Анджей Ваевский - Сноходец

— Умри, мразь!!!

Их больше ничто не сдерживало, слепая ярость застилала глаза благородных воинов, несшихся на некроманта.

Происходящее все больше стало походить на полуночный кошмар, когда убиенный князь поднялся и встал между колдуном и стражниками. Толпа испуганно ахнула и отступила, произошедшее испугало людей гораздо больше, чем само убийство. Воздух загустел, и атмосфера накалилась, пропитавшись диким ужасом и паникой.

Застыли в ужасе и царедворцы. Идея сместить князя с помощью бродяжки-некроманта уже не казалось им привлекательной. События начали принимать совершенно неожиданный оборот. Подстегнув мстительность когда-то обиженного князем колдуна, они уж никак не ожидали, что оборванец некромант окажется серьезным колдуном, а не просто мелким адептом чернокнижия. Тонкая грань между случайной удачей, выпавшей на долю бродяги в виде отмщения обидчику, стиралась, превращаясь в нечто другое. И мысли уже всерьез напуганных лакеев бывшего правителя завертелись в другую сторону.

"А не было ли это спланировано, и ограничится ли колдун одним убийством? Или он задумал нечто совершенно иное? Или внезапно опустевший трон уплывает не в те руки, в которые хотелось бы?"

Нервы иногда не выдерживают даже у самых изощренных лицемеров.

— Чего вы стоите? Убейте его!!!

Визгливый крик одного из царедворцев был адресован стражникам, не смеющим поднять свои мечи на владыку, пусть уже и мертвого. Солдаты ринулись вперед, пытаясь обойти живого мертвеца и достать своими клинками чернокнижника, осквернившего тело правителя.

Толпа отступила на пару шагов назад, тесня задние ряды и прижимая их к ограде. Страх за собственную жалкую жизнь не позволял им допустить даже мысль, что навались они сейчас всем скопом, от некроманта не осталось бы и следа пребывания в этом мире.

Звенящее мечами напряжение повисло в воздухе над площадью. Толпа и царедворцы застыли в ожидании окончания схватки, не торопясь принимать ту или иную сторону, пока не выявлен истинный победитель в этом странном сражении. Паника постепенно охватила их при виде сражающихся стражников и разрубленного на куски князя. Когда новый зомби ринулся в бой, и стражники отступили, спасая свои жизни, по толпе пробежал испуганный ропот. И тут от толпы отделился священник. Пожилой, невысокого роста. В его глазах не было ни страха, ни паники, только презрение. Глава церкви только сейчас смог пробраться сквозь ряды горожан. Выйдя вперед и став напротив некроманта, старик произнес молитву, осеняя сражающихся небесным знаком. Зомби рухнул и единственный не отступивший страж снес некроманту голову ударом меча.

— Изыди, нечисть! — прокричал священник некроманту. — Не будет такого, чтобы княжий престол колдуну чернокнижному достался! Святая Церковь не допустит!

На площади стало тихо-тихо…

Яринка вынырнула из сна, понимая, что была священником. Ей не хотелось досматривать, чем закончится история. Не хотелось чувствовать себя служителем культа. Мерзко.

Два литра сигарет, три пачки чая

Отношения с Ежиком не заладились. Да и не могли заладиться, если учесть характер Яринки и то, как парень поступил, поставив девушку перед фактом гипотетического замужества, напрочь забыв о том, что спросить ее согласия оказалось бы не лишним. Новоиспеченная невеста промолчала, сделала вид, что все нормально, но гада в душе затаила, хоть и не сразу. Сначала она попыталась откопать в себе смиренницу, решив, что стерпится — слюбится. Отчаянно хотелось ухватиться хоть за что-то, дать себе надежду, что жизнь изменится. Закоченели пальцы хватать острую кромку льда, больно ранясь. Не стерпелось. Авторитарность домостроевца полезла изо всех щелей, а деспотичного обращения с собой Яринка не могла допустить. Какое уж тут "слюбится", если с трудом подавляешь в себе желание взять в руки чего потяжелей и проломить череп?

— Ирочка, он тебя не бьет? — мать Ежика обеспокоенно стучала в запертую дверь комнаты, прибежав на грохот. Отец готовился сломать замок.

— Главное, чтобы я его не убила, — прорычала в ответ девушка, сжимая планку спинки стула в руке. Один стул уже оказался разбит о стену.

— Так не пойдет, это не жизнь, — ответил Ежик.

— Ты прав, не жизнь, поэтому я соберу вещи и уйду. Если ты не понимаешь слова "нет", то ни о чем больше разговора быть не может.

— Но… Ира…

Но Ира больше не могла. Она честно пыталась, но не смогла себя переломить. Секс с Ежиком оказался хуже изнасилования, потому что она сама согласилась отдать себя на растерзание. А потом надолго закрылась в ванной под предлогом личной гигиены. Ее тошнило, рвало. Она возненавидела себя за то, что согласилась на это. Вторая попытка наладить интимные отношения столкнулась с категорическим "нет". И разразился скандал. К ночи страсти утихли. Утихли на неделю. Видимо, парень еще надеялся, что сможет обуздать дикий нрав строптивой девушки и навязать свою позицию. Не на ту попал. В итоге Яринка все же собрала вещи и ушла. Она всецело погрузилась в мир за гранью, отбрасывая всё, что удерживало в этом мире. Ей был необходим спутник, партнер, тот, с кем она пойдет по жизни, тот, кто сумеет разделить её неправильное, нереальное существование на перекрестии миров. Нужен был зверь. Или хотя бы нелюдь. И она отчаянно вспоминала, как это — призывать. Ответ пришел из детства.

Тогда семья Яринки еще жила по съемным квартирам. Арендовали домик в предместье Тореза. Сашка к тому времени ходил в первый класс, Лариса тоже в школе, родители на работе. Яринка оставалась дома одна. Чтобы ребенок имел возможность гулять во дворе и не бояться посторонних, с цепи спускали собаку. Умная воспитанная псина дружелюбно относилась к ребенку, слушала его. Но чужих во двор не пускала. Шестилетней девочке собака достигала пояса, на ней верхом кататься можно было. Но Яринка этого не делала. Взрослая не по возрасту, она играла с собакой, разговаривала с ней как с человеком, гоняла наперегонки и всячески развлекалась. Но девочке казалось, что псине одиноко. И тогда Яринка решила, что нужно позвать ей друга — еще одну собаку. Три дня девочка усаживалась на крыльцо и "молилась", по крайней мере, она считала это молитвой, хотя обращалась не к гипотетическому божеству, а к зверю. И он пришел. Жилистый поджарый пёс с черной спиной и поджатым хвостом. Ярко прорисованные брови особенно умиляли Яринку. Теперь стало намного веселее. Две собаки и девочка проводили время в играх. Нимало не смущаясь человека, животные брали хлеб с её рук, ластились, подставляли уши под почесывание и всячески веселили одинокого ребенка. Так продолжалось до тех пор, пока однажды Мария не решила забежать домой в обеденный перерыв. Женщина торопилась, поэтому фактически влетела во двор, добежала до крыльца и обмерла, боясь пошевелиться. Тихая молчаливая Яринка безмятежно кормила с руки и гладила по голове… степного волка.