Клайв Баркер - Книги крови III—IV: Исповедь савана

В кухне внезапно протрезвевший Милтон Кэйд названивал по телефону, пытаясь принудить к действиям людей из Пэнхендла, тогда как Лаура-Мэй уже закончила одеваться, открыла нижний ящик гардероба и кое-что извлекла оттуда Сэди поглядела через плечо женщины, что там за трофей, и по ее телу пробежал холодок узнавания. Взгляд остановился на пистолете, что когда-то принадлежал ей самой. Значит, Лаура-Мэй и нашла пистолет — нелепая шестилетняя девчонка, которая тридцать лет назад все время попадалась под ноги в коридоре, играла сама с собой и распевала песни на жаре.

Сэди с удовольствием вновь разглядывала орудие убийства. Может быть, она все же оказалась способна повлиять на будущее? Может быть, от нее остался не только заголовок в старой бульварной газетенке и смутная память в стареющих головах. Она по-новому, живым взглядом наблюдала, как Лаура-Мэй натянула туфли и вышла в гудящую на улице бурю.

Вирджиния бессильно прислонилась к стене номера семь и глядела на смутную фигуру, маячившую в дверном проеме. Она позволила галлюцинации вести себя самым неподобающим образом. Никогда за сорок с лишним лет она не слышала таких развратных уговоров. Призрак подступал к ней вновь и вновь, он прижимал свое холодное тело к ее телу, касался ледяными скользкими губами ее губ, но так и не смог закончить дело. Он трижды пытался взять ее, и трижды похотливые слова, что он шептал ей на ухо, не смогли воплотиться. Теперь он охранял двери, готовый, как она предполагала, предпринять новую попытку. Она видела его лицо достаточно ясно: там отражались стыд и растерянность. «Может быть, — думала Вирджиния, — он собирается убить меня?»

Снаружи она услышала крик мужа, перекрывающий громовые раскаты, и протестующий голос Эрла, также на повышенных тонах. Они ругались, это было очевидно. Вирджиния прислонилась к стене, пытаясь что-то сказать, а порождение ее бреда зловеще наблюдало за ней.

— Ничего у тебя не получилось, — проговорила она.

Привидение не ответило.

— Ты мне мерещишься, и у тебя ничего не получилось.

Призрак открыл рот и показал ей бледный язык. Она не понимала, почему он не исчезает, но, возможно, он будет таскаться за ней, пока не закончится действие пилюль. Не важно. Она выстояла перед худшим, что он мог сделать, и теперь он оставит ее в покое. Он не сумел взять ее силой, и это заставило Вирджинию почувствовать свою власть над ним.

Она подошла к двери без страха. Он встрепенулся.

— Куда это ты направилась? — спросил он.

— Наружу, — ответила она, — чтобы помочь Эрлу.

— О! — воскликнул он. — Мы еще не закончили.

— Ты — всего лишь фантом, — убежденно сказала она. — Ты не остановишь меня.

Он усмехнулся ей. Усмешка была на три четверти злобной и на четверть обаятельной.

— Ты не права, Вирджиния, — сказал Бак.

Больше не стоило морочить женщине голову, он устал от этой игры. Возможно, у него ничего и не получилось, поскольку она сдалась так легко, поверив в то, что он — безобидный ночной кошмар.

— Я не сон, женщина, — сказал он. — Я Бак Дарнинг.

Она поглядела на колеблющуюся фигуру и нахмурилась. Что это, какой-то новый фокус ее психики?

— Тридцать лет назад меня застрелили в этой комнате. Как раз там, где ты сейчас стоишь.

Вирджиния инстинктивно глянула под ноги на ковер, словно ожидала, что там еще остались пятна крови.

— Мы вернулись сегодня, Сэди и я, — продолжал призрак. — Остановка на одну ночь на «бойне любви». Так назвали это место, ты знаешь? Люди приходили сюда, чтобы увидеть эту комнату. Просто поглядеть, где Сэди Дарнинг застрелила своего мужа Бака. Больные люди, как ты думаешь, Вирджиния? Они интересуются убийством, а не любовью. Я не такой… Я всегда любил любовь, знаешь ли. Это единственное, на что я годился.

