Сергей Дубянский - Госпожа Клио. Восход

– Да пусть смотрят, – Кристина засмеялась, – будет лишнее доказательство существования Атона, и пусть они все задавятся со своими Осирисами и Амонами.

Широкий коридор с темно-красными колоннами, которые наверху расцветали цветами лотоса, вел вглубь дворца. У каждой колонны стоял человек в короткой белой юбке с факелом в руке. Блики создавали иллюзию раскачивающегося пространства и это позволило «двум светилам» плыть по нему незамеченными.

Высокий зал, в который они попали, оказался не просто светлым – у него вообще отсутствовала одна стена, а за колоннами, являясь продолжением помещения, находился сад с бассейном, стилизованным под озеро. В нем плавали утки, совсем как нарисованные на стене в спальне Анхесенамон. Сама царица в золотой короне в виде коршуна, как боевой шлем, оставлявшей открытым лишь лицо, восседала на троне из черного дерева, инкрустированного золотыми пластинами. Полупрозрачное платье имело асимметричный вырез, оставлявший открытым правое плечо. Тонкие руки в изобилии украшали золотые браслеты, а на шее, вишенками, алели крупные бусы. Густо подведенные зеленью глаза казались огромными и смотрели с печальным снисхождением.

– Какая она все-таки красивая, – вздохнула Кристина.

– Дурочка, ты на себя посмотри. Ты ничуть не хуже, – господин Виталий улыбнулся.

– Ну, уж вы скажете…

– Честно. Вы даже чем-то похожи.

Кристина, конечно, не поверила комплименту, однако ей сделалось не только по-женски приятно, но и возникла, то ли предательская, то ли спасительная мысль: …А вдруг дело не только в возвращении домой? Вдруг он, правда, открыл во мне что-то, чего не замечал раньше? Блин, конечно открыл – раньше-то он не видел меня голой… а теперь видел, и что будет потом, когда мы вернемся? В кино, между прочим, из романов шефов с секретаршами никогда не получается ничего хорошего… Эк, я махнула! Тут надо еще выбраться отсюда…

Рядом с троном, в креслах попроще, сидели несколько важных мужчин и женщин; остальные расположились на соломенных циновках. Одежды на всех были ослепительно белые, и лишь гирлянды цветов, украшавшие головы всех без исключения гостей, отличали картинку от мистического сборища привидений. Вдоль стен стояли низкие столики, на которых Кристина увидела куски запеченного мяса, изжаренные целиком птичьи тушки, рыбины, завернутые в огромные зеленые листья.

– Мелкие у них куры. Сразу видно, что бройлеров тогда не было, – заметила Кристина, стараясь спрятаться от предыдущих мыслей – они могли увести ее в такую трясину, что потом будет очень трудно выбираться.

– Это не куры. Я читал, что кур египтяне не знали – только голуби и всякие водоплавающие, – прошептал Виталий.

– Если голуби, то да….

Отдельно лежали такие знакомые гранаты, финики, виноград и даже яблоки, огромные и красные. Тут же стояли кувшины, видимо, с вином, так как в движениях кое-кого из гостей уже чувствовалась явная неуверенность. Особенно это касалось толстой некрасивой женщины, которая без поддержки сидящего рядом мужчины давно б разлеглась на своей циновке. В данный момент она являлась главным объектом внимания и все, включая Анхесенамон, улыбались, глядя на нее.

За тем, чтоб ни еда, ни питье не кончалось, следили несколько девушек с очень смуглой кожей; вся их одежда состояла из узких повязок, едва прикрывавших ягодицы.

– У тебя случайно нет такой юбки? – Виталий улыбнулся, указывая на них пальцем, – в офисе ты б классно смотрелась.

– Я ж не рабыня, – Кристина сделала обиженное лицо, хотя подумала: … Если ему нравится, могу и такую надеть… нет, это если у нас получится что-то серьезное в той, другой жизни…

Вошли две девушки с непонятными музыкальными инструментами, издававшими не слишком мелодичные, дребезжащие звуки, а следом за ними появился Синатхор. Улыбка, блуждавшая по лицу царицы, в процессе наблюдения за пьяной подданной, мгновенно исчезла, но придворный этикет не позволял тут же вскочить ему навстречу.

– Да пребудет в твоем сердце милость Амона, – Синатхор, склонился перед царицей, – пусть дарует он тебе жизнь полную веселья и всяческих почестей. Пусть всегда на твоем столе будут разделанные быки и распечатанные кувшины с вином. Пусть музыка и пение услаждают твой слух, а хранитель благовоний распространяет над тобой аромат душистых смол и рабыни приносят тебе гирлянды цветов…

– Да будешь и ты жив, здоров и силен, чтоб я всегда могла видеть тебя в благополучии, – Анхесенамон еле заметно кивнула, исполняя положенный ритуал приветствия, но ее напряженный взгляд тщетно пытался прочитать на лице гостя его настроение.

Моментально появилось еще одно кресло, правда, поставили его слишком далеко от трона. Жестом поприветствовав остальных, Синатхор занял приготовленное ему место, осушил чашу с вином и принялся за еду, ломая руками хребет большой рыбины. Девушки-музыканты тренькали некое подобие мелодии, но, похоже, гостей уже не интересовали развлечения. Взгляды тех, кто еще оставался трезв, метались от царицы к Синатхору, пытаясь угадать ожидавшие страну и их самих, перемены.

– Похоже, здесь все обо всем знают, – заметила Кристина.

– А как ты хотела? Двор – это рассадник сплетен. Я не удивлюсь, если у стен спальни нашей красавицы есть глаза и уши.

Музыкантш сменили танцовщицы, потом поэт прочитал хвалебный стих богу Амону, потом вновь появились музыканты.

– Культурная программа меня уже достала, – недовольно пробормотал Виталий. Для безопасности они давно вылетели из зала и висели над бассейном, наблюдая за происходящим в просвет между колоннами, – гляди, какие рыбы!..

Кристина тоже посмотрела вниз и увидела, что бассейн кишит множеством пестрых рыбок, ежесекундно сменявших друг друга, как стеклышки в калейдоскопе.

– Красиво, – но рыбки привлекали ее меньше, чем люди, – я смотрю, вот, на их еду и даже попробовать не хочется – вроде, разучилась есть.

– Интересно, когда ты вернешься, двухнедельное голодание скажется на твоей фигуре? – Виталий засмеялся.

– А мне пора худеть?

– Боже упаси! Это шутка. Ты выглядишь классно – какая там, египетская царица!..

…Как-то все у него поехало в одну сторону, – подумала Кристина, – но почему-то меня это не злит. Если б он там так сыпал комплиментами, я б, небось, давно уже с ним спала. Только там он, блин, совсем другой. Знать бы, что у него реально на уме, но, к сожалению, мне не дано влезать в чужие мысли… кстати, интересно, почему он не использует свои возможности? В салоне, помню, он вывернул меня наизнанку; мог бы и сейчас приказать, типа, раздвинь-ка, детка, ножки, и никуда б я не делась. Или здесь его сила не действует?..

Пир, тем временем, подошел к концу. Анхесенамон поднялась, и за ней остальные (по крайней мере, те, кто смог сделать это самостоятельно). В сопровождении рабынь, она молча покинула зал; Синатхор же не спешил. Он выпил еще вина, обменялся несколькими фразами с подошедшими к нему мужчинами и только после этого счел возможным уйти.