Стивен Кинг - Мобильник (черновик перевода)

– Я отказываюсь верить, что мы были безумцами и убийцами, – заявил Том. – Господи, а как же Пантеон? Давид Микеланджело? Табличка на Луне, на которой написано: «Мы пришли с миром от имени всего человечества?»

– На табличке есть также имя Ричарда Никсона, – сухо заметил Ардей. – Квакера, но едва ли человека мира. Мистер Маккорт… Том… меня нисколько не интересует суд над человечеством. Будь у меня такие намерения, я бы указал, что на каждого Микеланджело был маркиз де Сад, на каждого Ганди – Эйхман, на каждого Мартина Лютера Кинга – Осама бен Ладен. Давайте скажем так: человек стал властителем планеты благодаря двум своим особенностям. Первая – это разум. Вторая – абсолютное стремление убить всех и вся, кто попадается на пути.

Он наклонился вперед, оглядывая остальных сверкающими глазами.

– Разуму человечества в конце концов удалось взять верх над присущим человечеству инстинктом убийцы, здравомыслие возобладало над свойственными человечеству приступами безумия. И это тоже ради выживания. Я уверен, что последний раз эти две особенности столкнулись в октябре 1963 года, из-за нескольких ракет на Кубе, но это дискуссия для другого дня. Факт в том, что большинство из нас подавляли худшее в нас до того момента, как к нам поступил Импульс и стер все, кроме нашей жуткой основы.

– Кто-то выпустил тасманского дьявола из клетки, – пробормотала Алиса. – Кто?

– И это нас совершенно не должно волновать, – ответил директор. – Подозреваю, они понятия не имели, что творят… или как много натворили. Отталкиваясь от результатов торопливых экспериментов, которые проводились в течение нескольких лет… а может, и месяцев… они, возможно, думали, что выпускают на свободу разрушительный шторм терроризма. Вместо этого спровоцировали цунами невообразимого насилия, и насилие это мутирует. Пусть нынешние дни и кажутся ужасными, но вполне возможно, потом мы будем воспринимать их затишьем между двумя ураганами. Эти дни могут также быть нашим единственным шансом что-либо изменить.

– Как насилие может мутировать? – спросил Клай.

Директор не ответил. Повернулся к двенадцатилетнему Джордану.

– Прошу вас, молодой человек.

– Да. Хорошо, – Джордан помолчал, собираясь с мыслями. – Наше сознание использует только крошечную часть потенциала нашего мозга. Вы это знаете, так?

– Да, – в голосе Тома слышались нотки негодования. – Я об этом читал.

Джордан кивнул.

– Даже если добавить безусловные рефлексы плюс все бессознательное, сны, интуицию, сексуальное влечение и все такое, наш мозг работает практически вхолостую.

– Холмс, вы меня удивляете, – вставил Том.

– Не остри, Том! – одернула его Алиса, и Джордан широко ей улыбнулся.

– Я не острю. Парень-то он толковый.

– Так оно и есть, – сухо заметил директор. – У Джордана, возможно, возникают проблемы с английским языком и литературой, – но он получил стипендию на обучение в нашей Академии не за красивые глаза, – заметив смущение мальчика, похлопал его по плечу. – Продолжай, пожалуйста.

– Ну… – Джордан запнулся, потерял нить, Клай это видел, но быстро ее нашел. – Если представить наш мозг жестким диском, то он практически пуст, – и опять поняла Джордана только Алиса. – Скажем так, если вызвать на экран «Свойства» диска, то информационная строка скажет следующее: «2 ПРОЦЕНТА ИСПОЛЬЗУЕТСЯ, 98 ПРОЦЕНТОВ СВОБОДНЫ». Никто не представляет себе, зачем нужны эти девяносто восемь процентов, но потенциал-то огромен. Возьмите, к примеру, людей перенесших инсульт… им удается вновь получить доступ к ранее спящим зонам мозга, чтобы вновь научиться ходить и говорить. То есть в мозге задействуются новые проводящие пути, в обход поврежденных участков. Свет зажигается в тех же зонах мозга, но с другой стороны.

– Тебя этому учили? – спросил Клай.

– Это естественный результат моего увлечения компьютерами и кибернетикой, – Джордан пожал плечами. – Опять же, я начитался киберпанковской фантастики. Уильям Гибсон, Брюс Стерлинг, Джон Ширли…

– Нил Стефенсон? – спросила Алиса.

Джордан просиял.

– Нил Стефенсон – бог.

– Вернемся к посланию, – вмешался директор, строго, но… мягко.

Джордан пожал плечами.

– Если вы стираете жесткий диск, он не может восстановиться спонтанно… разве что в романе Грега Бира, – он вновь улыбнулся, на этот раз быстро и, как показалось Клаю, нервно. Часть улыбки предназначалась Алисе, которая просто потрясла паренька. – Люди – другие.

– Но есть же гигантская разница между способностью вновь научиться ходить и способностью телепатически подключать бумбоксы, – подал голос Том. – Между первым и вторым бездонная пропасть, – он определенно смущался, произнося слово «телепатически». Думал, что его поднимут на смех. И напрасно.

– Да, но человек, даже перенесший тяжелый инсульт, разительно отличается от тех, кто разговаривал по мобильникам, когда прошел Импульс, – ответил Джордан. – Я и директор… директор и я думаем, что Импульс не только стер из мозгов людей все, кроме нестираемой первичной директивы, но и что-то включил. Что-то такое, что сидело в нас миллионы лет, пребывало на девяносто восьми процентах жесткого диска, которые оставались свободными.

Рука Клая легла на рукоятку револьвера, который он поднял с пола кухни Бет Никерсон.

– Пусковой механизм, – произнес он.

Джордан вновь просиял.

– Да, именно! Мутационный пусковой механизм. Этого бы никогда не случилось, если бы не тотальное промывание мозгов, вызванное Импульсом. И то, что сейчас проявляется, то, что развивается в этих людях… только они больше не люди, и то, что в них развивается…

– Это единое существо, – прервал его директор. – Таково наше общее мнение.

– Да, но это нечто большее, чем просто стадо, – продолжил Джордан. – То, что они могут делать с си-ди плеерами, возможно, только начало. Так маленький мальчик учится надевать ботинки. Подумайте о том, что они смогут делать через неделю. Через месяц. Через год.

– Ты можешь ошибаться, – голос Тома чуть не трескался, как засохший сучок.

– Он может быть прав, – возразила Алиса.

– Я уверен, что он прав, – директор отпил горячего шоколада, сдобренного бурбоном. – Разумеется, я старик, и мое время в любом случае практически истекло. Я подчинюсь любому решению, принятому вами, – короткая пауза. Взгляд директора сместился с Клая на Тома, с Тома – на Алису. – Если, естественно, это будет правильное решение.

– Стада попытаются слиться вместе, знаете ли, – добавил Джордан. – Если они пока не слышат друг друга, то скоро обязательно услышат.

– Ерунда, – голосу Тома недоставало уверенности. – Сказки про призраков.

– Возможно, – не стал спорить Клай, – но тут есть о чем подумать. На данный момент ночи принадлежат нам. А если они решат, что могут спать меньше? Или придут к выводу, что не боятся темноты?