Дин Кунц - Блудный сын

Когда он, словно громом пораженный, вытаращился на нее, добавила: «Может, это кажется безумием…»

— Да. Может, и кажется.

— Но я думаю, что эта легенда — правда, как и говорит Дукалион. Виктор Гелиос на самом деле Виктор Франкенштейн.

— Что ты сделала с настоящей Карсон О'Коннор?

— Дукалион… он был первым… я не знаю… первым созданием Виктора.

— Слушай, от этого имени меня начинает трясти. Что-то в нем есть от четвертого мушкетера. Откуда вообще взялось это имя, Дукалион?

— Он сам так себя назвал. Это имя из греческой мифологии. Дукалионом звали сына Прометея.

— Да, конечно, — покивал Майкл. — Дукалион Прометей, сын Фреда Прометея. Теперь я его вспоминаю.

— Дукалион — его единственное имя. Имя и фамилия.

— Как Шер. [37] Шер — сценический псевдоним известной американской певицы Шерелин Саркисян (р. 1946).

— Согласно классической мифологии Прометей — брат Атланта. Он слепил смертных из глины и вдохнул в них искру жизни. Он научил человечество нескольким ремеслам и, несмотря на запрет Зевса, дал нам огонь.

— Может, я бы не так часто спал на уроках, если бы мой учитель гонял по классу со скоростью восемьдесят миль в час. Ради бога, притормози.

— Так или иначе, у Дукалиона есть настоящий дневник Виктора. Он написан на немецком, и в нем полно анатомических рисунков, включая схему улучшенной сердечно-сосудистой системы с двумя сердцами.

— Может, ты отдашь этот дневник Дэну Рэзеру [38] Рэзер Дэн (р. 1931) — тележурналист, автор и ведущий информационных передач. и в программу «Шестьдесят минут», [39] «Шестьдесят минут» — информационно-публицистический тележурнал. Выходит в эфир еженедельно с 1968 г. они сделают по нему тридцатисекундный репортаж, но мне представляется, что это подделка.

Ей захотелось его ударить. Чтобы подавить это желание, она вспомнила, каким милым он выглядел в своей квартире.

В итоге вместо того, чтобы ударить его, она нажала на педаль тормоза, и седан остановился у тротуара перед похоронным бюро Фуллбрайта.

— У хорошего копа не должно быть предубежденности.

— Согласен. Но и в сказки про белого бычка верить он не обязан.

В доме Виктора Франкенштейна, разумеется, происходило больше странных событий в сравнении, скажем, с домом Гекльберри Финна. Тем не менее вид отрубленной кисти, ползущей по ковру гостиной, поразил даже Эрику. Созданную человеком женщину, обладающую двумя сердцами. На добрую минуту она превратилась в изваяние, не в силах сдвинуться с места.

Никакая наука не могла объяснить ходящую кисть человеческой руки. Она казалась точно таким же проявлением сверхъестественного, как человеческий призрак, плавающий над столом во время спиритического сеанса.

Однако Эрика испытывала скорее изумление, чем страх. Сердце билось все быстрее, ее охватило предвкушение чуда.

Интуитивно Эрика знала, что кисти известно о ее присутствии. Глаз у кисти не было, из всех чувств ей было доступно только осязание, да и тут оставалось место сомнению: какое там осязание, если нет ни нервной системы, ни мозга, но каким-то образом присутствие Эрики не составляло для кисти тайны.

Возможно, странные звуки, которые Эрика слышала в спальне, издавала эта самая кисть, она перемещалась под кроватью, шебуршала в шкафчике в ванной. Оставила скальпель на коврике у душевой кабинки.

И вот эта последняя мысль привела ее к осознанию, что кисть — всего лишь инструмент того существа, которое общалось с ней посредством телевизионного экрана и побуждало убить Виктора. Существо это использовало телевизор точно так же, как кисть.

Использовало кисть, как хотело бы использовать ее, Эрику, чтобы уничтожить человека, которого оно называло злом.

«Нет другого мира, кроме этого».

Эрика напомнила себе, что она — лишенный души солдат армии материализма. Вера во что-то большее, чем то, что можно увидеть глазом, каралась смертью.

Словно кисть слепца, изучающая узоры персидского ковра, чудовище о пяти пальцах проследовало мимо мебели к двойной двери, которая отделяла гостиную от холла и ведущей вниз лестницы.

Кисть не бродила бесцельно. Наоборот, двигалась целенаправленно.

Половинка двойной двери была открыта. Кисть замерла на пороге, ожидая.

Эрика поняла, что кисть не просто двигалась целенаправленно, но еще и предлагала последовать за ней. Она шагнула к двери.

Кисть продолжила движение, перебралась через порог, в холл.

Хотя день давно уже сменился ночью, в похоронном бюро, не на фасаде, а на той части, что выходила в проулок, горел свет.

Майкл нетерпеливо надавил на кнопку звонка.

— И вот что еще. С какой стати Виктор Франкенштейн объявился именно в Новом Орлеане, а не где-нибудь в другом месте?

— А где, по-твоему, ему следовало объявиться? В Батон-Руж, в Балтиморе, в Омахе, в Лас-Вегасе?

— Где-нибудь в Европе.

— Почему в Европе?

— Он — европеец.

— Когда-то был, да, но не теперь. Став Гелиосом, он даже говорит без акцента.

— Вся эта гребаная история Франкенштейна… она же полностью европейская, — настаивал Майкл.

— Помнишь толпу с вилами и факелами, штурмовавшую замок? — спросила Карсон. — Он просто не мог туда вернуться.

— То было в кино, Карсон.

— Может, нам показывали документальный фильм.

Она знала, что несет чушь. Наверное, жара и влажность все-таки подействовали на нее. Возможно, если б ей вскрыли череп, то обнаружили бы бородатый мох, растущий на мозгу.

— Где, по-твоему, ведутся наиболее интенсивные исследования по генной инженерии, клонированию? — продолжила она. — Где совершаются самые выдающиеся открытия в молекулярной биологии?

— Если верить таблоидам, которые я читаю, вероятно, в Атлантиде, в нескольких милях под поверхностью Карибского моря.

— Все это происходит здесь, в старых добрых Соединенных Штатах Америки, Майкл. Если Виктор Франкенштейн жив, он, конечно же, обосновался именно здесь, в центре большой науки. А Новый Орлеан — достаточно отвратительное местечко, чтобы привлечь его. Где еще он смог бы хоронить своих мертвых в построенных на земле мавзолеях?

На заднем крыльце зажегся свет. Щелкнул врезной замок, дверь открылась.

Тейлор Фуллбрайт возник перед ними в красной шелковой пижаме и черном шелковом халате с аппликацией на груди: Джуди Гарланд [40] Гарланд Джуди (1922–1969) — певица и актриса театра и кино. Настоящее имя Френсис Гамм. Фильм «Волшебник страны Оз», в котором Джуди сыграла роль Дороти, вышел на экраны в 1939 г. в роли Дороти.

— Ой, еще раз здрасьте! — как всегда, радостно воскликнул Фуллбрайт.

— Уж простите, что разбудили, — извинилась Карсон.