Едика Кабаг - Эпоха альтернативно живых

Снаряжение для внешнего мира хранилось запаянным покомплектно в полиэтиленовые пакеты. Восемь десятков таких тюков, промаркированных на предмет времени года и размера, дожидались своего звёздного часа в отдельной комнате, оружие Фармер решил хранить в отдельном, оружейном, бункере сильно в стороне от основной базы, чтобы в случае утраты секретности объекта не потерять разом всё. В жилом комплексе был лишь минимум, необходимый для простейшего выживания – старое, но отличного состояния, двуствольное ружьё, кстати, совершенно официальное, и пистолет с тремя магазинами к нему. К ружью патронов было достаточно, штук сто с картечью и около двух сотен с дробью на утку.

Разорвав упаковку из «своих» комплектов, хозяин подземелья начал неторопливо экипироваться. Легкие поддёвка, теплый свитер, поверх камуфляжные штаны и куртку, шапку-спецназку, с дырками для глаз – когда закупался, полчаса крутился перед зеркалом, сам себя не узнавая, а в полностью развёрнутой шапке напомнил сам себе «маски-шоу» из соседнего офиса этого, как его, Кадровского, не важно. Разгрузочный жилет на первый выход Николай брать не стал, поясная кобура, патронташ через плечо, как у революционного матроса. Сапоги и лёгкие снегоступы, пистолет в кобуру, ружьё на плечо и можно идти. Закрывая бункер и проводя предварительную маскировку Фармер вздрогнул – примерно в километре раздался отчётливый щелчок выстрела. Мысли о так ожидаемом Большом Полярном Лисе подтверждались – вот так, в полседьмого утра палить в лесу весной не стал бы никакой охотник. Следовало разобраться, и уж потом идти разведывать обстановку в Кувшиново. Примерно определив направление выстрела, Жовтобрюх прикинул маршрут, нацепил снегоступы и выдвинулся привычной лесной походкой, обходя участки рыхлого снега и стараясь оставлять как можно меньше следов. Когда он минут через 15 вышел в предполагаемый район, птицы уже продолжили свой весенний гомон, никакого постороннего движения не наблюдалось и лишь цепочка глубоких следов вызывала подозрения – человек шёл со стороны леса. Заложив ещё одну дугу, чтобы опередить пешехода и не столкнуться с ним раньше времени, Николай вышел на опушку. Теперь на холмик, поближе к дороге, коврик, сетчатая накидка, имитирующая снег, бинокль. Можно наблюдать.

Примерно через полчаса со стороны леса, слева от Николая, появился человек. Бородатый, в шапке-ушанке, с берданкой – типичный колхозный сторож, только вот не ходят сторожа по лесу в такую рань, да и не сезон нынче. Бородач устало брел к дороге, срезая угол, по всей видимости направляясь аккурат в Кувшиново. Решив наблюдать дальше, Фармер достал фляжку и небольшую плитку шоколада – время-то обеденное, режим соблюдать надо, как говорится, война-войной. Человек тем временем доковылял до дороги и скорость его передвижения немного увеличилась, что немало удивило Николая – дорога была чуть менее, чем полностью занесена снегом. Прислонив бинокль к глазам, выживальщик перевёл взор на деревню и потерял дар речи – деревня была мертва. Ни дымка, ни человека на улицах, ближайшие дома зияли чёрными провалами окон. Что же тут произошло за эти три года? Обернулся к хряку, чтобы спросить его мнение по поводу ситуации, и беззвучно выругался – хряк теперь жил в другом мире, и ответить уже никак не мог. Ярость поднялась к горлу, захотелось убивать, всех подряд, кто только попадётся на глаза – и мужичок с ружьишком, как раз поравнявшийся с позицией, был отличной мишенью. Недолго думая, Николай взвёл курки, прицелился и выстрелил. Взлетела, кувыркаясь, шапка, мужик упал. Фармер вскочил и побежал к дороге, но вдруг с иканием непроизвольно испортил нижнее бельё – ответный выстрел грохнул совершенно неожиданно, что-то с жужжанием пронеслось над головой.

– Это что же получается, в меня – стреляют? За что? Что за дикие деревенские нравы!?, – в пылу схватки Жовтобрюх совершенно забыл, что первым начал пальбу. – Эй мужик, ты там не охренел ли часом, в живых людей пулять?, – закричал выживалец, в ответ услышав несколько неуклюжую, но в то же время весьма грамотную семиэтажную словесную конструкцию:

– Слышь, чучел косорукий, поперек тебя и наискось, дятел пестроглазый, я тебе сейчас дымоход закамуфлирую, беженец ты Гондурасский. Щёлкни зубками, учудище, мяукни что-нибудь, голубец вострозадый, уж я тебе свечечку свинцовую запыжую, окурок шведский. Шапку-то на кой прострелил, не на мех ли возбудился, зоофилушко?!

Скорость произнесения слов впечатляла, а красноречивые намёки на собственную меткость заставляли задуматься. Обещание же анально покарать, со стороны говорящего шуткой не выглядевшее, несколько отрезвило. Пальнув вторым стволом в сторону матершинника, Николай упал на спину и, отталкиваясь снегоступами, изобразил из себя моторную лодку, стремительно меняя позицию, при этом пытаясь перезарядить дробовик и напряжённо думая, как выбираться из сложившейся непростой жизненной ситуации.

– Да ты не переживай так за меня, о себе позаботься, а я подсоблю, – ради шутки выкрикнул предложение покарать бородачу себя самому. Естественно, ответом был выстрел и очередной рой стремительных не то пчёл, не то маленьких истребителей, над головой. Утро переставало быть томным, адреналин в крови бурлил со всей силой, патроны наконец таки встали на место, курки взведены, можно стрелять. Подозрительный шорох со стороны дороги заставил подобраться – видимо, противник решил обойти Фармера с фланга. Дуплет в том направлении, перезарядка, ещё дуплет, моторная лодка, перезарядка. Веселье разгоралось, горячие гильзы шипели на снегу и утопали, сбитый с веток снежок повис в воздухе над предполагаемым противником.

– Слышишь, недоделок, тебе чего не спалось-то, чего в лесу шмалять-то начал? – Поинтересовался выживальщик, тут же переворотом меняя позицию. Выбившая снежные фонтанчики дробь подтвердила правильность его решения. Подумалось «Кучно пошла, даром что мимо». Второй выстрел, чуть ближе. Так, теперь «тот» перезаряжается, можно высунуться и прицелиться получше. Что-то блеснуло немного левее ожидаемого, Николай перевёл ствол и жахнул дуплетом. Странный звон и неслабый поток нецензурных выражений подтвердили – попал! «Но, если попал, откуда маты? В задницу не мог, таких жоп просто не бывает, да и не блестят они. Каска? Но почему блестит?», – думал хозяин подземелья, стремительно перезаряжая ружьё.

– Лови подарочек, упырь! – Выкрик, удар в грудь и непонятный шорох сбили с мысли, инстинктивно пальнув наугад и снова услышав звон вперемешку с матюками, Николай начал потихоньку отползать в сторону леса, так и продолжая лежать на спине. Схватил очередной патрон, поднес его к дробовику и ахнул – патрон напоминал дуршлаг. Осмотрев остатки патронташа, Фармер матюкнулся про себя – всё, попал так попал. Патронов нет, а противник, по всей видимости, уже пристрелялся. Бьёт на звук, как заправский охотник. Тишина с противоположной стороны снова начала навевать грустные мысли. Семь лет, долгих семь лет строил он Убежище, не для того, чтобы какой-то прохожий бородач разом оборвал все жизненные планы.