Роман Соловьев - Мажорка

Я увидел в окно, как седой мужик сел в «Ауди» и уехал. Немного поразмыслив, я побежал в ванну освежиться холодной водой. Денек предстоял наверняка хлопотливый…

В комнате я вытряхнул содержимое гардероба, и понял, что совершенно не могу одевать женские шмотки. Натянув джинсы и блузку на голое тело, накинул куртку в прихожей, и застыл, увидев с десяток зимних сапог и туфель. В углу сиротливо прижались спортивные кроссовки. Я тут же одел их и уже собрался выходить на улицу, как услышал сзади:

– Мария Андреевна, ваш отец просил, чтобы вы никуда не выходили до его приезда.

– У меня дела срочные! – громко гаркнул я и вышел на улицу.

Дом был огорожен двухметровым забором из красного кирпича, а металлическая кованная калитка закрыта на электромагнитный замок. Я не стал заморачиваться, и перемахнул через забор.

Проходящие мимо бабулька с девочкой замерли на тротуаре, увидев мои акробатические трюки.

Я направился к остановке, как вдруг сзади подъехал и посигналил черный джип. Из машины выскочил высокий мужик в пальто:

– Добрый день, Мария Алексеевна! Мы хотели бы задать вам пару вопросов, – он небрежно махнул красной ксивой с серебристым двуглавым орлом. – Присядьте в машину.

На всякий случай я последовал за ним, а когда сел на переднее сидение, сзади меня обхватили крепкие руки, и заковали в наручники.

– Не дергайся! – прикрикнул на меня мужик, поворачивая руль. – сейчас едем в гости…

– Уроды. Немедленно освободите меня и тогда останетесь живы.

– А девочка-то с юмором, – хохотнул сзади рыжий крепыш. – Надеюсь, Михей разрешит с ней немного развлечься…

Верзила за рулем гневно посмотрел на него и цыкнул:

– Пока не трогайте ее, парни, а там видно будет…

Я даже не поняла, зачем села в машину к этому здоровому упырю, который несся по проспекту, как бешенный гонщик.

– А куда мы едем? – настороженно поинтересовалась я.

– В Советский район. Товарища одного нужно навестить.

– Навестить? Он заболел что ли?

– Слаб на голову. Сто миллионов взял в долг у хороших людей, а отдавать не хочет.

– А я тут при чем?

– Михась, не тормози. Мы с тобой вчера обо всем перетерли, заднюю теперь не надо врубать. Или ты подкаблучником стал к сорока годам?

– Нет… – пожала я плечами.

Мы въехали во дворик со старыми трехэтажными «хрущевками», и мужик остановил машину рядом с железными ржавыми качелями.

– У тебя, Миха, насколько я помню, левая ударная?

– Что? – не поняла я.

– Этот урод может быть дома не один. Заходим, если что гасим охрану и потом базарим с клиентом.

– Никогда не била человека по лицу… – честно призналась я.

Здоровяк обернулся и достал с заднего сиденья две куртки-спецовки.

– Михась, сейчас не до шуток. Накинь спецовку, скажем что мы из «Горгаза», проверяем по квартирам утечку газа.

Поднявшись на третий этаж, мужик постучал в дверь, а я оглянулась, и подумала – может сразу сбежать?

Дверь никто не открывал, и здоровяк тихонько толкнул ее – она плавно приоткрылась.

– Мишка, давай вперед, я сзади прикрою.

Я вошла в темную прихожую и растерялась.

– Проверь кухню, я пока в комнаты загляну.

Пройдя на кухню, я обнаружила на столе следы недавнего пиршества: почти пустую бутылку водки, фарфоровые тарелки с остатками салатов и закусок. На краю стояла стеклянная пепельница, наполовину наполненная окурками.

– Вот сука! – пробасил из комнаты здоровяк.

Я прошла к нему и ноги тут же подкосились от увиденного: рядом с диваном лежал на спине лысоватый пожилой мужик. Под ним разлилась огромная лужа крови. Кто-то воткнул ему в грудь нож почти по самую рукоятку.

– Быстро уходим от сюда, Михась! – рявкнул мужик, и подхватив меня под руки, потянул в подъезд.

– Постой… там же человека убили… – удивленно пробормотала я.

– Давай быстрей! – он залепил мне пощечину. – Очнись, придурок!

Я застыла на лестничной клетке совершенно ошарашенная.

– Сейчас менты слетятся, бежим в машину!

Когда мы вылетели из подъезда, в арку двора въезжал полицейский желтый «Уаз».

Два сержанта с автоматами выскочили из машины и бросились нам наперерез, угрожая оружием:

– Не двигаться! Руки вверх!

– Это подстава, Михась, – пробормотал здоровяк, поднимая руки, – не вздумай у «мусоров» ничего подписывать. Говори все – как было.

Из «уазика» вышел маленький седой мужичок в старом потертом костюме и вошел в подъезд. Через минуту он вернулся и крикнул автоматчикам:

– Пакуйте клиентов и везите в отделение. И глаз с них не спускайте. В квартире труп.

– А ты, Василич? – тихо спросил рыжий полицейский.

– Я пока здесь опергруппу подожду.

Нам надели наручники и затолкали в задний отсек полицейского «Уазика».

Здоровяк всю дорогу молчал, и только когда подъехали к участку, тихо сказал:

– Михась, не вздумай ничего подписывать, даже если опера начнут прессовать. Как только я Архипову позвоню – он сразу вытащит нас из этого «гадюшника».

Когда мы поднимались по ступенькам, рыжий полицейский больно ткнул меня дулом автомата в спину.

– Осторожней, урод! – крикнула я.

Он опешил, и вдруг резко ударил меня по пояснице прикладом. В глазах сразу помутнело, я охнула от боли и растянулась на бетонной площадке перед входом.

– Сычев, осторожней с подозреваемым! – рявкнул грозный голос. Я осторожно подняла голову. У дверей стоял мужчина с густыми черными усами и в полосатом свитере.

– Товарищ капитан, да я слегка его, чтобы не дерзил. Я же не виноват, что он нежный, как девочка, падает сразу.

Рыжий осторожно похлопал меня по щекам, помог приподняться и приоткрыв дверь, повел по узкому коридору. Вскоре он по затолкал меня в небольшое помещение. Худой, как цапля, сержант с красными глазами, быстро подошел и вывернул у меня все карманы. Он даже заставил снять ботинки и заглянул под стельки.

В углу, за столом, сидел неопрятный толстяк в полицейской форме. Он что-то быстро записал в журнал и махнул рукой:

– Сычев, веди задержанного к Лихолетову.

Рыжий грубо схватил меня за плечо и поволок по лестнице на второй этаж.

– А можно по аккуратнее?

– Иди, придурок… – нахмурился полицейский, – или тебе мало было там, на ступеньках?

Вскоре я оказалась в душном прокуренном кабинете с решетками на окнах. Усатый мужик в свитере, которого я уже видела на улице, жестом показал на стул. Я осторожно присела.

– Наручники снимите, – рявкнул усач.

Рыжий освободил меня от наручников, и сразу вышел из кабинета.

Я осторожно потерла ушибленную поясницу. Все. Писец этому рыжему ментенку… Через пару дней Олег на его лице спляшет джигу.

В горле сильно запершило от табачного дыма. Два молодых парня за соседними столиками, безостановочно дымили, с интересом поглядывая на меня, как на заморскую диковинку.