Мария Унт - Дар

– Но он не мог погибнуть. Пожарные смотрели там, где находилась гостиная? – спросила я.

– Да. Там не нашли ни одного тела. Возможно, ему удалось уйти куда-то, и там его завалило обломками. Ты же видела, как рухнул дом.

– Я не смею поверить, что он умер.

– Иногда нам приходится смириться со смертью, – сказал Марк и обнял меня.

Несколько минут мы простояли молча. У меня не было сил, чтобы плакать.

– Одевайся и спускайся вниз. Нам нужно поговорить, и у нас не так много времени, – сказал Марк.

Когда он ушел, я надела принесенное братом платье, убрала волосы и, почти ничего не соображая, спустилась вниз.

Марк и Джон уже ждали меня за столиком в углу. Я молча села рядом с братом, напротив Джона.

– Как вы, Элизабет? – спросил меня Джон.

– Нормально, – тихо ответила я.

– Как ваша рука? Я видел, что вы поранились.

– Пустяки, – сказала я.

– Я понимаю, что тебе сейчас нелегко, но прошу, расскажи нам все, что ты узнала от Алессандро, – попросил меня брат.

Я пересказала рассказ цыгана, стараясь не думать о его смерти.

– Ты больше не должна оставаться в Англии, – сказал Марк, – это слишком опасно.

– Я согласен. Думаю, вам нужно покинуть эту страну как можно быстрее. Позже вы сможете вернуться, но сейчас этот пожар наделает много шуму, как и леди Джейн, которая не станет молчать, – сказал Джон.

Нам принесли завтрак, состоявший из запеченной картошки и овощного рагу. Я без всякого удовольствия ковырялась вилкой в тарелке, так как не в состоянии была проглотить ни кусочка. Это показалось мне странным, ведь до этого, после каких-либо ранений, у меня появлялся волчий аппетит. Я толком не слушала, что говорили Джон и Марк, и только иногда кивала головой, делая вид, что мне не безразличны их беседа и собственное будущее.

– Вчера мы говорили с Джоном и пришли к выводу, что наилучшим для тебя будет уехать в Америку. Вряд ли люди Шелдона станут искать тебя там. А даже если и станут, то это слишком большая страна. В ней куда легче затеряться, чем тут, – сказал Марк.

Я кивнула в знак согласия.

– Я понимаю, что вам может показаться глупым мое предложение, – сказал Джон. – Я ни на чем не настаиваю, но думаю, что одинокой девушке, без родственников и друзей в моей стране будет тяжело. Не знаю, как сказать так, чтобы вы не обиделись, но я хочу жениться на вас. И не только для того, чтобы на вас никто косо не смотрел, но и потому, что вы мне очень нравитесь. Марк знает о моем отношении к вам и согласен отпустить вас со мной.

Я кивнула в ответ.

– Ты согласна? – удивленно спросил брат.

Я оторвала взгляд от тарелки и посмотрела сначала на брата, потом на Джона.

– Да, я согласна, – ответила я.

– Что ж… Признаться, я не ожидал, что вы сразу согласитесь. Вы сделали меня очень счастливым, Элизабет. Благодарю! – сказал Джон и, взяв мою руку, нежно поцеловал ее.

– Если так, то нужно спешить. Я узнал, что корабль в Америку из Саутгемптона отплывает сегодня вечером, – сказал Марк.

– Сегодня? Ты хочешь, чтобы я уехала сейчас? – удивленно спросила я.

– Это самое безопасное для тебя, – ответил Марк.

– Но как же документы? У меня ведь ничего нет, – сказала я.

– Об этом не беспокойтесь. Я раздобуду по пути необходимые бумаги. Нужно лишь заехать в госпиталь, – успокоил меня Джон.

– Но ведь еще ничего не ясно… Нужно точно узнать об Алессандро, – сказала я.

– Я беру это на себя. Я разузнаю все, что только можно, и напишу тебе. Я продолжу следить за деятельностью Энтони. Стану писать тебе каждую свободную минуту, – сказал Марк.

– Я бы хотела увидеться с родителями.

– Ты сделаешь это позже. Ты ведь всегда сможешь вернуться, но сейчас тебе лучше уехать из страны и исчезнуть на некоторое время.

Мне оказалось нечего возразить. Я только спросила:

– Нам действительно нужно незамедлительно покинуть эту страну?

– Да. Немедленно, – сказал Марк.

Мы встали из-за стола и направились к выходу. Попутно Марк расплатился с управляющим.

– Сначала мы заедем в госпиталь, а потом – сразу на вокзал Лондона и оттуда на поезде до Саутгемптона. Все мои вещи сгорели, ваши тоже. Так что багажа у нас не будет.

– Мне все равно, – сказала я.

Марк поймал экипаж, и мы направились в госпиталь, где Джон раздобыл для меня документы на имя некой Софии Мур, недавно умершей девушки-сироты. Она была примерно одного со мной возраста, и ее документы вполне подходили для меня. Из госпиталя мы отправились на вокзал. Марк отдал другу все деньги, что у него имелись, так как воспользоваться банком мы не успевали, а наличные сбережения Джона пропали в огне. В итоге Джону удалось купить для нас два билета на поезд, а оставшихся денег должно было хватить на билеты до Америки.

Перед тем как мы с Джоном зашли в поезд, брат крепко обнял меня. У нас обоих побежали слезы по щекам. Он говорил, что будет писать мне постоянно, что постарается часто наведываться к родителям и, возможно, даже приедет навестить меня. Я слушала его, не говоря ни слова, и только кивала головой. Зайдя в поезд и сев, я посмотрела в окно. Мои глаза застилали слезы, но тем не менее внезапно у меня екнуло сердце, когда мне показалось, что в толпе провожающих я увидела хорошенькую черноволосую девичью головку. Я решила, что это Ясмин, и уже хотела выбежать из вагона, но через секунду потеряла девушку из вида и решила, что мне она привидилась.

Добравшись до Саутгемптона мы с Джоном поспешили в порт, где мой спутник купил нам два билета до Америки. Очередь на корабль была огромной, и мы простояли в ней около часа. Оказавшись на борту, мы пошли на палубу и еще долго стояли там с Джоном, мысленно прощаясь с Англией. Я пребывала в состоянии, когда все происходящее похоже на сон. Горящий дом и смерть Алессандро не казались мне чем-то реальным, а свое ближайшее будущее я даже не могла представить.

Вот так в один день моя жизнь в Англии закончилась. Я была не готова к другой жизни, но выбора у меня не осталось.

Путь по океану до родины моего будущего мужа Джона занял около недели. Меня не мучили ни морская болезнь, ни теснота каюты, из которой я почти не выходила. Джон пытался все время находиться рядом и как-то развеять мою грусть историями о стране, в которую я отправлялась. Я была благодарна ему за поддержку. Мы каждый день гуляли по палубе, и, случалось, что свежий морской бриз уносил с собой все мои грустные мысли. Но ночью, оставаясь одна в своей каюте, я подолгу не могла заснуть. Перед глазами у меня стояло лицо Алессандро. Мои губы все еще чувствовали прикосновения его губ.

Конечно, я ничего не рассказала Джону о нас с Алессандро, хотя не думаю, что из-за этого он бы отказался жениться на мне. Он уже отослал телеграмму родителям, где сообщил, что едет домой с невестой.