Александр Сивинских - Открытие Индии (сборник)

– Бе-бе-бе… А не надо было юбку одевать! Я же предупреждал, чтобы в штанах…

– Не одевать, а надевать, это во-первых! А во-вторых, ненавижу штаны.

– А как же народные песни?

– Причем здесь они?

– Ну, ты ведь, вроде, их ненавидишь.

– Ненависть – не любовь. По-настоящему любить можно что-то одно, а ненавидеть многое!

– Во завернула. Вика, ты прям философ. Запиши мне текст на бумажке.

– Обойдешься. Лезь первый.

– Да я-то могу… Но как ты тут одна, когда со спины может подкрасться ТОТ, КТО ПРЯТАЛСЯ В АРКЕ…

– Опять начинаешь! Ты же обещал, что перестанешь пугать. Я вот сейчас возьму, да не пойду вообще. Ладно, уговорил. Только, чур, отвернись. Отвернись, говорю!

– …Обычные белые трусики, ничего особенного.

– Гм. Я думала, ты все-таки подсмотришь. Извини.

– А почему ты думаешь, что я не…

– Потому что они в полосочку!

– Ох, Вика, и провокаторша ты!

– Подумать только, какие ты слова знаешь.

– Я много чего знаю. Например, про то, как Димка Руденко к тебе через балкон лазил. Что молчишь?

– Потому что оправдываться – значит унижать собственное достоинство, это во-первых! А во-вторых, не твоё дело. Ты куда это смотришь? Эй, Лёвка, эй!

– А? А-а… не обращай внимания. Дело, конечно, не моё. Только Димка известный бабник. Он тебя живо плохому научит.

– Да-да, очень остроумно. Куда ты всё-таки смотрел? У тебя такое лицо было…

– Я же обещал больше не пугать.

– Ага, только между прочим, вот эта фраза – самое страшное. Дай-ка я тебя опять под руку возьму.

– Бери, конечно. Вик… знаешь… я ведь нарочно пугал. Чтобы ты за меня держалась. Знаешь, как здорово! Как будто я рыцарь, ты – моя прекрасная дама, и мы идём через жуткий колдовской лес, где водятся всякие мантикоры и даже один дракон. А мы будто хотим поймать единорога. На живца, то есть на тебя. Чего смеёшься?

– Да так. Глупый ты. Единорогов выдумал. В четырнадцать-то лет.

– Это тебе четырнадцать, а мне пока тринадцать, между прочим.

– Дамам о возрасте не напоминают. Эх, ты, Лёвка – наивная головка! Веди меня в свой надувной дворец, мой верный рыцарь.

– Нету дворца, Вика.

– Нету?

– Конечно. Подумай сама, кто оставит на ночь работающий компрессор?

– Зачем компрессор дворцу?

– Ну, он воздух постоянно накачивает. Я вообще-то не знаю, зачем он всё время работает. Можно ведь просто пипку заткнуть – воздух и не будет выходить. Так ведь?

– Пипку заткнуть… Я тебе сейчас самому пипку… Ты мне зубы не заговаривай. Зачем меня привел сюда, а, Лёвочка?

– Ясно зачем. Затем, зачем мальчики, которые не рыцари, девочек водят в ночной парк. ЧТОБЫ НАДРУГАТЬСЯ В ТЕМНОЙ АЛЛЕЕ! ХА-ХА-ХА! Демонически, нет?

– Кретинически. Пошли домой, демон очкастый.

– Не обзывайся. У меня ещё мысль появилась.

– Опять какая-нибудь дурацкая. Подожди, сейчас угадаю. По деревьям полазать, да? Как будто ты Тарзан, а я эта… Ну, как её?..

– Наташа Королёва, гы! Мимо ворот, крошка! Да ладно, чего ты куксишься, я ж в шутку. Типа, теперь я крутой мафиозник, а ты моя шикарная девочка. Ты же шикарная?

– Я-то да, а вот ты… Ладно, говори, что ещё собрался показывать?

– Ну, тут есть такая потешная шняга. Деревянными шарами кегли сбивать. «Дурацкий кегельбан». Его на ночь не убирают.

– «Ах, эти мальчики! Всё бы им чем-нибудь швыряться».

– Ты кого сейчас изобразила? Клавдию, что ли?

– Неужели похоже?

– Ещё как! Тебе точно надо в актрисы… Блин, да кто это там?..

– Где?

