Максим Перфильев - Нечто в лодке по ту сторону озера...

— Хм… Ладно… Как скажете, — произнес я и закрыл документ, и перестал злиться на Билла Гейтса.

36.

В последние несколько лет мне все больше нравилось общаться с людьми, не имеющими к христианству никакого отношения, то есть, как это говорят в церкви — с мирскими людьми, либо — с мирянами. В общении с мирскими людьми были свои плюсы и свои минусы, но в последнее время у меня почему-то складывалось ощущение, что плюсов было больше. К примеру, среди обычных мирских людей меньше распространена привычка учить окружающих жизни. Кто-то скажет "Да ни фига!" — тогда я сформулирую по-другому: среди верующих людей больше распространена привычка учить окружающих жизни. Эта характерная особенность в разности между общении верующих и мирских людей существует по нескольким причинам: во-первых, мирской человек не учит жизни других, потому что знает, что может получить по морде. Правда если, мирской человек догадается, что общается с верующим, иногда он может расслабиться и начать делать то, чего никогда не стал бы делать при других обстоятельствах, и это будет со стороны мирского человека большой недальновидностью, не расчетливой ошибкой — тут же его может ожидать определенный сюрприз и, соответственно, некоторое удивление — потому что верующие люди тоже бывают разные и иногда они достаточно непредсказуемы. Вторая причина, по которой мирской человек реже учит других жизни: потому что часто понимает, что сам-то он далек от совершенства и его-то жизнь назвать правильной можно с большим трудом. Хотя тут это может сыграть и в обратную сторону — развившийся комплекс может заставить хоть как-то скомпенсировать свое несовершенство. Следующая причина, по которой мирские люди меньше учат жизни окружающих: они часто более широко мыслят и лучше понимают других, понимают, что все люди разные, а истина относительна. И вот этот момент мне нравился больше всего. Глубина и широта взглядов мирских людей всегда привлекала меня. К сожалению, найти это в церкви мне удавалось не часто. И тогда я начинал стремиться к общению с обычными, не верующими людьми. Меня это развивало и, в некоторых случаях, даже иногда отрезвляло. Но, к сожалению, часто у мирских людей, как, в общем, и у верующих, при разговоре на религиозные темы, в игру вступали чувства — и это сильно мешало мирским людям объективно воспринимать реальность, как, впрочем, и верующим. Но самым сложным и кошмарным случаем были другие люди — верующие, которые когда-то были таковыми, но отступили от своей веры и ушли из церкви.

Андрей — так звали одного моего очень хорошего знакомого. Он был незаурядный человек. Сколько я его помню он всегда любил тусовки и большие компании, очень много общался с людьми, часто работал на публику и много выделывался, но делал это несколько сдержанно и достаточно умно, так, что это не сильно раздражало окружающих. Он много шутил, обладал хорошим чувством юмора и всегда был в центре внимания. При всем при этом он был достаточно серьезен в своей жизни, хорошо учился, стремился к построению успешной карьеры на работе. Он был умен, много знал, как правило, добивался своей цели. Каких-то особых способностей, творческих или неординарных, не имел, но был очень предприимчивым, общительным и коммуникабельным. Легко устанавливал с людьми контакт. Так же любил женщин и всегда уделял им в своей жизни много внимания. В какой-то степени он был бабником. Когда еще ходил в церковь, он ограничивался постоянным флиртом и общением с ними. Встречался со всеми, с кем только мог. При этом хотел жениться. Действительно хотел. Видимо, осознавал невозможность совмещения своих чрезмерных потребностей в женщинах — с христианским образом жизни, и при этом оставаться холостяком. Это породило в его разуме сильнейший внутренний конфликт. В результате он ушел из церкви и перестал называть себя христианином, и решил этот конфликт именно таким образом. Дожив до тридцати лет, Андрей так и не женился до сих пор. Но, судя по всему, недостатка в женском внимании и женском обществе не испытывал. Он смог относительно неплохо устроиться в этой жизни и вклиниться в ее структуру, не смотря на то, что имел серьезные психологические проблемы со своей верой, которая осталась ли для него преданной — он сам так до сих пор и не смог понять. Он хорошо закончил университет, получив техническую специальность, потом закончил аспирантуру, не дописав кандидатскую по той причине, что она якобы ему никуда не упиралась. В результате занялся каким-то бизнесом. Он стремился к успеху. И представить его серьезным инженером, занимающимся кропотливым конструированием каких-то объектов, и всю жизнь дышащего грифельной пылью, и зарабатывающим себе профессиональный геморрой — было сложно. Для него это были слишком узкие рамки. Он был достаточно умен и знал о религии очень много. Он сам много изучал все ее аспекты. Когда-то мы строили с ним грандиозные планы, и он всерьез намеревался завоевать этот мир и перевернуть его вверх ногами. Реальность как всегда оказалась немного сложнее. В результате Андрей ограничился завоеванием женщин, и так же периодически переворачивал их вверх ногами.

Мы встретились с ним случайно где-то недалеко от центра города.

— Оооооо, чуваааак!

— Какие люди!

— Ну надо же!

— Так и знал, что седня тебя встречу.

Еще куча всяких эмоций и возгласов. Потом перебросившись парой стандартных фраз по случаю неожиданной встречи, и немного постебавшись друг над другом за то, как мы оба изменились, мы решили перейти к более конструктивному диалогу.

Андрей был старше меня на несколько лет, однако я не испытывал какого-то сильного давления на себя его возрастного преимущества. Тем не менее, он был достаточно умен и его неизменная особенность спорить заставляла меня сильно напрягаться мозгом и оттачивать свое мастерство в этом плане.

Наше забавное конструктивное общение началось с абсолютно нейтральной темы.

— Это знаешь как… группа такая есть "%$#&*@" — играют жесть ваще. Я поначалу послушал их на записи — думаю, фигня фигней. Вокалист чо-то орет там, слов практически не разобрать, долбятся, как панки. Думаю — набор звуков. А недавно побывал у них на концерте. И, знаешь, чо я понял? — говорил он мне.

— Чо ты понял? — поинтересовался я.

— Я был не прав. Я реально был не прав. Я поначалу такой стоял там, короче — смотри — просто офигевал первое время.

Он показал мне, как он стоял и офигевал первое время.

— Потом, когда я осознал чо тут происходит, я уже так немного вернулся обратно в какой-то адекват. А потом уже начал просто отрываться. Просто пошел в отрыв и все. Начался такой расколбас. Они на концертах вот совсем не так звучат как на записи.