Сергей Дубянский - Госпожа Клио. Заходящее солнце

Капитан оказался у противоположной стены, и Манко едва различал его фигуру. Шляпа, с которой струйками бежала вода, придавала ему жалкий вид, но чувствовалось, что самообладание не покинуло его. Он тщетно вглядывался в сумрак, наполненный гулом и грохотом и освещаемый вспышками молний, которые не походили на привычные голубые стрелы, а взрывались огненными шарами, озаряя сразу полнеба красноватым светом.

Подобное буйство богов Манко наблюдал в своей жизни уже не раз и знал, что вода смоет все, попадающееся на пути, и унесет по Большой Воде в неизвестном направлении. Но сейчас у него не было имущества, которое можно потерять, поэтому мысли занимали не столько последствия бури, сколько предшествовавшее ей явление странного черного человека. Два эти факта не могли не быть связаны между собой, а вывод напрашивался один – Ланзон в очередной раз покинул подземное жилище и вышел наружу, чтоб помериться силами с Солнцем.

В принципе, в этом заключался естественный ход их отношений, но то, что Манко видел Ланзона собственными глазами, являлось чудом – чудом, не предвещавшим ничего хорошего, так как ни один человек не может лицезреть воплощение зла без того, чтоб не предать Солнце; значит, его дух вечно будет метаться меж двух начал, добра и зла. …А, может, Ланзон явился и к чанка, помутив их разум и вновь толкая к войне, а теперь пытается помешать испанцам, спешащим к Великому Инке?..

– Слышите, капитан! – один из солдат попытался вмешаться своим голосом в перебранку богов, – это бубенцы и флейта!..

В отблеске молнии Манко увидел, что глаза солдата наполнены не страхом, а каким-то нечеловеческим весельем – вроде, его дух вырвался наружу, приветствуя явление Ланзона.

– Какие флейты?! Да ты от страха сходишь с ума! – прокричал капитан.

– Нет, это целый оркестр! Это удивительная музыка!!..

Манко не понимал, о чем они говорили. Может, Ланзон на их языке носит много имен – не только «Дьявол», но и «Флейта», «Оркестр»… Капитан крикнул еще что-то, но очередной раскат хохота Ланзона поглотил все звуки. Ощущение конца света подчинило остальные чувства, включая даже понятие времени. Находящиеся посреди бушующей вечности люди судорожно цеплялись окоченевшими пальцами за выступы каменных стен…

И вдруг все закончилось, так же внезапно, как и началось. Наступила тишина, которая, правда, еще гудела отзвуками прошедшей минуты, но это было, скорее, воспоминание, напоминавшее страшную сказку. А в действительности лишь вода нежно журчала, сливаясь вниз по каменным плитам.

– Неужели мы выжили? – «сумасшедший» солдат плюхнулся на колени, подняв фонтан брызг, – Господи, благодарю тебя!..

Никто не попытался его поднять, а, наоборот, все, включая капитана, тут же последовали его примеру. Но Манко-то знал, что их Бог здесь не причем, потому что люди, жившие на побережье, несколько раз в году сталкивались с бурями и оставались живы без его помощи. Солнце всегда сильнее Ланзона, и только оно может усмирить злую силу. Скоро оно появится на небе и начнет новый жизненный круг.

Ступая по колено в воде, Манко вышел из укрытия и поднял голову. Божественные животные, населявшие небосклон, струили далекий равнодушный свет. Они паслись и охотились, занятые своей, недоступной человеку жизнью, и только Крылатый Змей злорадно распустил убийственный хвост, а это означало, что Ланзон действительно находился совсем рядом, и теперь он не отстанет от Манко, раз явился ему в зримом образе. В таких случаях не оставалось ничего, кроме как опустить руки с раскрытыми ладонями, прикрыть глаза…

– Мо́ча, [13]– произнес Манко исполнив ритуал, – ты спустился на край земли, чтоб дать человеку душу и жизнь, говоря каждому мужчине: «будь мужчиной» и каждой женщине: «будь женщиной», каждой ламе: «будь ламой» и каждому кондору: «будь кондором», каждому ягуару: «будь ягуаром» и каждой рыбе: «будь рыбой». Защити тех, кому ты дал жизнь. Где бы ты ни был сейчас, высоко в небесах или в глубине грозовых туч, я слушаю тебя. Ответь мне и сохрани в своих руках…

Хотя никто из испанцев не понимал кечуа, но интонация выглядела достаточно характерной, потому что один из солдат удивленно спросил:

– Он молится?.. А кому он молится?

– Да хоть черту! – отрезал капитан, – лишь бы остаться живыми!

И в это время из-за гор, словно стрела, пущенная умелой рукой, вырвался солнечный луч. Все произошло настолько синхронно с окончанием молитвы, что потрясенные испанцы смолкли и, может быть, на мгновение даже усомнились в собственной вере. Правда, вслух никто этого не сказал.

Солнце окрасило мир в радостные желто-оранжевые тона, однако открывшаяся картина не несла ничего жизнеутверждающего. Жилая часть города оказалась практически уничтожена. Потоки воды кружили по улицам высохшие трупы людей, тела лам и целые стада мертвых грызунов. Ветки кустов, бревна и клочья соломы, цеплялись за камни, образуя зыбкие острова, которые, достигнув определенной массы, срывались с места и неслись дальше, кружась в дьявольском танце. Одну из улиц перегородило тело лошади со скрюченными в судороге ногами. Это была лошадь капитана – серая, с белой полоской на морде. Видимо, ее вид напомнил о солдате, оставшемся сторожить лошадей. Он погиб почти наверняка, но ведь, сколько людей еще осталось на берегу!.. Один солдат был тут же отправлен наверх, туда, где заканчивались стены галереи, но ничего не увидел, так как расстояние до берега оказалось слишком велико, а дымка, поднимавшаяся над водой, еще не совсем рассеялась.

Подумав, капитан объявил, что все они остаются на месте, ждать известий от Эрнандо. Пусть тот не являлся дальновидным стратегом, но в храбрости и изобретательности ему не откажешь, поэтому есть надежда, что основная часть людей уцелела, как, впрочем, и корабль, и оружие, и продовольствие…

Так говорил капитан, правда, голос его при этом был не очень уверенным.

Только вернувшись домой, Даша поняла, как легко мечтать, и как трудно приступать к практическим действиям. Она съела бутерброд, хотя есть ей и не хотелось, выпила кофе, помыла чашку, зачем-то вытерла пыль… можно б найти еще тысячу «неотложных» дел, ясно сознавая, что она попросту оттягивает время. …Но я ж только собираюсь позвонить! Больше ж я пока ничего не делаю!.. – заставив себя достать книгу, она нашла на последней странице номер телефона и подняла трубку.

– Ну!.. – зажмурила один глаз, другим подглядывая, в какие кнопки тычет пальцем.

– Издательство «Век истории». Добрый день.

Все получилось так просто, что Даша растерялась – она ведь даже не продумала канву разговора! Не могла ж она прямо сходу лупануть – не путешествуете ли вы во времени?..