Игорь Каплонский - Ангелы Монмартра

Знаешь, со временем я поняла, что Карл не был предателем. Он с самого начала действовал заодно с примой, сообщал ей о каждом моем шаге, а затем помог заманить меня в ловушку в зверинце. Видимо, они рассчитывали, что герр Краузе окажется более решительным и предъявит обвинение в покушении на жену. Хотя уничтожить меня можно было бы и иным, более изощренным способом. Например, незаметно подрезать перед репетицией лонжу или смазать трапецию маслом. Но ее извращенному уму хотелось лишить меня доброго имени, сломить морально и навесить клеймо шлюхи. Мама ценой своей жизни разрушила ее план. А после уже я сама едва не прикончила проклятую Краузе. До сих пор жалею, что не вбила нож поглубже… Анж, ты считаешь меня кровожадной? Кажется, сегодня я рассказала предостаточно. Я не разочаровала тебя?

– Оставь это! – нетерпеливо отмахнулся художник. – Говори, говори дальше!

– Хорошо… Первое время присутствие мужчин меня нервировало. Я постоянно была готова к подвоху и даже к отражению агрессии. Со временем это начало проходить. Душевная боль притупилась, а окружавшие меня мужчины вели себя по-джентльменски. Но иногда мое раздражение прорывается в самое неподходящее время и с самыми близкими людьми. Анж, пожалуйста, просто старайся этого не замечать…

– Селена, прости, а кто… Кто тот человек в сером? Почему он преследует тебя?

Селена ответила сразу, словно давно ждала этого.

– Петр Санжаров, мой муж. Вот так, Анж. Прости, что не предупредила тебя заранее.

– Не понимаю… Кто я тебе?.. Мы просто любовники?

– Не волнуйся. Это ровным счетом ничего не значит. Мы уже очень давно не живем вместе, – устало сказала Селена.

Анж побледнел и начал с силой тереть виски. В его глазах сквозила боль.

– Что теперь? Возможно, твой… супруг обратился в полицию и тебя ищут.

– Ты заботишься о репутации – моей или своей?

– Ты заставила полюбить себя! Теперь расскажи, как мне поступить. Не может быть, чтобы ты не думала об этом. Отдать тебя мужу и смириться? Или убить его на дуэли? У меня уже есть некоторый опыт. Теперь я бретёр и ловелас… Прошу, расскажи всё. Если ты знала, что покинешь его, зачем тебе вообще понадобилось выходить замуж? Любовь?

– Нет, страх. Отчаянье. Бессонные ночи. Бессмысленное прозябание. Солнце не для меня. Звезды тоже. Снег, дождь, всё равно. Жизнь мимо – дни, месяцы, годы… Единственная опора – трапеция под куполом. Новая игра – не проверять перед репетицией, пьян ли сегодня рабочий арены, надежно ли привязал страховочную лонжу. Как надолго хватит везения? Беспечное приятельство со смертью. Правда, глупо? Но тогда мне казалось, что в этом есть смысл. Если ангелы-хранители не дремлют, значит, они ответственны за меня и не позволят погибнуть. Выходит, я могу делать всё, что взбредет в голову… И так было до того самого дня, когда мы впервые увидели друг друга. Я не почувствовала тот миг, когда ангелы передали меня на твое попечение. Тогда они перестали интересоваться моей судьбой – наверное, мстили за пренебрежение их усердием. Это произошло в тот миг, когда наши взгляды встретились. А муж…

Она перевела дыхание и постаралась успокоиться.

– Цирк Мюлльрозе – мой новый цирк – был на долгих гастролях в Париже. Из поклонников особо выделялись двое. Один – молодой, чуть полноватый садовник по фамилии Ландрю, был смел, энергичен, умел рассказывать увлекательные истории, но казался слишком навязчивым. Вскоре я потеряла к нему интерес; моя холодность разъярила и раззадорила его так, что он стал совершенно невыносим. Лишь после долгого, изматывающего разговора мсье Ландрю оставил меня в покое. Напоследок он заявил, что теперь вправе действовать по отношению ко мне так, как посчитает нужным. Я поинтересовалась, можно ли его слова расценивать как угрозу, на что он лишь пожал плечами и исчез из моей жизни.

Второй, русский офицер, артиллерист, поражал своей обходительностью, умел делать тонкие комплименты и всячески подчеркивал мою исключительность. Я ему о себе не рассказывала, а он не спрашивал. После выпавших на мою долю злоключений ласковые и умные слова Санжарова потихоньку оживляли меня. Он говорил то, что мне было крайне необходимо слышать. Именно благодаря мсье Санжарову я не сделалась циничной, даже стала менее жестоко судить о мужчинах. Через некоторое время он сделал мне предложение.

Да, блестящий офицер из светского общества, галантный и состоятельный, предложил руку и сердце безвестной цирковой акробатке! Думаю, Анж, ты можешь представить, чего ему это стоило. Он не испугался сплетен. Меня к тому времени безумно измучила ежедневная боль от мысли о потере семьи. Женщины выносливы, но больше всего боятся одиночества. Когда я вглядывалась в мужественное лицо Санжарова, вера в предсказание о будущей настоящей любви потихоньку умирала. Представь, мне нравилось называть его Санж. Почти как тебя… Будучи некрещеной, по его настоянию я приняла православие. Мы обвенчались.

А через три месяца во время выступления я неожиданно увидела тебя – глаза в глаза – мгновенно узнала и… всего лишь на секунду испугалась твоей внезапной близости. Озарение было ярким, как вспышка. Я не удержалась, и в результате сломанная нога помешала мне тотчас же броситься на твои поиски.

Цирк Мюлльрозе уехал в Норвегию, и оттуда мне на адрес больницы приходили открытки с пожеланиями скорейшего выздоровления. За теплыми словами угадывался намек: труппа зовет меня на любую работу, вот только воздушной гимнасткой мне уже не быть… Кость срослась, я покинула больницу. И начала искать тебя. Сначала мне сообщили, что похожий по приметам мужчина переехал в Реймс. Я рассталась с мужем и поехала туда. Но это оказалось досадным совпадением. Потом были Сен-Тропе, Ницца, Марсель, Орлеан. Мое нынешнее знание Франции сделает честь любому путешественнику. И вот снова Париж, Моди, карнавал в «Резвом Кролике»… Ты рядом.

– Но… Уверена ли ты, что искала именно меня?

– Да. Я поняла это с первого взгляда. Бывает, в мыслях рождается образ, как на старой фотографической карточке. Лицо видно плохо, зато узнаешь человека по странному ощущению. Я часто видела тебя во сне, но наутро не могла вспомнить лицо. Доведись воочию встретиться с собственным ангелом-хранителем, ты узнал бы его?

– Не знаю… Наверное…

– А ведь он всегда рядом. Ты чувствуешь, что тебя оберегают, предостерегают. Ты тоже видел меня в своих снах. Это самый красноречивый знак судьбы. Наши ангелы свели нас.

– Да, всё так… Но что с твоим мужем?

– Мне кажется, в браке со мной он тоже искал душевного утешения. Любил ли по-настоящему – не знаю. Перед отъездом я ему всё объяснила. Наверняка он считает меня сумасшедшей. Одно могу сказать твердо, что он благородный человек и, быть может, ищет меня, чтобы предложить развод. Не представляю, как к этому относится православная церковь, но другого выхода нет. Вряд ли Санжаров станет удерживать меня насильно. Узнав этого человека, ты бы сам понял это.