Юрий Моренис - Охота на вампиров

Прокопьев попытался пробиться взглядом сквозь ночь. Что там копошилось во тьме? Он попытался ощутить страх, уловить хоть какие-то волны ужаса… Но никакой тревоги не было!

Потому новый звонок телефона показался резким и пугающим. Конечно же, у него был нормальный телефон. Капитан дернулся и схватил трубку.

— Кто это?!

В неразборчивом, полном жути, нечленораздельном мычании Прокопьев узнал знакомый голос.

— Что случилось, Степан Ильич?

— Они вернулись, — наконец выговорил Степан Ильич. — Слышите, они вернулись!

— Кто вернулся?

— Да «лохматые» же! «Мохнатики»… Я их в клетки загоняю. А чего их загонять, они сами в панике в них лезут! Они страшно напуганные!

— Думай, что несешь, Ильич. Как это «напуганные»?! Они сами на кого угодно страху нагонят.

— Нет, нет! Говорю, напуганные. Вернулись же!

А и правда, Степан Ильич, смотритель питомника, врать не станет.

— Что делать, а?! Снова в лес гнать?

— Погоди… Я перезвоню.

Прокопьев растерялся. Не знал даже, что и подумать. Могло произойти все, что угодно, но только не это… Чтоб голодные чудовища прибежали назад, в свои клетки — этого вообще невозможно предвидеть!.. Что же произошло?! О чем докладывать генералу?

Но вдруг совершенно невероятное предположение обожгло незадачливого заговорщика.

«Не может быть…» — сказал он сам себе.

Полез в карман, достал из пачки сигарету и заметил, что абсолютно спокоен. Как лед, хладнокровен. «Гм-м»… Довольный собой, он сел в кресло, снял туфли и задумался.

Сигарета еще не успела дотлеть, а он уже вовсю улыбался и к рации потянулся без тени сомнения.

— Осечка вышла, товарищ генерал, — доложил Прокопьев пренебрежительно, как о чем-то маловажном.

— Не понял!

— Воротились наши «мохнатики» обратно в свои клетки.

— Не до шуток сейчас, Прокопьев.

— А я и не шучу. Степан Ильич доложил. Аж, говорит, воют от страха. Напуганные…

— В уме ли вы там, Прокопьев? Кто их напугает, да еще голодных?!

— Есть кому напугать. Есть!

— Говори.

— А вы не догадываетесь, Василий Владимирович?

В трубке зависла пауза, затем генерал неожиданно ахнул.

— Ты думаешь…

— Да, Василий Владимирович. Мальчик появился…

Сменив «легкого рысака» на роскошную «карету», водитель не торопился.

Небо хмурилось над горизонтом, досадуя на молодой месяц, который хлопал себя по карманам и клянчил огоньку у вспыхивающих звезд.

Парень глянул в зеркало заднего обзора. Зарастающая дорога, как и положено, была пустынна и скучна. Покой лениво возлежал на склонах. В открытое окно влетали свежесть, дурманящие запахи, вкрадчивость и коварство.

Почему ж тогда не расслабиться и не помурлыкать что-нибудь веселенькое? Добился ведь, чего хотел…

Во-первых, избавился от соглядатаев. Скатившийся с заднего сиденья и стонущий где-то на полу Монах в расчет не брался. «Зверушки» его так отделали — не скоро очнется. Во-вторых, он стал владельцем чудесной «колымаги». Но его интересовала не столько сама машина, сколько содержимое ее багажника. Из-за него, в принципе, и был разыгран весь спектакль.

Что ж, все — по плану. Нынче он в этом «дилижансе» переночует, с рассветом доберется до места, нырнет, вынырнет — и поминай, как звали…

Звали же молодого человека Агеем — производное от Агеева, хотя и дед, и отец его носили совсем другую фамилию, — а также Алом или Аликом, некоторые Лешей — все уменьшительные от Алексея. Кое-кто называл его с опаской Племяш, кто-то — Мальчик…

Агей, или Ал, ехал не торопясь, выискивая приемлемое «стойло». Он осторожничал, чтоб не выскочить к плотине. Но в то же время продолжал тихо крутым бережком двигаться вдоль водохранилища, лишь чуя его по холодку. Да и на людей с оружием не хотелось бы нарваться. Хоть и в стороне стрельба, но ушки на макушке держать приходилось постоянно.

Автомобиль катил медленно и ровно, чуть оседая на впадинах, но настолько мягко, что выстави на капот полный стакан — ни капли не прольется. Волновало же водителя другое. Неспешная езда позволяла ему вдоволь поразмышлять. Вот он и задумался о напавших зверюгах.

Кое-что ему было известно. И как человеку, некогда обитавшему здесь, и как сыну одного из руководителей проекта…

Выходит, за эти годы отечественная наука принесла еще одну победу, и папаша-изменник сложил голову на ейной ниве не зря.

В юные годы видал Ал подобные страшилки из папиных сказок. Но были то мышки, хомячки — все мелкое, даже смешное. Добрые чародеи в белых халатах всегда с ними справлялись. А с волками, которых отлавливали в чащобах, было все иначе, страшнее. Одного, волчонка с приметным белым пятном на груди, он спас. Отлученный от волчицы, он походил на него самого, в младенчестве потерявшего мать. Они подружились, Малыш и Мальчик…

А потом произошло это , и больше он Малыша не видел. Вообще никого никогда не видел.

Но эта история ничему никого не научила. Добрые и умные дяденьки продолжили изыскания и вот потерпели очередной успех. Чему он и стал свидетелем.

Теперь следующее… Сколько тварей там было? Почему они напали на Олежека, Валеру и Монаха, а при виде его оробели и попятились?

А ведь он их сразу почувствовал. Не он испытывал ужас — они . От них шла волна страха! Что они делали в чаще? Куда направлялись? Что так напугало?

Дорога из лощины пошла на подъем, и серебристую «повозку» вынесло на возвышение. Не то чтоб к вершине, недостаточно высоко, чтобы рассмотреть родные просторы. Промеж холмов проглядывало «море». По взгорьям, цепляясь за кусты, карабкались деревья. Ни огонька вокруг. М… угадывался за грядою по тихому освещению.

Ал притормозил, остановился и открыл дверцу. Прислушался. Абсолютная тишина. Ни тревоги, ни облачка. Вышел, присел пару раз, размялся, пожурчал на пробившуюся сквозь бетон травку и, когда застегивал молнию на джинсах, его вдруг осенило. Он невольно оглянулся. Тишина и покой. Все вокруг располагало к умиротворению.

«Господи, — подумал он — твари-то из леса шли к городку!»

Наверное, там, в какой-нибудь лаборатории, что-то случилось, и голодные чудовища вырвались на охоту. Вон как жадно жрали Валеру… Страшно… Нет, не за бывшего товарища, а от мысли, что будет с М… когда чудовища ворвутся в городок. Сколько их ? Берут ли их пули?

Инстинктивно он сунул руку за обшлаг куртки и завертелся на месте. По-прежнему тишь да гладь! Разве что темнее стало, а внизу, в городе, такая тьма, что хоть глаз коли.

Он вернулся и, не закрывая дверцу, сел за руль. Что же предпринять? Поехать назад и попробовать перестрелять этих тварей? Или метнуться в М… и поднять тревогу? И то, и то — опасно. От чудовищ хоть смыться можно, а от людей?