- Подожди.

И поднялся наверх. Скоро Жанна услышала его обрадованный голос:

- Нашел!

Илларион спустился к ней. Он принес небольшой ржавый гвоздь. Приговаривая:

- Смотри, что получится: «брызгалка», как в детстве, помнишь? Вы играли в такие игры? – пробил в крышке пластиковой бутылки со святой водой дырку.

Жанна смотрела на его приготовления молча. Девушка поняла задумку священника, в то же время ей было нестерпимо жаль терять драгоценное время. Наконец Илларион поднялся. Сказал:

- Значит так: я иду с крестом и святой водой, читаю молитву. Ты – бери кол и молоток…

- А фонарь?

- И фонарь. Будь готова к тому, что забить вампиру в сердце кол придется тебе.

Жанна сухо сказала:

- Вобью.

Священник внимательно всмотрелся девушке в лицо. Кивнул.

- Пошли.

Илларион шагнул во тьму первым. Когда освещенный прямоугольник у двери остался позади, священник попробовал свое изобретение – он широко, крест на крест брызнул из бутылки вперед, во тьму. Святая вода с легким шипением засветилась. Упавшие на землю искрящиеся капли были похожи на сияющие бело-голубым светом частички ртути.

- Смотри! – торжественным шепотом произнес Илларион.

- Вижу, - в тон ему ответила Жанна.

Девушка поводила фонарем из стороны в сторону. Желтый луч осветил уходящие в глубину пустые, частью поломанные стеллажи, проходы между ними, деревянную перегородку. В перегородке, совсем рядом, была дверь.

Они сделали к этой двери шаг, и крест в руке священника вспыхнул так, что электрический фонарь стал больше не нужен. Илларион остановился. Прошептал:

- Дай-ка сюда кол.

Когда Жанна протянула кол к священнику, он щедро полил на него из бутылки. Особо обильно Илларион смочил святой водой острие. Грубо заостренный конец осиновой палки воссиял мистическим, вызвавшим волну мурашек по спине, светом.

- Готова? – тихо спросил Илларион.

Жанна кивнула. Илларион, шепча слова молитвы, подошел к двери и раскрыл ее. В нос ударила волна смрада. Священник на секунду замер в проеме, отвернул от зловонного нутра кладовки лицо. Потом заставил себя шагнуть внутрь. Исходящий от распятья серебряный свет озарил небольшую комнату. Илларион внимательно осмотрел ее. Пристальный взгляд священника уперся в старый диван в углу. Вампира не было.

- Здесь вроде никого, - проговорил Илларион.

- Но был, и совсем недавно, - возразила Жанна. – Смотри, все кругом в пыли, а диван обтерт. На нем лежали. И эта вонь, я ее ни с чем теперь не перепутаю…

Жанна с секунду смотрела на диван, потом скользнула взглядом по стенам, по углам. Подняла голову вверх.

И обмерла.

На потолке, прижавшись спиной к перекрытию, висел Черный граф. Неестественная, мертвенная бледность похожего на маску лица оттенялась свивающими вокруг него длинными жирно-черными волосами и матово-черным плащом. Фалды плаща свисали возле обтянутых высокими хромовыми сапогами ног подобно двум полотнищам мрака.

Девушка застыла, не в силах ни оторвать взгляда от кошмарного создания над головой, ни вымолвить хоть слово. Илларион почувствовал неладное, оглянулся. Проследив за взглядом девушки, выдохнул:

- Господи боже мой!