– Ага, теперь саечку за сремалочку! Ай, ай! Ну, ты и прекрасная дама, дерёшься как каратистка! Всё пришли. Я сейчас расставлю кегли, а ты бросай. За каждое попадание получишь чупа-чупс.

– Ненавижу чупа-чупсы. Лучше булочку с маком, какие твоя мама делает.

– Растолсте… Ладно, ладно. Что мне, булочек жалко для моей шикарной крошки? Вот готово. Кидай. Потом наоборот, ты расставишь, я побросаю.

– Издеваешься? Сейчас, сорвалась тебе расставлять.

– Ну, ладно, не хочешь как хочешь. Бросай вообще одна. Тогда дополнительное условие. За каждый промах – поцелуйчик. Эй, эй, не по мне кидай-то! Ай!

– Хи-хи-хи!

– Тебе смешно, а у меня синяк будет. На тебе мячик. Да смотри, целься лучше. Или хуже?.. Всё, всё, молчу! Огонь!

– Перестань болтать под руку. Й-яу! Тьфу ты.

– Ты не плюйся, будущей актрисе и прекрасной даме нехорошо плеваться. Давай научу. Та-ак, раз-мах-нулись… кидай!

– Есть! Ура! Чмок!

– Вика, мы ж за промах договаривались. То есть…

– Дурак ты, Лёва, и не лечишься. Ой, что это?

– Салют, наверное. Хотя непохоже. И праздника сегодня никакого.

– Но ведь красиво же.

– Это да. Держи шар. Кидай снова.

– А ты поможешь?

– Легко.

– Есть! Ура! Чмо-о-о-ок!

– Ого, ни себе чего! Где научилась?

– Где-где, у Димки Руденко.

– Да Вик, ты чего? Кончай такое лицо делать, тебе не идёт. Смотри, смотри, опять светится!

– А может, это звездопад? Или метеорит?

– Звёздный метеоризм!

– Смешно. Но грубо.

– Но смешно ведь! Кидай опять. Помочь?

– Перебьёсси. Ручки, ручки, молодой человек! Р-раз! Йоу!

– Поздравляю. Ого, а на небе-то! В этот раз ещё ярче! Вика, а ты заметила, что светится сразу после твоего броска? Вдруг это как-то связано? На, бросай ещё, проверим.

– Р-раз! Йоу! Блещет, блещет!

– Здорово. Только хватит, наверное. Вдруг это что-нибудь нехорошее.

– Такое красивое не бывает нехорошим. Давай последний раз.

– Давай. Полу-учай! Упс…

– Мазила.

– Сам дурак. Всё, мне надоело. Хочу домой. Хочу булочек.

– Ну, тогда я брошу напоследок. Кегля-то осталась. Учись, крошка! Бэ-эмс! Вау, верный глаз, верная рука. Меня зовут Робин из Локсли, бэйби!

– Ма-ла-дец! Только от ваших бросков не сияет небо, сэр. А теперь идём. Давай уж, так и быть, под ручку, рыцарь.

…

– Ой, Лёвка, а это кто?.. Пони? А почему с рогом? Лёвка, ну ты что молчишь! Мамочки! Чего он на меня так смотрит?

– Стой. Не беги. Стой смирно, Вика. Это ж единорог.

– Настоящий что ли? Откуда он?

– Да мне-то почём знать. Помнишь, сверкало? Может из-за него? Открылись порталы в другие миры или там на другие планеты. Фью-фью-фью, кис-кис-кис. Иди сюда, единорожик. О, подходит, Вика, подходит! Ах, ты мой беленький… Хочешь арахиса? Да, да, папина лошадка хочет арахиса. Вик, иди, погладь. Такой классный, ваще! Тёплый и парным молоком пахнет. И губы мягкие.

– Ненавижу лошадей. Они кусаются и лягаются. А у этого ещё рог. Ты что, ты куда лезешь, Лёвка?

– Я прокачусь. Вика, ты разве не понимаешь, такое же раз в жизни бывает. О-о-о!

– Ты чего орёшь? Ты куда смотришь? Опять разыгрываешь, да?

– Вика, скорей сюда. Только не оборачивайся. Живей! НЕ ОБОРАЧИВАЙСЯ!

– Ай, мама! Ай!

– Бегом! Да бегом же, он нас увезёт! Стой, стой, животное! Стой, говорю, Вику возьмём! Ну, миленький, ну, пожалуйста!