Мария Введенская - Тенепад

– Сэппуку [9] Сэппуку – ритуальное самоубийство методом вспарывания живота, принятое среди самурайского сословия средневековой Японии. ?

– О, да ты знаток! Хотя ты ведь должен оправдывать своё прозвище. – чуть улыбнулась Адель. – Так к чему я это?.. Думаешь, у них семей не было? Или все они горели одинаковой одержимостью? Долг есть долг. Неважно перед кем, по кодексу или по дружбе. Так ты решил, Олден. Ты бы поступил иначе сейчас?

– Не мучай меня…. – тот посмотрел на Адель усталыми опрокинутыми глазами. – Я постоянно думаю об этом. И еще – мог бы я отомстить так, чтобы никто не пострадал?

– То есть ты бы поступил так же. – подытожила Адель. – И я тебя не мучаю, я пытаюсь помочь. У тебя было два пути – мстить или нет. Ты выбрал первое. И сейчас выбрал бы первое, что и задает тон всей твоей жизни с вытекающими из этого последствиями. Мог бы ты сбежать из родного города, чтобы стать заурядным клерком? Комплекс вины позволил бы? Если всю свою жизнь ты положил на вечную месть таким, как те, что расправились с твоей семьей? Ты что Иисус? Нет. На то он был и остается одним единственным и неповторимым. Мог бы ты не сбегать из родного города вовсе, изредка сталкиваясь с убийцами своей семьи в супермаркете? Снова нет.

– Эй! Христос и Магдалена, нам бы валить отсюда…. – из затхлой тьмы коридора вынырнул Джеймс и победоносно продемонстрировал засаленный ключ на разорванном шнурке. – И чтоб ни одной положительной мысли, а то я там такого страху натерпелся!

И он говорил правду. Бледный, какой-то весь взмокший, глаза размером с тазы – он снова скрылся в коридоре, поманив остальных в спальню бессонничной ведьмы. Его колени скрипели, поджилки тряслись, казалось, ноги отнимаются, и совсем скоро он неуклюже повалится на пол, чем разбудит ее. О нет, Господи, только не это . Джеймс держался молодцом, не показывая виду, хотя за те пять минут, что провел в этой комнате, склонившись над монстром, над дьявольским отродьем, надкусывая шнурок так, чтобы ни одна пылинка в этой заброшенной спальне не была потревожена, он едва не остался шизиком. Особенно, когда ведьма пошевелилась во сне, видимо, недовольная светом надежды, зародившимся в ее обители. Джеймс чуть не расплакался в тот момент, срочно оживив в памяти день, когда сидел в морге над телом Марни, чем несказанно успокоил ведьму. Ненавидел себя и мечтал о мести. Кому? Да хоть самой смерти…. Смерти, конечно, что внезапно оказалась не столь метафоричной.

Задушенная тревогой Адель увидела комнату всё в тех же мрачных старых зеленых обоях. Дряхлый шкаф, проетый короедами, в углу справа и такая же кровать с мерно сопящей ведьмой. Она была такой страшной, изощренно-пугающей, совсем как во сне. Такие снятся во время болезней, потому что здоровый мозг не способен породить столь ужасающее создание. Взгляд скользил по этому существу, хотя всё внутри противилось этому. Мучнистая сероватая кожа в буграх, огромные глазницы, прикрытые наполовину веками, сифилитически-проваленный нос и эти омерзительные толстые сегментированные губы, словно гусеницы. Всклокоченные волосы рассыпались по грязной наволочке, и казалось, что их не расчесывали несколько десятилетий. Такой же грязной, как засаленное темно-синее платье… как и всё вообще тут. Адель брезгливо отвернулась, столкнувшись с нетерпеливым взглядом Джеймса, который указывал куда-то вниз. Под помутневшим зеркалом в такой же тяжелой витиеватой раме, как и в предыдущей комнате, находилось нечто похожее на черную квадратную дверцу, на которой чем-то острым было нацарапано: «Выход». Адель разула глаза и развела руками, мол, а как? Дверца едва доходила в размерах до собачьего хода.

Джеймс галантно открыл её перед ней, присев на корточки, и лучезарно кивнул. Адель покачала головой, глянув на Олдена, но тот снова погрузился в свои мысли и отнюдь не радужные. Не сыскав поддержки, она опустилась на колени и заглянула внутрь. Ее глазам предстал ночной лес – дремучий корявый – но всё лучше, чем находиться здесь рядом с этим .

Главное, чтобы плечи прошли …. – подумала Адель. – Плечи пройдут – всё пройдёт.

Словно готовясь нырнуть рыбкой, она просунула руки в отверстие, так чтобы плечи оказались строго по диагонали. Адель была худенькой, но всё-таки несколько раз всерьез испугалась, что застрянет. Помогая себе руками, словно придавленный зверек, она наконец оказалась за пределами ведьминого дома, с удивлением отметив, что это вовсе не высотное здание, а всего лишь маленькая ветхая черная изба, поросшая мхом.

Из собачьего хода появились руки, явно не принадлежащие Олдену, затем голова, протиснулись и плечи. Совершенно неуместно Адель хихикнула, вспомнив, как Эйс Вентура [10] Эйс Вентура – эксцентричный частный детектив, главный герой фильмов «Эйс Вентура: Розыск домашних животных» и «Эйс Вентура 2: Когда зовет природа», в котором и происходит описанная сцена с носорогом. лез из задницы резинового носорога – Джеймс Харрис выглядел сейчас примерно так же.

– Могла бы и помочь. – недовольно крякнул тот.

– Извини… – едва справляясь с нервным смехом, ответила та.

По правде Адель думала, что у нее сейчас начнется нечто вроде истерики и даже не чаяла остановиться. Они выбрались из чертового дома, выбрались из того безумного мирка боли вообще. Они удрали от ведьмы, а образ Эйса никак не покидал мозг. Всё наслоилось и обрушилось на Адель опасной инфекцией, ведущей к полному безумию.

Джеймс снисходительно покачал головой и отвернулся в сторону собачьего лаза, а потом вдруг бросил фразу, вернувшую Адель в состояние полной боеготовности.

– А дружок-то твой, похоже, не придет.

Поначалу она растерялась, потом замерла, пристально глядя на выход, словно гипнотизируя его, хотя в душе чувствовала, что медлить нельзя.

– Ты что, так и будешь стоять?! – нервно и в приказательном тоне обратилась она к Харрису.

– А что ты хочешь? – ухмыльнулся тот. – Могу станцевать. Могу спеть.

– Не валяй дурака! У тебя ведь пистолет. В конце концов, ты мужчина! Иди за ним!

– Ага, сейчас…. – саркастично хмыкнул Джеймс. – Это твой приятель, а пистолет можешь забрать себе, только толку от него…. Хочешь?

Он достал ругер из кобуры. Его револьвер и вправду был здесь бесполезен, да и пуст тем более. Но отчего-то по некоей полицейской инерции Харрис не мог выбросить его.

От злости и отчаяния Адель зарычала и с ненавистью глянула на него, а потом ринулась к лазу и на редкость быстро проникла внутрь.

Когда Олден уже готовый опуститься на колени наблюдал, как ноги Джеймса исчезают из вида, темную комнату озарила вспышка света. Не сказать, что слишком уж ослепляющая, но тот отчетливо понял, что за его спиной что-то вспыхнуло, и обернулся.