— Ты лгал мне, — сказала она. — Ты использовал меня.

— Я еще не закончил, — заявил Бак. — На самом деле я только начал.

Он пошел к ней от двери, но на этот раз она подготовилась. Едва он дотронулся до нее и дымчатый контур вновь оделся плотью, как Вирджиния изо всех сил ударила его. Бак отодвинулся, чтобы избежать удара, и она проскочила мимо него к двери. Распущенные волосы закрыли глаза, но она на ощупь пробиралась к свободе. Туманная рука схватила ее, но хватка была слишком слабой. Рука соскользнула.

— Я буду ждать, — крикнул вслед Бак, когда она бежала по коридору навстречу буре. — Ты слышишь, сука? Я буду ждать!

Он вовсе не страдал от своего провала. Женщина вернется, верно? А он, не видимый никем, кроме нее, сумеет добиться своего. Если она расскажет о призраке своим спутникам, те решат, будто она не в себе. Может быть, запрут ее, и он останется с ней один на один. Нет, он должен взять верх. Она вернется продрогшая, ее платье прилипнет к телу; возможно, она будет испугана, в слезах, слишком слаба, чтобы сопротивляться его попыткам. Тогда их ждет настоящее веселье. Да! Пока она сама не начнет умолять его остановиться.

Сэди вышла вслед за Лаурой-Мэй.

— Куда ты идешь? — спрашивал Милтон свою дочь.

Она не ответила.

— Господи! — воскликнул он ей вслед. Это означало, что он заметил пистолет. — Где ты раздобыла пушку?

Дождь был чудовищным. Струи били по земле, по облетающей листве тополя, по крыше, по голове. Волосы Лауры-Мэй за секунду промокли, облепив ее лоб и шею.

— Эрл! — кричала она. — Где ты? Эрл!

Она бежала через стоянку, на бегу выкрикивая его имя. Дождь превратил пыль в густую грязь, которая хватала ее за щиколотки. Она добежала до второго здания. Несколько постояльцев, разбуженных воплями Гира, глядели на нее из окон. Некоторые двери были открыты; какой-то мужчина с банкой пива в руке стоял в дверном проеме и требовал, чтобы ему объяснили, что тут происходит.

— Люди носятся, как сумасшедшие, — говорил он. — Развопились тут! Мы сюда приехали, чтобы побыть в тишине.

Девушка лет на двадцать помладше выглянула из-за плеча любителя пива.

— У нее пистолет, Дуэйн, — заметила она. — Ты видишь?

— Куда они ушли? — спросила его Лаура-Мэй.

— Кто? — не понял Дуэйн.

— Те сумасшедшие! — проорала Лаура-Мэй, стараясь перекричать новый раскат грома.

— Они завернули за контору, — сказал Дуэйн, глядя на пистолет, а не на Лауру-Мэй. — Их здесь нет. Ей-богу нет.

Лаура-Мэй побежала обратно к конторе. Дождь и молнии слепили ее, и она с трудом удерживала равновесие в скользкой грязи.

— Эрл! — кричала она. — Ты здесь?

Сэди неотрывно следовала за ней. Лаура-Мэй Кэйд была отважной, сомнения нет, но в ее голосе звучала истерическая нотка, которая очень не понравилась Сэди. Это дело — убийство — требует хладнокровия. Нужно действовать небрежно, почти не думая, будто вы выключаете радио или прихлопываете комара. Паника станет помехой, страсть — тоже. Когда Сэди вынула «смит-и-вессон» и наставила его на Бака, в ней не было никакого гнева, который толкал бы под руку, мешая попасть в цель. Потому ее и отправили на электрический стул: не просто потому, что она сделала это, а потому, что она сделала это слишком хорошо.