Наталья Александрова - Шкатулка Люцифера

«Д. А. Старыгину. Государственный Эрмитаж», – прочитала Анна Степановна надпись на конверте.

Она нерешительно прикоснулась к ледяной руке и поняла, что старик умер еще вчера.

Анна Степановна не стала охать, причитать и рвать на себе волосы. Дома у нее был записан номер телефона, по которому следовало позвонить в случае такого исхода.

Она прикрыла глаза покойному и прочитала скороговоркой молитву, после чего покинула здание бывшей библиотеки, взяв только две вещи – конверт, адресованный Старыгину, и собачку Жульку.

Дмитрий Алексеевич Старыгин работал у себя в мастерской, когда позвонили из охраны и сказали, что на его имя оставлен конверт. Они его просветили: ничего там вредного и страшного нет, какие-то безобидные бумаги.

– Вечером домой пойду, заберу, – сказал Старыгин и поскорее повесил трубку.

Ему вовсе не улыбалось тащиться сейчас в охрану. Пока дойдешь, кого-нибудь встретишь по дороге, кому-то срочно понадобится консультация, кто-то захочет поделиться впечатлениями от поездки, так время и пройдет. А работа стоит. С этой «Пляской смерти» он совершенно забросил основную работу.

Дмитрий Алексеевич встал сегодня не с той ноги и был в дурном настроении. Возможно, тому способствовал кот Василий, которому попала вожжа под хвост и он совершенно распустился. Кот драл когтями мягкую мебель и висел на занавесках, царапал двери и рвал обои. Кроме того, кот обильно линял. На плед, на одеяло, на кроватное покрывало, на всю домашнюю одежду и на черное пальто хозяина. Было такое впечатление, что кот не только роняет шерсть, но и распространяет ее по квартире при помощи специального вентилятора. Дмитрий Алексеевич не знал, что и думать. Вроде бы на дворе еще только февраль, так что впадать в любовное томление коту еще рановато. Он подозревал, что Василий просто вредничает, и в глубине души кота понимал.

Нормальные люди сидят дома по вечерам, хозяин же вечно где-то пропадает, приходит домой поздно, голодный, злой и усталый и вместо того, чтобы уделить коту толику внимания, начинает названивать куда-то по телефону или уткнется в экран компьютера.

Давно уже не случалось в жизни кота неспешных обильных завтраков, когда хозяин уставляет стол всевозможными вкусными вещами и можно выпросить кусочек ветчины или сыра, а если как следует исхитриться, то и вылакать упаковку сливок для кофе.

Давно уже не поступало спокойных выходных дней, когда за окном дует холодный ветер и метет поземка, а в квартире тепло и уютно, и можно сладко вздремнуть у хозяина на коленях или вообще не вылезать из кровати. Можно устроиться на специальном пуфике возле обогревателя и мелодично мурлыкать, создавая в комнате самую доверительную атмосферу. А потом вдруг проснуться, почувствовав небывалый прилив сил, сладко потянуться, спрыгнуть на пол, поймать какую-нибудь бумажку или шнурок, проехаться на скользком паркете, затормозив боком, пробуксовать всеми четырьмя лапами на повороте, вспрыгнуть на письменный стол, уронить на пол стаканчик карандашей и катать их в полном упоении, не слушая грозного окрика хозяина. И наконец хозяин рассмеется, выскочит из-за стола, возьмет тебя на руки и назовет своим любимым и самым лучшим в мире котом. Понятно, конечно, что так оно и есть, но все равно лишний раз убедиться в этом приятно.

Но за последнее время в душу кота Василия вползли некоторые сомнения в подлинных чувствах хозяина, поэтому он так отвратительно вел себя дома.

А Дмитрию Алексеевичу некогда было разобраться в сложных психологических переживаниях своего любимца, его голова была занята другим.

Отработав положенное время, Старыгин собрался домой. Про конверт, ожидающий его внизу, он совершенно забыл. Хорошо, что дежурный охранник не успел смениться. На конверте корявым почерком была написана его фамилия, так что Старыгин не стал распечатывать его тут, на выходе, и открыл только дома, когда вытащил его из кармана вместе с ключами.

Старыгин вынул из конверта гравюру и остолбенел. Позабытый конверт упал на пол. Кот Василий, поджидающий хозяина в прихожей, подскочил к нему с намерением разодрать на мелкие кусочки. Но вдруг затормозил в полном недоумении, потому что от конверта пахнуло чем-то очень неприятным.

Василий был котом домашним, избалованным спокойной сытой жизнью. Ему не приходилось добывать пропитание, как его предкам, диким котам, охотой и рыболовством. Также не нужно было драться с помойными котами за кусок несвежей колбасы, как это делают свободолюбивые дети дворов и подвалов. Но это вовсе не значит, что кот не умел ловить мышей. Инстинкт, как известно, вещь сильная, а жил Дмитрий Алексеевич Старыгин в старом доме, с чердаком и подвалом. На чердаке жили голуби, в подвале – мыши.

Пару раз случались в жизни Василия большие удачи, когда удавалось выскочить на лестницу и даже добежать до чердака. Разумеется, птичку кот не поймал, но устроил на чердаке грандиозный переполох. А глупые мыши изредка сами проникали в квартиру через перекрытия в поисках пропитания. Нечасто, раза два в год. Василий нес свою службу исправно, все мышиные ходы брал на учет. Долгими часами кот терпеливо ждал и потом гордо предъявлял добычу Старыгину. По этому поводу устраивалось грандиозное торжество, кота хвалили и показывали несчастную мышь соседям.

Сейчас же от конверта пахнуло на Василия чем-то злобным и опасным. Домашний котяра никогда в жизни не встречал крыс. Он распушил усы, вздыбил шерсть на спине и принялся красться к конверту, прижимаясь к полу.

Старыгин не обратил ни малейшего внимания на поведение кота, поскольку с увлечением рассматривал гравюру. На ней молодой человек в средневековом наряде танцевал рядом со скелетом. Скелет был знакомый. Молодой повеса тоже был Старыгину знаком – тот же самый короткий плащ, подбитый мехом, такая же круглая шляпа, залихватски сдвинутая набок, узкие штаны и башмаки с длинными, загнутыми кверху носками. На башмаках сверкали шпоры.

Старыгин, прижимая к груди гравюру, скинул куртку и пробежал в кабинет. Там он достал плохонькую лупу, снова привычно огорчившись отсутствием своей старинной, в бронзовой оправе, конфискованной таллиннской полицией, и склонился над гравюрой. Вздохнул удовлетворенно, потом достал из ящичка, где хранились предметы, полученные от прохиндея-гардеробщика в ресторане, зубчатое колесико и положил его рядом с гравюрой. Без сомнений, на рисунке у молодого щеголя были именно такие шпоры.

– Это интересно… – протянул Старыгин, бросился в прихожую за мобильным телефоном, нашел его в кармане куртки и едва не наступил на кота, который в упоении раздирал конверт.

– Василий, прекрати немедленно! – машинально крикнул Старыгин и снова скрылся в кабинете.