Лариса Капицына - Дело №346

– Да нет, – он пожал плечами. – Просто я не понимаю, зачем ты это говоришь? Мы же вроде договорились…

Девушка посмотрела на него внимательно.

– Ты боишься услышать что-нибудь обо мне или не хочешь, чтобы я расспрашивала о твоей жизни?

– Ни то и ни другое. Мне нравится как все идет. Я, конечно, могу послушать, что там было у тебя, но сам не готов бередить старые раны. Я тебе говорил, у меня все сложно.

– Что сложно?

– Все.

– Ты женат?

– Нет. Теперь нет.

– В разводе?

– Нет.

– Как такое может быть?

– Может. – он упрямо мотнул головой и почему-то избегал ее взгляда. – Иногда такое случается. Тебе должно быть хорошо это известно.

– Я не понимаю…

– Моя жена тоже умерла, ясно? Поэтому я и просил тебя не задавать мне вопросы. Это слишком тяжело.

– Прости меня. Я же не знала! – она почувствовала себя виноватой, но не удержалась и спросила:

– А что же с ней случилось? С твоей женой?

Она думала, что он скажет болезнь или несчастный случай, но услышала:

– Ее убили.

– Господи, какой кошмар!

– Вот именно. – мрачно согласился он.

– Это было давно?

– Почему ты спрашиваешь?

– Просто хочу знать о тебе хоть что-нибудь.

– Зачем?

– Мне кажется, что так происходит со всеми людьми, которые нравятся друг другу.

– Мы и так нравимся друг другу. – он помолчал, натянул пальто. – А может, мы потому и нравимся, что не

знаем друг о друге ничего, не думала?

– Может быть.

– Ну, пока. – он чмокнул ее в щеку. – Увидимся завтра. Хотя нет, завтра у меня трудный день. Послезавтра. Я буду скучать.

Он ушел, а она осталась одна и стала думать. Пожалуй, он не хотел, чтобы правила изменились. И он не хотел ничего знать о ней. Но еще больше он не хотел говорить о себе.

И девушка стала присматриваться к нему по-внимательнее.

Она не умела узнавать мужчин. У нее был только один человек, но его она не узнавала, просто жила рядом с ним всю жизнь, они росли на глазах друг у друга, дышали одним воздухом, впитывали друг друга.

Она не знала, что значит узнавать человека. Задавать ему вопросы? Какие? Где он живет? Кто его родители? Как-то глупо. Он ведь не на допросе. Тем более, что он явно не хотел, чтобы его расспрашивали.

И она решила просто присмотреться к нему получше. Понаблюдать за ним незаметно, так чтобы он не почувствовал это. Если им суждено быть вместе, все наладится. Он ей нравился. Даже своей закрытостью.

В этом они были немного похожи. Она тоже не хотела никого впускать в свою жизнь, делиться своими мыслями. Только, пожалуй, он был еще более замкнутым. Иногда он думал о чем-то своем, наверное, у него были какие-то проблемы, которые беспокоили его, о которых он не хотел говорить. Иногда он выглядел усталым. Вот он сказал: «Завтра у меня трудный день.» Что это значит? Много работы? Деловые встречи? Что могла означать эта фраза?

В следующий раз, он посмотрел на нее весело, спросил, что с ней такое, почему она такая оживленная и задает так много вопросов. Он сразу почувствовал перемену в ее настроении.

– Послушай, – сказал он, обнимая ее и прижимая к себе. – Не стоит на меня наседать. Со временем ты все обо мне узнаешь. Клянусь. Я сам тебе все расскажу. Но не теперь. Твои вопросы только приведут к тому, что я стану редко бывать здесь, вот и все. Я не угрожаю, тебе, нет. Просто не люблю, когда на меня давят.

Такой уж я человек.

Ей показалось, что он говорит искренне.

Тем более, что после этих слов, он поцеловал ее крепко. А ей всегда нравилось, когда он целовал ее. И она решила оставить его в покое. Придет время, он доверится ей, и она узнает о нем все. И расскажет о себе и пустоте в сердце, которая не проходила, даже когда он целовал ее.

Она ответила на его поцелуй и стала снимать с него пиджак и бросила его на стул, но не рассчитала немного, пиджак упал на пол, из кармана выпал предмет, и покатился к дивану.

Она разомкнула его руки и хотела поднять его.

– Брось. – сказал он и обнял ее крепче.

– Что-то выпало из кармана.

– Черт с ним. – пробормотал он, целуя ее. – Потом подниму.

Но ей стало любопытно. А может быть, это было не любопытство, а желание узнать о нем хоть что-нибудь.

Она высвободилась из кольца его рук, села на корточки, подняла этот предмет.

Это была черная перьевая ручка. Очень солидная и красивая. Дорогая.

Такие ручки есть у бизнесменов, у деловых людей. Статусная вещь.

На ручке красовалась золотистая гравировка: Черных Дмитрий Николаевич.

Такое было имя.

Человека, который смотрел на нее напряженным взглядом, звали иначе. И это показалось ей странным.

– Кто такой Черных? – равнодушно спросила она, разглядывая ручку.

– Так… – он пожал плечами. – Один приятель.

– Почему у тебя его ручка?

– Случайно. Нужно будет вернуть при встрече.

Он говорил спокойно, но ей показалось, что он лжет. Такие вещи не прихватывают случайно с чужого стола. Это вам не китайская шариковая ручка за тридцать рублей. Если случайно прихватил, то после непременно возвращаешь. Если только не ты сам – владелец этой вещицы.

– Можно я пока оставлю ее у себя?

– Зачем?

– Она очень красивая.

– Бери. – его голос прозвучал хрипло.

Она нятянула длинный свитер.

– Что такое?

– У меня не то настроение.

– Значит, ничего не будет?

Она не ответила, прошла на кухню, задумчиво рассматривая ручку, крикнула ему из кухни не хочет ли он чаю.

Он отказался и стал одеваться.

В их отношения закралась подозрительность, и все изменилось.

Он тоже изменился, этот человек, стал более напряженным, менее нежным. Они по-прежнему занимались любовью и ей по-прежнему это нравилось. Но стоило им вылезти из постели, они становились чужими. Она изучала его как бы со стороны, а он присматривался к ней, стараясь уловить ее настроение.

Однажды он не отозвался на свое имя. Просто не ответил, как-будто позвали не его. И она сделал вывод, что у него другое имя и что он по-видимому лжет ей. Она только не понимала, зачем ему это нужно.

И сама не зная для чего, дождавшись момента, когда он что-то искал в своем телефоне, вспомнив о гравировке на ручке, которая ему якобы не принадлежала, подошла к нему сзади, обняла его со спины, сказала нежно:

– Что мы будем делать сегодня, Дима? Проведем весь вечер в постели, как обычно?

Он улыбнулся.

– Ты имеешь что-нибудь против?

Она сразу выпрямилась, отошла от него.

Она ожидала, что он удивится, что его назвали именем Дима, хотя на самом деле его звали иначе. Но он ничего не заметил. А это могло произойти только в одном случае, если именем Дима его звали всю жизнь и значит ручка с гравировкой принадлежала ему, только он почему-то это скрывает.

Ну, хорошо, думала девушка, он ничего не говорит о себе, и представился чужим именем. Это было странно, конечно. И очень неприятно. Но это еще не значило, что он способен на какую-нибудь пакость. У него убили жену. А она знала, что значит потерять любимого человека, она и сама была странной не так давно. В общем, неприятно только, что он по-видимому ей не доверяет, пускает ее в свою постель, но пускать ее в свою жизнь не намерен.