Владислав Выставной - Массовка

– Пойдем, – приказала Катрин и, повернувшись, пошла по коридору между нарами.

Артемий послушно поплелся следом, решив, что его дело телячье. Да еще заметив, как ладно движется фигура Катрин – этого не могла скрыть даже грубая полосатая роба. Или девки умудрились ее как-то перекроить под фигуру?

Совершенно дурацкие мысли. А какие еще могут быть, когда после длительного лицезрения небритых морд видишь перед собой такие аппетитные формы? Даже попытки одернуть себя ни к чему не вели. Массовка не способствовала сохранению высокого морального облика.

Погруженный в туманные мысли Артемий чуть не налетел головой на массивную балку.

Какой-то темный закуток. Соображалось туго, Артемий просто озирался по сторонам, ожидая дальнейших распоряжений.

Качнуло в сторону, и он уперся спиной в нетесаные доски. Тонкие руки, как змеи проползли по груди и метнулись на плечи. Пальцы коснулись шеи, а в следующий миг к телу жадно прильнуло горячее, гибкое, страстное…

В глазах потемнело. Идиотский голос в голове расхаживал перед скучающей аудиторией и мерно вещал: «Этого и следовало ожидать, господа хорошие. М-да… Как известно легендарные Амазонки, противопоставившие себя мужчинам, отличались скверным нравом и плохими манерами… И все же не могли обойтись без мужского внимания. И время от времени, они…»

– Ну, что же ты? – каким-то новым голосом прошептала Катрин.

Артемий поймал себя на том, что смотрит на нее совершенно обезумевшим взглядом. В то время, как лицо этой «амазонки» лучилось покорностью и желанием. Щеки ее горят нетерпеливым румянцем… Черт, как он может видеть все это?! Здесь же темно, как у негра в…

Вообще-то любой нормальный мужик на его месте плюнул бы на все и исполнил бы свой приятный долг. Забыв про все возможные последствия. Какие там к черту размышления – на то он и мужик! Артемий, пожалуй, даже завидовал таким вот крепышам, которые сначала действуют, а потом уж чешут в затылке.

Но откуда-то из глубины души накатило беспокойство. Не просто беспокойство – острое чувство опасности. И дело даже не в Катрин. Точнее – не только в ней.

– Я что, не нравлюсь тебе? – промурлыкала девушка, и рука ее заскользила по напрягшемуся телу куда-то вниз.

Артемий осторожно взял ее за плечи и чуть отстранил от себя. В глазах «амазонки» мелькнуло изумление. И еще – разочарование. Наверное, так с ней поступали не часто.

– Ты что, гомик? – презрительно бросила она.

Артемий не смог подавить улыбку: это самая беспомощная реакция красотки, уверенной в своей неотразимости. И споры здесь бесполезны. Лучше, пожалуй, даже согласиться с такой версией…

– Нет, ты не гомик, – желчно сказала Катрин, поправляя волосы. – У тебя же здесь телка… Ну, ничего мы о ней позаботимся…

Эти слова прозвучали крайне неприятно. Слава богу, Катрин не стала раздувать конфликт. Просто повернулась и нарочито медленно вышла из закутка на свет, повесив на лицо маску величественной невозмутимости.

Артемию потребовалось время, чтобы прийти в себя, собраться с разбитыми вдребезги чувствами. В пространство барака он выглянул с некоторой опаской. Мелькнула дурацкая мысль: интересно, каким же железным парнем надо быть, чтобы выходить перед скопившейся очередью после секса в самолетном туалете?… Толпы любопытствующих здесь не оказалось, и он отправился за ведром и тряпкой, чтобы закончить затянувшуюся уборку.

Впрочем, один необычный взгляд ему встретился. Та самая несдержанная командирша смотрела на него с нескрываемой ненавистью. Артемий отвел взгляд и склонился над мокрыми досками.

… Ближе к вечеру его покормили – все той же разбухающей в кипятке лапшой. Сидя на корточках с кружкой сладкого чая, он бессмысленно таращился перед собой и предавался вялым размышлениям. Накатило какое-то равнодушие к происходящему – словно и не было ничего «до и после», а всегда вокруг маячили четыре стены и двухэтажные ряды нар. Причина спуталась со следствием, желания притупились, потерялось ощущение времени. Наверное, стоило постоянно напоминать себе: «я жив, я все-таки жив». Но не хотелось и этого.

Свет здесь, как оказалось, все же, выключали. Щелкнул выключатель, и Артемий оказался в темноте – все с той же кружкой, на корточках, прислонившийся спиной к деревянной балке.

Неизвестно, сколько времени еще сидел бы в таком положении, но рядом послышалось неровное дыхание, и холодная рука неловко прикрыла ему рот. Наверное, это знак – «тихо!». Хотя, он вряд ли бы издал сейчас хоть звук, даже если б получил увесистую затрещину.

Опустошенность и оцепенение…

– Эй, не спишь? – зашептал в ухо тонкий голосок.

Артемий покачал головой, не особо размышляя, видят его в потемках или нет.

– Я Настя… Хотя, не важно… Слушай внимательно: тебе грозит опасность…

Артемий пожал плечами. Попытался сосредоточиться, чтобы понять, чего от него хочет эта невидимая Настя.

– Тебя хотят убить.

– За что? – так же, шепотом поинтересовался Артемий.

Вопрос глупый. Надо же – всего день прошел, а уже позабылось, на каких птичьих правах он все еще топчет землю. Точнее – барачные доски…

– Мила… Ну, главная у разведчиц…

– Командирша?

– Что? А, ну да… В общем, ты ей здорово насолил…

– Я?

– Весь барак уже шушукается, что у тебя шашни с Кэт. С Катрин, то есть…

– Бред… Во-первых, это не правда, а даже если так – что с того вашей Миле? Она что же, ревнует меня?

– Не тебя, дурачок. Катрин. Она ее любит до безумия…

Нормально. Он еще умудрился встрять в идиотский любовный треугольник с лесбийским оттенком…

– В общем, ночью тебя собираются… Ну…

– Убить?

– Да. Тихонько, чтобы Катрин не расстраивать. Скажут, что ты сбежал. Нарочно лаз без охраны оставили…

Артемий воспринял эту информацию спокойно. Подумаешь – его в очередной раз решили кокнуть. Надо просто принять к сведению и двигаться дальше – куда выведет кривой коридор…

– Давай за мной, только тихо… – прошептал голос.

Артемий не стал утомлять девушку расспросами. Просто нырнул вслед за ней – под нары. И медленно, по-пластунски они двинулись по шершавому полу.

Обитательницы женской половины массовки еще не спали, и в бараке разносились негромкий шум голосов, скрип досок, звуки шагов. Наверное, поэтому, удавалось двигаться незаметно. Пару раз перед глазами в проходах мелькали ноги, один раз на Артемия чуть не наступили. Обошлось.

Наконец, стал слышен приглушенный шум воды и характерный писк в трубах: поблизости был туалет. Настя дернула Артемия за плечо, и он подполз к стенке. Настя повозилась немного, раз шикнула, как от боли – и явственно потянуло свежим воздухом.

– Давай! – шепнула Настя.

Пролезть в узкую дыру было непросто: видимо, Настя открыла проход не полностью. Но и этого лаза оказалось достаточно, чтобы через несколько секунд очутиться на свежем воздухе под огромной нависающей луной.