Владислав Выставной - Массовка

Азарт.

Все оказалось еще сложнее, чем представлялось вначале. Путь по трубе был сродни мрачному мистическому испытанию, вроде какого-нибудь Чистилища.

Двигаться неимоверно трудно: почти невозможно развести сжатые в локтях руки, отталкиваться можно лишь предплечьями и ребрами ладоней, которые уже саднит там, где только что была кожа. А смрадное скользкое месиво, по которому скользит тело, намекает на то, что собаки здесь не только бегают…

Тяжелее всего заставить себя не думать о том, что же будет, если труба, все же, приведет в тупик или настолько сузится, что движение вперед станет невозможным. Труба шла под уклон, и движение задним ходом стало бы неразрешимой проблемой…

Так, наверное, и возникает клаустрофобия. Но черт с ней! Главное – увидеть «свет в конце тоннеля»: в данном контексте этот образ обретает более, чем реальный смысл…

Неизвестно, сколько длился путь сквозь бетонный кишечник. И долгожданного света в конце тоже не оказалось. В какой-то момент труба резко накренилась, и Артемий просто выскользнул наружу, плюхнувшись в обширную и глубокую лужу.

«Как собачья какашка» – мелькнуло в голове.

Однако, свобода, братцы!

Долго сидел в луже, наслаждаясь чистым воздухом, любуясь лунной дорожкой на воде и пытаясь ощутить – как это, быть свободным…

Однако рассиживаться не стоит. Никто не гарантирует от погони. Попасться сейчас, после столь удачного побега, было бы верхом идиотизма. А если вспомнить судьбу трех последних беглецов…

Быстро поднялся, пошлепал к деревьям: в нескольких метрах отсюда начинались заросли. Конечно, двигаться придется на ощупь, что само по себе неприятно. Но главное – двигаться…

До деревьев добраться не довелось. Что-то произошло с лунным небом: оно метнулось в сторону, ноги оказались в воздухе, а тело ощутило скованность и дискомфорт. И только несколькими секундами позже Артемий понял: его схватили. Умело и крепко.

В лицо ударил луч света.

– Только тихо! – негромко произнес хрипловатый голос. – Ты кто?

– Арт… Артемий…

– Откуда?

– Из лагеря…

– Какого еще лагеря?

Так, значит, его схватили не охранники. Это обнадеживает. Хотя – как сказать…

– Там людей держат! В бараках…

– Гастарбайтеры? А одежда почему такая?

– Вы не понимаете… Надо сообщить в милицию…

– Считай, что мы за нее… Как ты оттуда выбрался?

– Через трубу… Надо быстрее уходить отсюда!

– Погоди… Покажи нам эту трубу.

– За мной может быть погоня! Сколько вас?

– Двое. Но ты не бойся, мы тебя в обиду не дадим…

– Ну, ладно… Я покажу…

Его отпустили. Фонарик погас, и единственное, что было видно – два чернильно-черных силуэта.

– Давай, веди…

Артемий неуверенно двинулся назад, снова ступил в воду, которая оказалась довольно холодной. Как он стразу не заметил этого? Воды по колено – а казалось больше…

– Вот… произнес Артемий. – Труба…

Один из силуэтов приблизился растворенному в темноте бетонному козырьку, щелкнул кнопкой фонарика. Незнакомцы на пару секунд вынырнули из мрака.

Эти двое казались очень крепкими ребятами. Какими-то однотипными, что ли: средних лет, коротко стриженными, в неброской одежде. Одним своим видом они невольно вызывали робость. Похоже, действительно, профессионалы…

– Ну, что же, – проговорил один из «профи» хрипловатым баском. – Раз можно вылезти отсюда, значит, можно залезть обратно…

Артемий обмер.

– Я бы не советовал… – проговорил он. – Вас всего двое…

– Во-первых, уже трое, – невозмутимо сказал второй «профи». – А во-вторых, не боись, не впервой.

– Вы не понимаете, – беспомощно пробормотал Артемий. – Там не просто лагерь, там…

– Вот мы и посмотрим, – оборвал его первый. – Давай вперед!

– Я не полезу! – решительно заявил Артемий.

– Полезешь, – заверил его первый. – Давай, времени мало…

– Я не хочу туда! – почти крикнул Артемий и попятился, лихорадочно соображая, как проскочить мимо этих двоих.

Но шансов не было никаких: его прижали к бетонной стенке, и перед лицом замаячил страшного вида нож.

– Слушай парень, – терпеливо сказал хриплый. – Не заставляй делать тебе больно. И не будь эгоистом. Мы хотим освободить всех. А для этого надо осмотреться. Ты ведь хочешь, чтобы всех освободили?

– Хочу, – угрюмо сказал Артемий. – Но вас только двое. А там все серьезно.

– Вот видишь! Пойдем посмотрим, насколько серьезно – и вызовем подкрепление. Идет?

Артемию казалось, что он говорит с глухими.

Как объяснить, что такое массовка?! И поверил ли бы он сам, услышав подобный рассказ?

Но если профи настолько уверены…

С тяжелым сердцем полез обратно, в трубу. Снизу его подсадили крепкие руки, запихнули легко, как патрон в патронник загнали.

Путь назад оказался тяжелее, но не настолько, как думалось вначале. Только на душе тревожно. Профессионалы профессионалами, а массовка массовкой…

У внутреннего входа в «собачий лаз» все трое присели на землю и огляделись. «Профи» тихо переговаривались, показывая друг другу какие-то ориентиры, разглядывая бараки, колючую проволоку и сторожевые вышки. Артемий же посматривал в сторону лаза, прикидывая, как бы, все-таки улизнуть от греха подальше…

«Профи» выглядели озабоченными. Видимо, совсем не то они ожидали увидеть. Наконец, один из них достал рацию… Нет, не рацию – обыкновенный сотовый телефон. Артемий почувствовал замешательство: непохоже, что там, в лесу, действительно сидит в засаде подкрепление…

Звонок не получился. Раздались три негромких хлопка, острая боль пронзила шею. И без того темный мир поплыл, померк.

И пропал.

И снова это странное «дежа вю». Словно он просыпается в бараке, на своих, привычных уже нарах. Наверху ворочается и кашляет беспокойный сосед, а рядом хором бормочут свои заклинания Достойные…

Заставил себя подняться, сел на пыльном тюфяке, хотя руки и ноги слушались плохо, а пальцы будто кололи сотни невидимых иголок.

Это не сон! Он снова в бараке, будто не было «суда», похищения «амазонками» и побега… Как же это?

– Проснулся? – рядом присел Старик. – Я уж, грешным делом, думал, что тебя уже не увижу…

– Как я здесь очутился? – безжизненным голосом спросил Артемий.

– Охранники тебя притащили, вместе с новенькими, – сказал Старик. – Бросили на пол, да ушли. Похоже, вас обкололи какой-то дрянью…

– Что-то вроде этого, – проговорил Артемий, потирая шею. – Что тут у вас нового?

Старик помолчал, старчески причмокнул.

– Ну, во всяком случае, с тебя обвинения сняты, – проговорил он. – Тут еще одного… Нет, не могу рассказывать…

Старик застыл с выражением ужаса и отвращения на лице.

– Снова ночной убийца? – произнес Артемий. – Кого?..