Андрей Цепляев - КРАУЛЕР

– Что за чертовщина, – прошептал Олег.

На обратной стороне была выведена дата 1966 год. Поспешно отложив фотографию на стол, он стал читать дальше. Потянулись отчеты, один красочнее другого. Почернение кожи, исчезновение волосяного покрова, высыхание слизистой оболочки, обесцвечивание сетчатки, деформация кишечника, смещение глазных яблок.

Олег читал и не понимал. Эти мутации происходили с разными людьми или с каждым из тех, кто лежал в той палате? Еще один параграф заставил его отвлечься и внимательно прочитать изложенное.

«…Наблюдается частичное наружное пищеварение. На данном этапе объекты уже не способны переваривать твердую пищу в желудке. Для продуктивного пищеварения требуется предварительное выделение соков из кишечных желез. Концентрация в слюне протеолитических ферментов, многократно ускоряющих гидролиз, гарантирует быстрое расщепление органики, как и в случае с образцами Musca domestica »

Олег напрягся, пытаясь грамотно расставить приоритеты. Получается, «объект» изрыгает из желудка какую-то дрянь, поливает ею кусок мяса, а потом все это съедает. На секунду представив обеденный стол, за которым пирует эдакое чудовище, Олег шумно сглотнул. Похоже, здесь была столовая для уродов. Это даже покруче «Сайлен Хилла». Ученые действительно народ ненормальный раз еще и пишут о таких мерзостях.

Отложив папку, он достал из ящика следующую. Кроме нее там была еще одна толстая стопка бумаг. Остальные двенадцать папок располагались в боковом отделении. Просмотрев несколько страниц с формулами, Олег стал быстро переворачивать листы, бегло изучая попавшиеся на глаза абзацы. Отмирание кожных покровов. Нарушенная пигментация. Полное отсутствие пигмента меланина. Внекишечное пищеварение. Выделение соков из кишечных желез.

Олег присмотрелся к оглавлению документа. Тут вообще о людях говорится? Вроде бы стоят фамилии: Гордеев, Самарин, Дьячук, Суханов… Те самые двенадцать фамилий. Может это ученые, проводившие эксперимент? Не обязательно ведь больные. Достав другую стопку листов, Олег разложил их на столе.

Первая же страница заставила его внимательно присмотреться. Сверху большими буквами было напечатано: «Побочные эффекты Сыворотки A71». Наконец снова появилась информация об объекте найденном под Дзержинской площадью. Его нашли первопроходчики во время прокладки тоннеля в марте 1934 года. Странно, но в 1944 году он уже упоминался не как окаменелость, а организм. Тут его почему-то называют по-английски «Crawler». Олег напряг память, но единственная ассоциация при упоминании слова «Краулер» возникала относительно серии игрушечных вездеходов.

Перетряхнув стопку листов, он пришел к выводу, что доктора проводили опыты с какой-то сывороткой созданной на основе материала полученного из человеческой крови. Предприняв попытку ввести ее в тела живых людей, они лишились десяти пациентов. Все-таки те двенадцать несчастных были подопытными. Более того – шахтерами. В одном из отчетов так и было написано: «…шахтеры 3-ей забойной бригады Гришева…» Переброшены с Урала для прокладки тоннелей метро. Выжили только двое: Роман Самарин и Виталий Косматский. Здесь же была папка с фотографиями. Снова медперсонал лаборатории и никаких пациентов. Зато появились изображения медицинских палат. Он увидел знакомый широкий коридор, покрытый кафелем и другие комнаты уставленные мебелью. У входа в архив за столом сидел мужчина в белом халате. Пациент в инвалидной коляске и медсестра рядом с ним. Буфет, где повариха держала поддон с тарелками. Раньше тут было уютнее. Повсюду сияли лампочки, в комнатах отдыха мягкие кресла и автоматы с минеральной водой. В хорошо освещенных коридорах стояли скамейки и фикусы в массивных кадках.

Наконец он наткнулся на информацию пролившую свет на судьбу загадочной окаменелости. Было решено заморозить организм и поместить в непроницаемый контейнер. Уже легче. Правда, контейнер этот находился в Восточной лаборатории № 1. Очень похоже, что именно здесь. Может и сейчас стоит в одной из запертых комнат внизу. От одной мысли об этом Олег ощутил дрожь в коленях. Даже если этот «Краулер» был крошечным зверем или паразитом, он стал причиной гибели десяти человек, следовательно, был очень опасен, может быть даже заразен. Несомненно, все началось именно с него.

Собрав листы со стола, он сложил их в папку и убрал в ящик. Пора возвращаться на базу. Десять минут бегом по коридорам. Глянув под ноги, Олег утомленно вздохнул. Не было времени поднимать остальное. Пусть бумаги валяются, все равно он закроет дверь и сюда никто не войдет.

Ради интереса он достал одну из тех папок, что лежали в боковом отделении, до которых он не успел добраться. На ней крупными буквами было написано:

ДЕЛО № 10, НИКОЛАЙ ТИМОФЕЕВИЧ СУХАНОВ

Похоже, здесь содержалась информация о пациентах. Олег развязал узелок и открыл папку. К титульному листу скрепкой бы прикреплен старинный советский паспорт. Осмотрев тонкую зеленую книжечку, Олег обнаружил внутри выцветшую фотографию Суханова. Это был плечистый мужчина с гладко выбритым лицом и короткими светлыми волосами. Внешне шахтер напоминал ему отца. Дата рождения – 23 октября 1899 года. Олег присвистнул. Настоящий антиквариат. Один из первых советских паспортов. Он бы мог неплохо заработать на этих книжечках.

Прикрепив паспорт на место, Олег перевернул несколько листов и застыл. Уголок его рта чуть заметно дернулся. Напряженный взгляд устремился на то, что многие годы скрывал кусок картона. Он нашел те самые фотографии. На них был Суханов, вернее то, чем он стал после введения Сыворотки А71. На каталке покрытой белой простыней как будто лежала высохшая головешка. Складывалось впечатление, что шахтер обгорел или подвергся воздействию радиации. На его теле не было живого места. Вытянутую человеческую фигуру с ног до головы покрывали язвы и струпья. Губы отсутствовали, обнажив белые зубы верхней челюсти. Нижняя челюсть была непостижимым образом деформирована, словно ее раздавили и склеили заново. На распухшей голове ни единого волоса. Лишенные век глазные яблоки близко посажены друг к другу. Как отличалось это чудовище с безумным искривленным судорогой лицом от того спокойного человека, которого он видел на фотографии в паспорте.

Посмотрев на другие фотографии, он поспешил спрятать их обратно в папку. Читать о метаморфозах, которые так подробно расписывали педанты-ученые, было выше его сил. Напоследок он все-таки достал дела Самарина и Косматского.

Время поджимало. Сейчас он уже должен был бежать по коридору, и задержка сильно его нервировала. Внутри нарастало волнение и страх. Сравнив две папки, он поразился их размерам. Может, оба шахтера и выжили, но Косматский, судя по количеству собранных о нем данных, оставил Самарина далеко позади. Плотная кипа документов едва помещалась в папку.