Сергей Дубянский - Госпожа Клио. Восход

– Ах, вы хетты, мои хетты, хетты новые мои… – вполголоса пропел Женя, заменив неказистое слово «сени» на более близкое ему в данный момент. Он неплохо выспался и чувствовал, что мыслительный процесс начался вновь – оставалось лишь успевать заносить его результаты на бумагу. Довольный, вернулся к столу; время снова понеслось с бешеной скоростью, растворившись в тысячелетиях, и незаметно приближая вечер сегодняшнего дня.

Телефонный звонок на несколько минут вырвал Женю из песчаной бури, накрывшей караван Синатхора. Он попытался сообразить, кому вдруг понадобился, но поскольку сам никого не ждал и ни в ком не нуждался, решил трубку не брать вовсе. Несколько пустых слов могли на несколько часов сломать с такой любовью созданную картинку.

Телефон смолк и в сознании вновь тоненько завыл ветер, двигавший с места на место барханы и лихо закручивающий в небо хвосты песчаных смерчей.

…Наверное, еще спит… – Даша опустила трубку, – конечно, писать сутки напролет, без сна и отдыха!.. Я б так физически не смогла. Везет же людям – они находят способ реализовать себя, а я?.. Ведь я доставляю бесценную информацию ему, потому что сама ничего не могу с ней сделать. Наверное, все-таки существует, так называемая, Муза, которая дает авторам талант и вдохновение…

На улице уже стемнело, а Виталий не появлялся и не звонил.

…Это ж он сказал, чтоб я отстала – мол, постараюсь прийти пораньше, а сам преспокойно развлекается с секретаршей. Можно, конечно, прямо сейчас поехать в салон и накрыть их на месте, но зачем? Что мне это даст? Чувство удовлетворения, когда я выскажу все, что о них думаю? Так и я ведь, по большому счету, не лучше них и выяснить это для Виталия ничего не стоит. Теперь я знаю, что ему нарушить слово, раз плюнуть. Заглянет в мои мысли, и тогда… нет, лучше поехать к Жене. Я могла б править рукопись – все-таки филолог, как-никак; ему ведь наверняка некогда этим заниматься. Он весь в творчестве… блин, как это интересно!.. Хватит ему спать! Давно пора работать – и так полдня дрыхнет!.. – Даша снова взяла трубку.

Восемь звонков, десять, пятнадцать – какие равнодушные надоедливые звуки!.. То, что нужная мысль убегала, ужасно злило, и на этот раз Женя не выдержал.

– Слушаю! – он хотел добавить «…Какого вам хрена?!..», но не стал, и все равно Даша растерялась, услышав грозный голос. Предложение помощи сразу показалось несуразным, но ведь, кроме этого, еще что-то их связывало, не только Египет…

– Жень, я соскучилась, – сказала она тихо.

– Да?.. – в первую секунду он не признал голос и лишь вынырнув из песка, набившегося в глаза, вновь ощутил себя в двадцать первом веке со всеми его прелестями, но если сейчас покинуть Синатхора, то того просто погребет под каким-нибудь барханом вместе с перстнем; тогда царица не дождется ответа, а тогда… – Даш, я работаю. Извини. Давай созвонимся завтра.

– Хорошо, – Даша вздохнула, – успехов тебе.

…Блин, свалилась еще на мою голову!.. – Женя отключил телефон, – так, на чем я остановился?..

Даша почувствовала себя несчастной и одинокой, покинутой абсолютно всеми.

Очнулась Кристина от холода, хотя чувствовала, что чем-то укрыта. Это «что-то» казалось очень тяжелым и грубым, как наждачная бумага; к тому же «что-то» было явно коротким, и голые ноги закоченели совсем. Она попыталась подтянуть их, сжавшись в комок, но поняла, что сил для этого не хватит. В голове будто вертелась юла – Кристина даже видела ее металлический блеск, а единственной реальной мыслью стал страх – вдруг эксперимент не удался и вместо того, чтоб оказаться дома, они провалились в новое измерение, по сравнению с которым, Древний Египет являлся подлинным раем. С трудом открыла глаза, но ничего не увидела. …То ли это ночь, то ли вечная тьма … – не разрешив даже такую несложную задачу, Кристина снова отключилась.

Виталию, сидевшему в кресле послышалось, что стулья под девушкой скрипнули, но она не встала, не повернулась. Сам-то он давно пришел в себя и теперь решал, что лучше – съездить домой или сразу отправиться обратно в Египет, чтоб увидеть окончание миссии Синатхора. Хотя, пожалуй, думать об этом было еще рано, так как в первую очередь надо было закончить с Кристиной.

…Я сделал почти невозможное, доставив ее сюда, и будет обидно, если с ней что-то случится. Вдруг она ничего не помнит, что вполне возможно для нетренированного сознания. Очнется ночью, голяком в пустом салоне – это прямой путь в дурдом… Включать свет Виталий не стал, боясь, что яркая вспышка может испугать девушку. …Похоже, энергия по каким-то причинам не входит в нее, ведь я-то оклемался два часа назад… да, не всем дано свободное общение с энергетическими потоками. Столько времени, а она даже не шевельнулась!.. А если она так и останется «живым трупом»?.. Нет, пора оживлять ее в принудительном порядке. Сколько еще ждать?..

В принципе, в этой операции не было ничего сложного, но хотелось, чтоб Кристина очнулась сама, иначе идея с организацией туров в прошлое становилась слишком опасной затеей. Если у обычных людей процесс протекает с такими осложнениями, то каждый раз для «вылетающих» придется проводить медкомиссию, как перед полетом в космос; да и после комиссии, не дай бог, откажет сердце или еще что-нибудь…

Виталий сбросил свое пальто, которым изначально накрыл Кристину. …Мумия, блин… хотя, может, мумии лежат и не так – я ж не видел; это она лазила там по «городу мертвых»… – мысль потянула цепочку воспоминаний, очень теплых, как египетское солнце, – а сейчас она, как зима, мерзнущая за окном уродливыми сугробами…

Виталий коснулся головы девушки, провел рукой по лицу, шее, груди, постепенно спускаясь к животу. …Да она вся ледяная!.. (Хотя при включенном на полную мощь обогревателе ему самому давно было жарко) …Так ничего не получится, – он без труда поднял тело и вместе с ним осторожно опустился в кресло. Голова Кристины легла ему на плечо, одна рука неестественно вывернулась за спину, – блин, я должен ее оживить! – коснулся губами холодного лба, а руки принялись плавно и методично рисовать на коже знак бесконечности, прогревая каждую клеточку…

Пробуждение оказалось приятным – Кристина чувствовала, как кто-то ласкает ее грудь. Так нежно ее не трогали еще никогда – через нее словно пробегали крошечные электрические разряды и от этого казалось, будто кровь начинает бурлить, отливая от головы вниз живота. Очень не хотелось, чтоб все это прекращалось, поэтому она сознательно не открывала глаза, однако осязание воссоздавало существующую картинку – одна ее рука обнимала чью-то шею, а вторая… вторую она держала между ног, ощущая нежные курчавые волоски.