Кассандра Клэр - Механическая принцесса

– Я понял, к чему вы стремитесь, – сказал колдун, – и вы почти довели дело до конца, но…

– В том-то и дело, что почти. – Генри провел пятерней по рыжим волосам, чуть не сбив очки. – Портал можно открыть, но механизм управления им еще не создан. И я понятия не имею, что будет после того, как вы в него войдете, – окажетесь ли в нужной точке в этом мире, попадете в какой-то другой мир или даже в ад. Слишком рискованно, слишком…

– С этими рунами у вас ничего не получится, – сказал Магнус, – нужно попробовать другие.

Генри покачал головой:

– Мы можем использовать руны только из Серой книги. Все остальное – магия, а она для нефилимов неприемлема. Я не могу на это пойти.

Магнус окинул Генри задумчивым взглядом.

– Но я-то могу, – заявил он и придвинул к себе бумаги.

Колдуны Неблагого сословия свет недолюбливали, поэтому по возвращении в магазин Сэллоуз – на самом деле его звали иначе – первым делом заклеил вощеной бумагой окна, которые разбил этот мальчишка-нефилим. Очки куда-то запропастились – вероятно, утонули в водах канала Лаймхаус-Кат. И никто, как он теперь понял со всей очевидностью, не собирался платить ему за исключительно дорогой заказ Бенедикта Лайтвуда. Словом, день выдался на редкость паршивый.

Услышав звон колокольчика, возвещающего о том, что в магазин кто-то вошел, он злобно поднял подслеповатые глазки:

– Что, нефилим, решил вернуться? Решил зашвырнуть меня в воду еще раз, да? Ну так знай – у меня есть могущественные друзья и…

– Не сомневаюсь, – сказал незнакомец, чье лицо прикрывал капюшон, и плотно затворил за собой дверь. – И мне бы хотелось узнать обо всем этом побольше. – В полумраке блеснул холодный стальной клинок, и глазки сатира расширились от ужаса. – Мне нужно задать тебе пару вопросов. И не пытайся бежать, если, конечно, не хочешь остаться без пальцев.

Возможно, во время падения Тесса кричала, хотя никаких воспоминаний об этом у нее не осталось. Все, что сохранилось в памяти, – прыжок вниз, приближающиеся камни по берегам ручья и пустота у нее под ногами.

Вдруг руки девушки взлетели вверх. Цепочка с Механическим ангелом оказалась у нее над головой. Засиял металлический ореол, и, словно створки ворот, над Тессой распростерлись два больших крыла, сдерживая падение. Глаза девушки расширились от удивления – это было невозможно, немыслимо, но крохотный Механический ангел каким-то непонятным образом увеличился в размерах и теперь парил над ней, хлопая крыльями. Прекрасное лицо ангела, как всегда, было лишено всякого выражения. Зато у него выросли руки, и эти руки держали ее, в то время как крылья хлопали в воздухе, позволяя ей падать медленно, как падает на землю гонимая ветром пушинка одуванчика.

«Может, я умираю?» – подумала Тесса. Но тут же на смену пришла другая мысль: «Этого не может быть». Ангел не выпускал ее, и по мере приближения к земле она все явственнее различала рельеф. Теперь девушка видела отдельные валуны на берегу ручья и отражение лунного блеска в воде. На земле мелькнула тень крыльев, и они с ангелом мягко опустились на каменистый берег.

У Тессы перехватило дух от потрясения. На ее глазах ангел стал уменьшаться, складывать крылья, и вскоре сократился до размеров игрушки. Она схватила его дрожащей рукой и, собрав остатки сил, выбралась из ручья. Ангел, которого она прижимала к груди, отзывался у сердца знакомым тиканьем.

Еще совсем недавно Софи была бы несказанно рада, представься ей шанс побыть рядом с ним, прикладывать к его лбу холодные примочки, чтобы уменьшить жар. И вот этот шанс представился, но… когда она увидела юношу в таком состоянии, сердце ее мучительно сжалось.

В городке, где росла Софи, одна молодая девушка умерла от чахотки, и кумушки на каждом углу обсуждали, как та похорошела перед смертью – болезнь сделала ее и стройнее, и бледнее, окрасив щеки лихорадочным румянцем. Джем судорожно кашлял, уткнувшись в подушки, и лицо его также пылало румянцем, серебристые волосы будто покрылись инеем, а пальцы без конца теребили одеяло. Он говорил что-то, но говорил на китайском, и Софи ничего не понимала. Хотя… он звал Тессу: Wo ai ni, Tessa. Bu lu run, he qing kuang fa sheng, wo men dou hui zai yi qi. И обращался к Уиллу: Sheng si zhi jiao. Софи хотелось взять руку Джема и долго держать в своей руке, но, когда она прикоснулась к ней, ее словно огнем обожгло, и она отдернула пальцы.

Софи подумала, не позвать ли Шарлотту, ведь состояние Джема ухудшилось. Она уже собралась встать, но тут Джем протяжно вздохнул и открыл глаза. Она ошеломленно уставилась на него. Зрачки больного приобрели бледносеребристый оттенок, и они казались почти белыми.

– Уилл? – спросил он. – Уилл, это ты?

– Нет, – испуганно ответила девушка, – это Софи…

Джем с видимым трудом сосредоточил взгляд на ее лице. Затем улыбнулся той нежной улыбкой, которая когда-то покорила ее сердце:

– Ну, конечно, Софи. Я ведь сам просил Уилла уехать.

– Он отправился за Тессой.

– Хорошо… – Длинные пальцы Джема, теребившие одеяло, на мгновение сжались в кулак. – Я рад.

– Вам его не хватает, – догадалась Софи.

Джем кивнул:

– Я сейчас чувствую, что он где-то далеко, и связующая нас нить натянулась туго-туго. Не знал, что так получится, ведь с тех пор, как нас связали узы парабатаев , мы были неразлучны.

– Сесилия сказала, что вы сами послали его за Тессой.

– Да… И убедить его было очень трудно. Если бы он не был влюблен в Тессу, не уехал бы ни за что на свете.

От удивления Софи открыла рот:

– Так вы знали ?

– С недавних пор, – с улыбкой ответил Джем потрясенной Софи. – Знал бы раньше, никогда бы не предложил Тессе руку и сердце. Но я ни о чем не догадывался. А теперь… теперь все представляется мне таким очевидным, что я удивляюсь, как мог быть таким слепым.

– И вы не сердитесь?

– Нет, я радуюсь. Когда меня не станет, они смогут позаботиться друг о друге, по крайней мере, я на это очень надеюсь. Уилл сказал, что Тесса его не любит, но я уверен, рано или поздно она ответит ему взаимностью. Это будет нетрудно, ведь он без остатка отдал ей все свое сердце. Надеюсь, она его не разобьет.

Софи потрясенно молчала. Говорить перед лицом такой любви – наполненной безграничным терпением и надеждой – ей казалось невозможным. В последнее время, видя, как Уилл страдает, но не препятствует счастью Тессы и Джема, она сожалела о том, что когда-то думала о парне плохо. С другой стороны, Тессе тоже доставляло мучение осознание того, что она причиняет Уиллу боль. Кроме Софи, ни одна живая душа не знала, что порой Тесса во сне звала Уилла и что шрам на руке появился у нее не случайно – она схватилась за раскаленную кочергу, чтобы физическая боль заглушила душевную после того, как она отказала Уиллу. Софи была рядом, когда Тесса, рыдая, выдергивала из волос цветы, подобранные под цвет глаз Уилла, но никому не выдала тайну ее слез и бессонных ночей.