Лори Хэндленд - Темная луна

— Фактически ты идеальный оборотень, — кивнул Ник. — Мощь без боли, а сила — без зла.

Он был прав. И почему я не видела и не приняла это раньше? Но из-за еще одной причины я не могла перестать себя казнить.

— Во время учебы в Стэнфорде я кое-кого убила. Просто потому, что этот человек оказался в полнолуние в неподходящем месте. Я никогда себе этого не прощу. И никогда не смогу забыть.

— Ты и не должна забывать. Как раз это и отличает нас, людей, от животных. Думаешь, монстры беспокоятся о тех, кого убили? Или, может, тратят свои жизни на искупление вины? — Ник пожал плечами. — Дэмьен, наверное, исключение из правил, хотя, когда он вытворял те вещи, то был таким же злом, как и остальные. Ты просто была не в себе.

— «По причине невменяемости признана невиновной»?

— Правдоподобная версия для защиты, Элиза.

— Да, и слишком часто используется для прощения непростительного.

— Ты должна оставить прошлое в прошлом. Смотри вперед, закончи то, что мы начали в Фэрхейвене, а потом сосредоточься на лекарстве.

— А потом?

Слова сорвались с губ прежде, чем я смогла их остановить.

Что я хотела от него услышать? Что мы сможем быть вместе навсегда, как когда-то и мечтали? Но этому не бывать.

Я не человек, и, возможно, никогда им не стану.

— Давай не будем торопить события, — сказал Ник.

Неплохая мысль. Одному богу известно, что случится завтра.

Тем не менее я расстроилась. Если вначале секс без обязательств казался хорошей идеей, то теперь мне это нравилось все меньше.

Ник убрал спутанные волосы с моей шеи и прижался губами к нежному изгибу.

А может, все не так уж и плохо?

— Много лет я считал, что ты мертва. А теперь не могу спать по ночам, боясь, что это может на самом деле случиться.

Конечно, не признание в любви до гроба, но хоть что-то.

— Меня нелегко убить, — пробормотала я.

— Думаю, с сегодняшнего дня мне лучше спать здесь, — заявил Ник.

Он чуть поднял голову, и его губы замерли прямо над моими.

— Я тоже так думаю. — Я встала на цыпочки и поцеловала Ника.

Его вкус был одновременно знакомым и новым — прошлое и настоящее в одном мужчине. Всему, что я знала о сексе и любви, я научилась у него.

Я хотела его сейчас так же, как и тогда, в Стэнфорде, и любила так же, если не больше. Разумно ли мечтать о будущем, которого меня в любой момент могут лишить? И что лучше: мечтать о невозможном или вообще не мечтать?

Неважно, что будет завтра — впереди у нас целая ночь, и я собиралась использовать ее по максимуму.

Подцепив Ника за ногу, я повалила нас на кровать. Мы упали прямо на груду новой одежды, а я оказалась сверху. Ник засмеялся, и я удивленно на него глянула.

— Что такое? — Его смех замер на губах, сменившись озадаченной улыбкой.

— Я не слышала твоего смеха с самого… — я замолкла.

— Стэнфорда?

Я повела плечами.

— В последнее время я редко смеюсь — жизнь без тебя была не очень веселой, — заметил Ник.

Со мной она тоже не будет такой уж забавной.

Ник коснулся моей щеки.

— Прекрати.

— Что?

— Так много думать. — Он обхватил мой затылок и притянул меня к себе. — Иди сюда.

Что я с удовольствием и сделала, прижавшись губами к его рту. Но Ник не позволил мне углубить поцелуй, когда я попыталась это сделать. Вместо этого его объятия стали скорее успокаивающими, нежели возбуждающими, скорее нежными, чем страстными. И этот поцелуй, который длился и длился, возбудил меня больше, чем когда-либо секс.

— Элиза!

Эдвард хлопнул дверью, и я кубарем слетела с Ника, как будто мне было пятнадцать, а не двадцать девять.

Шеф возник в дверях и, увидев мои спутанные волосы и задранный свитер, удивленно приподнял брови. Я почувствовала запах дыма — он таки позаботился о трупе в лесу, — а потом Эдвард перевел пристальный взгляд на Ника и, скривившись, отвернулся.

— На кухню, — скомандовал шеф.

Я повернулась посмотреть, что вызвало такое раздражение у Эдварда на этот раз, и мне пришлось спрятать ухмылку. Хотя Ник целовал меня нежно, джинсы не могли скрыть его возбужденного состояния.

— Если Манденауэр думает, что заставит меня уехать из города, то я сначала надеру его костлявый зад, а потом пристрелю старого дурака. Серебряной пулей — так, на всякий случай, — выпалил Ник.

Я засмеялась, а потом поперхнулась при одной мысли, от которой меня пробрала дрожь.

— Будь здесь, — сказала я Нику, а сама пошла за Эдвардом в кухню.

Шеф положил на стол пакет — слава богу, наконец-то мои разработки. Хоть об этом волноваться не надо. Что там у нас дальше по списку?

Я пересекла комнату и, приблизившись к Эдварду, замерла в нерешительности. Смогу ли я в него выстрелить? Он-то вполне способен выпустить в меня пулю.

Я коснулась его руки. Шеф дернулся и почти свалился со стула — так спешил отодвинуться подальше. Но и этого было достаточно. Я глянула на Ника, который, несмотря на приказ, пришел за мной следом.

Когда наши взгляды встретились, я покачала головой, и Ник опустил руку, в которой сжимал пистолет. Мне полегчало от того, что Ник точно выстрелил бы в Эдварда, если бы у меня не хватило духу.

— Ты думала, меня укусили? — спросил Эдвард.

Я пожала плечами.

— Береженого бог бережет. В последнее время вы странно себя вели.

— Так уж и странно? — проворчал Ник.

Эдвард наградил его сердитым взглядом.

— Я бы застрелился, если бы заразился.

— Черт, вы же прекрасно знаете, что после укуса перестали бы быть самим собой, — сказала я. — Вы превратились бы в «них». То есть в «нас». Короче, вы поняли.

— Разве у вас нет противоядия? — спросил Ник.

— Только если инъекция вводится жертве до первого превращения.

— От этой смеси было бы больше пользы, не портись она в течение суток после приготовления, — отметил Эдвард.

В тот момент я поняла: что бы я ни делала, шефу всегда будет мало. И вдруг мне стало наплевать.

— Возвращаясь к насущным вопросам, — отрывисто продолжил Эдвард. — Я не знал этого Бэзила Мура.

— А с чего вам его знать? — спросил Ник.

—Чтобы стать предателем, знать то, что теперь знают наши враги, нужно быть из наших рядов.

— Агент-одиночка, — подсказала я. — Работаешь до поры до времени ягер-зухером, пока Эдвард не уволит тебя за недостойное поведение.

— Каким же психом надо быть, чтобы тебя выгнали из общества охотников на монстров?

— Я придерживаюсь определенных правил, — фыркнул Эдвард. — Не следуешь правилам — вылетаешь. Если тебе повезет.

Значит, неудачники исчезали.

Многие бывшие ягер-зухеры подсели на адреналин. Они не могли жить без чувства опасности и не задерживались ни на одной из обычных работ, поэтому отправлялись на охоту сами. После работы в спецподразделении по выслеживанию и убийству монстров, о которых большинство людей и понятия не имеют, крайне сложно приспособиться к рутинной жизни библиотекаря.