Кассандра Клэр - Механическая принцесса

Я умер бы, Тесса, но не рассказал тебе правду, если бы знал, что смерть моя коснется только меня. И потому завидовал Сиднею, что он был свободен.

И теперь, обретя наконец свободу, я могу без страха поведать о том, что творится в моем сердце.

Ты не последняя мечта моей души.

Ты – мечта первая и единственная, от которой я так и не смог отказаться. Ты первая мечта, из которой, надеюсь, родятся и другие, достойные того, чтобы потратить на них жизнь.

С возрожденной наконец надеждой,

Уилл Эрондейл

Тесса еще долго сидела в кровати, любуясь через окно рассветом, занимавшимся над Лондоном. Утром она быстро оделась, схватила книгу и бросилась вниз. Уилл как раз выходил из своей комнаты, с влажными после умывания волосами. Она подскочила к нему и спрятала голову у него на груди. Книга упала на пол, и юноша заключил Тессу в свои объятия.

– Что-то не так? – тихо прошептал он. – Тебе не понравилось?

– Мне еще никто не посвящал таких прекрасных строк, – ответила она, слыша, как под его рубашкой бьется сердце, – никогда.

– Я написал это, когда узнал, что на мне нет проклятия, – неожиданно сказал Уилл. – Хотел подарить тебе, но, узнав о твоей помолвке с Джемом, отказался от этой затеи. И с тех пор ждал случая преподнести эту книгу. А вчера, когда ты попросила меня стать прежним Уиллом, в моей душе возродилась надежда, и я решил вернуться к своей мечте, сдуть с нее пыль и сделать тебе этот подарок.

В тот день они снова отправились на прогулку в Гайд-парк. Погода стояла холодная, и народу было немного. Озеро под зимним солнцем ярко сияло, и Уилл показал Тессе место, где они с Джемом кормили диких уток, раскрошив пирог с домашней птицей. Говоря о своем парабатае , Уилл впервые улыбнулся.

Тесса понимала, что Джема Уиллу никто не заменит, даже она. Но постепенно пустота в его сердце заполнялась. Присутствие Сесилии было для него отрадой, и, когда они сидели рядышком у камина, о чем-то негромко разговаривая на валлийском, глаза его сияли. Он даже подружился с Габриэлем и Гидеоном Лайтвудами, хотя понимал, что такого друга, как Джем, у него больше никогда не будет. К тому же его, как всегда, согревали своей любовью Шарлотта и Генри. Тесса понимала и то, что до конца эта рана не затянется никогда, но по мере того, как на улице становилось все холоднее, Уилл все чаще улыбался, и затравленное выражение в его глазах наконец исчезло. И Тесса почувствовала облегчение.

– Хм… – сказал Уилл, оглядывая зал для танцев. – Припоминаю, это и в самом деле было на Рождество, когда я заполучил татуировку уэльского дракона.

– Да, и как это произошло? – спросила Тесса.

– Я был пьян, – легкомысленно махнул рукой Уилл.

– Неправда, ты никогда не напивался по-настоящему.

– Вот тут ты ошибаешься. Чтобы научиться прикидываться пьяным, нужно хоть раз упиться в стельку – чтобы было на что ориентироваться. В подогретом сидре был Шестипалый Найджел…

– Ты и правда веришь в Шестипалого Найджела?

– Верю, конечно! – весело ответил Уилл.

В этот момент он заметил кого-то, и улыбка с его лица исчезла. Тесса обернулась и увидела, что к ним пробирается сквозь толпу тот самый мужчина, который разговаривал с Шарлоттой, – коренастый, лет сорока, шрам, рассекающий подбородок, взъерошенные светлые волосы, голубые глаза и смуглая от загара кожа. В нем было что-то неуловимо знакомое, но Тесса не могла понять что.

Он подошел к ним и посмотрел на Уилла. Вблизи глаза его по цвету напоминали васильки, и от них разбегалась тонкая сеточка морщинок.

– Вы Уильям Эрондейл?

Уилл молча кивнул.

– А я – Элиас Карстейрз, – сказал мужчина. – Джем Карстейрз был моим племянником.

Уилл побледнел, и Тесса вдруг поняла, почему этот мужчина показался ей знакомым, – манера держаться напоминала ей Джема.

Поскольку Уилл стоял, будто язык проглотив, Тесса произнесла:

– Вы не ошиблись, это Уилл Эрондейл. А я – Тереза Грей.

– Девушка, принимающая любые обличья… Пока Джеймс не стал Безмолвным братом, вы были с ним помолвлены.

– Да, – кивнула Тесса. – И я очень люблю его.

Элиас взглянул на нее без враждебности, скорее с любопытством. Затем повернулся к Уиллу:

– А вы были его парабатаем?

– И остаюсь по сей день, – упрямо выпалил юноша.

– Джеймс рассказывал мне о вас. Вернувшись из Китая в Идрис, я спросил его, не хочет ли он переехать ко мне. После всего, что произошло с ним и его родителями, мы решили, что ему будет лучше уехать из Шанхая – приспешники Яньлю жаждали мести. Но когда я предложил переехать в Идрис, он отказался – сказал, что не может. Я попросил его подумать, настаивая на том, что я – его семья и что нас связывают кровные узы. Но он ответил, что не может бросить парабатая , что в жизни есть вещи поважнее уз крови. – Не сводя с Уилла васильковых глаз, Элиас неожиданно произнес: – У меня есть для вас подарок, Уилл Эрондейл. Я хотел преподнести его Джеймсу, выполняя просьбу его покойного отца, но сейчас сделать этого уже не могу.

Казалось, что Уилл сейчас взорвется.

– Я не сделал ничего, чтобы заслужить подарок.

– Думаю, вы ошибаетесь.

С этими словами мужчина снял с пояса короткий меч в причудливо украшенных ножнах и протянул юноше. Уилл мгновение поколебался, но все-таки взял меч в руки. Затем решительным жестом извлек его из ножен и поднес к глазам.

Рукоятку покрывал такой же узор из рун и листьев, как и на ножнах, а по клинку шла надпись.

– Я, «Кортана», выкован из той же стали, что «Жуаез» и «Дюрандаль», и так ж закален , – прочла Тесса.

– «Жуаез» – это меч Карла Великого, а «Дюрандалъ» принадлежал Роланду, – произнес Уилл, с трудом сдерживая волнение, – это меч-легенда.

– Его выковал кузнец Вейланд, первый оружейник Сумеречных охотников, – кивнул Элиас. – В рукоятку меча он вделал перо из крыла ангела. Семья Карстейрзов владела им несколько сот лет. Отец Джема просил меня подарить меч в тот день, когда его сыну исполнится восемнадцать. Но Безмолвные братья не имеют права принимать подарки. – Он посмотрел на Уилла и добавил: – Вы были его парабатаем , и этот меч, полагаю, должен теперь принадлежать вам.

Уилл бережно вложил меч в ножны:

– Я не могу его принять. Это невозможно.

– Но почему?.. Вы были его парабатаем , он любил вас…

Уилл протянул меч Элиасу. Поколебавшись мгновение, тот забрал его. А юноша повернулся и ушел.

– Но я не хотел его обидеть, – недоуменно сказал Элиас, глядя ему вслед.

– Вы говорили о Джеме в прошедшем времени, – сказала Тесса. – Его нет с нами, но он не умер. Сама мысль о том, чтобы потерять Джема навсегда , забыть его, для Уилла невыносима.

– Но я просто хотел сказать, что Безмолвные братья, в отличие от нас, не испытывают эмоций и воспринимают все совершенно иначе. Если они любят…