С. Сомтоу - Суета сует. Бегство из Вампирского Узла

Тимми не стал ничего говорить. Отчасти она была права. И он это знал. Но он не хотел обсуждать эту тему сейчас. Он достал свой бумажник и медленно отсчитал двадцать стофунтовых банкнот.

– Вот возьми. Тебе нужны деньги, чтобы добраться до дома.

Она на мгновение замерла, растерянно глядя на протянутые ей деньги, а потом схватила их и убежала прочь вся в слезах.

После завтрака Хит выслушала рассказ Тимми о том, что случилось с Паминой, которая в это время уже летела в Мюнхен.

– Я еще не заглядывал к Дамиану, – сказала он. – Я даже не знаю, как...

– Сегодня мы вылетаем в Москву, – перебила его Хит. – Мы что же... бросим его вот так?

– Не знаю, – беспомощно прошептал Тимми. Они замолчали, а потом к ним подошел Пи-Джей. На нем был его лучший костюм от Армани. Лицо гладко выбрито, волосы собраны в аккуратный хвост. Но он шел к ним задом наперед – то есть пятился. Впрочем, получалось у него вполне ловко, словно он точно знал, куда идет, словно у него на затылке были глаза.

– Господи, он вернул видения... – сказала Тимми.

Да, все правильно, подумала Хит. Пи-Джей выглядел странно, он весь как будто лучился мягким сиянием; это была та самая аура, которая, собственно, и привлекла к нему Хит, когда они увиделись в первый раз. Пи-Джей прошел между столиками в ресторане, подошел к ним и сказал:

– Пока.

– Ты в порядке? – спросил Тимми.

– Нет, – ответил Пи-Джей.

– К тебе вернулись видения? – Это была уже Хит.

– Нет.

Хит рассмеялась:

– И что мне с ним делать? С этим «наоборотом»?

– Погоди, ты имеешь в виду, что все, что он делает, надо теперь понимать в прямо противоположном смысле? Кажется, я что-то подобное видел в каком-то фильме, – сказал Тимми.

– Да, – сказала Хит, – кажется, это один из тех странных индейских обычаев... что-то вроде обета, когда человек делает все наоборот... до тех пор, пока не достигнет своей главной цели, будь то победа над врагом или что-то другое. Это могущественный обет... ну, вроде как стать священным шаманом, мужчиной, который и женщина тоже, только чуть-чуть иначе... обычно индейцы пользуются «наоборотом», чтобы победить в войне... в таком состоянии они скорее впадают в боевое неистовство...

– А мы на грани войны, да? – спросил Тимми.

– Нет, – ответил Пи-Джей.

С улицы донесся рев сирены. Хит заметила группу медиков, пронесшихся с носилками мимо открытых дверей ресторана. Горничная нашла тело Дамиа-на Питерса. Какая ужасная смерть, подумала Хит. Эта девочка явно была одержима, иначе как она смогла разорвать его на части? Та самая девочка, которую я жалела, которую утешала... Хорошо, что они с ней не виделись утром...

– Тебе надо позавтракать, – сказала она Пи-Джею. – Восстановить силы. Ночь, похоже, была тяжелая.

– Да мне что-то не хочется есть, – сказал Пи-Джей, усаживаясь за стол. Он взял тост и принялся густо намазывать его джемом тупым концом ножа. Сначала – джемом, потом – маслом. Это смотрелось забавно, но, глядя на мужа, Хит до конца осознала, что его магия возвращается, и у нее по спине пробежал холодок.

– Назад, в Лондон, – сказал он себе, но вернулся туда не сразу... сперва он погрузился в глубины своей души, пытаясь очистить ее от печальных воспоминаний, связанных со смертью Кита, но нашел там другие воспоминания, которые угнетали его еще больше... все еще угнетали: Синяя Борода, плачущий над отрубленной головой ребенка; обед с Владом Цепешем под открытым небом среди частокола из посаженных на кол горожан; пожары, кровопролития, заживо содранная кожа, человеческие жертвоприношения... когда он вернулся, он понял, что в лабиринте пространства и времени повернул не туда... это был Рим, где они встретились с Караваджо, и тот написал с него ангела тьмы для «Мученичества святого Матфея» под давлением одиозного кардинала и своей собственной извращенной одержимости... покинув эту удушающую атмосферу, он снова вернулся в лес и уже оттуда – в Англию... к Шекспиру.

Но это был уже не тот лес, где Уил предавался полночным мечтаниям. За это время он успел потерять сына, Гамнета, и это стало для него великой трагедией.

Но вечер уже наступил, и в другом трактире, в другой комнате, при свете других свечей, другой поэт скрипел другим пером, бормоча себе под нос слова, наверное, еще более возвышенные, чем те, которые в первый раз заставили мальчика задержаться в этом сумрачном городе, в этих сумрачных временах, и мальчик, называвший себя Нэдом, выступил из теней; и мальчик плакал, как самый обыкновенный ребенок.

– Кто ты? – спросил его Уил. – Хотя... Я вспомнил. Я уже видел тебя... там, на поляне в лесу, парящим над ведьминым кругом. Ночью, семь лет назад. Тебя никто не заметил, никто, кроме меня, но я тебя видел, и взгляд мой был ясен, потому что я не принимал муската, замутившего взор моих любовников.

– Могу я стать твоим сыном, Уил? Но при условии, что приходить я буду лишь по ночам? – спросил мальчик. – Я знаю, что твой сын умер.

– Так ты волшебный подкидыш, дитя-эльф? Неужели эльфы украли моего ребенка и взамен подкинули тебя, а мой сын, едва теплый, лежит у них под землей? Дай ему уйти с миром.

И мальчик процитировал по памяти слова, которые он услышал тогда, семь лет назад, на поляне над ведьминым кругом:

Есть холм в лесу: там дикий тмин растет...

Даже не пропетые, эти слова были музыкой. Слова, парящие в бесконечном потоке звуков – для Нэда, который не дышал, – от строчки к строчке; он не дышал уже пятнадцать веков. Это была безупречная декламация... полуночная песнь существа из подлунного мира; сама сущность поэзии. Абсолютная, незамутненная красота.

– Уил, – сказал мальчик, – можно теперь я не буду тем ребенком из тьмы, которого ты призывал в ту ночь, чтобы он выпевал твои песни? Можно, пожалуйста?

И Уил вспомнил свои мечты о театре, в котором ночь займет место дня, и ответил так:

– Да, но только сейчас. А потом ты им станешь.

«Morning Star» пишет:

ТЕЛЕПРОПОВЕДНИК

УБИТ В ЛОНДОНСКОМ ОТЕЛЕ

Дамиан Питерc, известный в прошлом американский телепроповедник, снискавший всемирно дурную славу, когда он отрекся от веры и сыграл роль священника-грешника во второсортной киноэпопее из жизни вампиров, вчера был жестоко убит и расчленен в своем собственном гостиничном номере. Личность убийцы, его мотивы и modus operandi [25] пока неизвестны. Питерc прибыл в Лондон вчера вечером, чтобы присоединиться к лицам, сопровождающим тускнеющую рок-звезду Тимми Ва-лентайна, который сейчас предпринимает отчаянную и «бесспорно неудачную», по определению наших критиков, попытку поднять свой падающий рейтинг гастрольным туром. Тело проповедника обнаружила горничная. Нам пока не удалось получить комментарии самого Тимми, находящегося в данный момент на пути в Москву – его последнюю остановку в Европе. Завершающая часть тура пройдет по Азии, где его популярность заметно выше, нежели здесь, на пресыщенном Западе.