Полина Громова - Дорога яви

Геос по привычке закусил коготок на большом пальце.

— Вот я даже не знаю, как будет хуже: если я вернусь сейчас или если пока где-нибудь попропадаю, — процедил он. — Отец ведь убьет меня в любом случае, да?

— Не говори глупостей, Геос, — Коннор подался вперед и наклонился к своему собеседнику. — Но если ты спросишь моего совета, я порекомендую тебе все-таки где-нибудь пока попропадать. Потом объявишься при дворе, весь такой по уши в стыде, осознавший свою неправоту и раскаявшийся… В конце концов, ты молодой, импульсивный. На это уже можно многое списать. К тому же, речь идет о твоем брате — родная кровь все-таки, она молчать не умеет. Тебя поймут. И даже простят: войну между кронами и анкелами ты все-таки не развязал. Но, поверь, седины у твоего отца поприбавилось, и заметно, даром что он тоже светловолосый.

— Я не хотел, чтобы у него были проблемы из-за меня.

— Я знаю, — Коннор говорил ласково, с отеческим тоном. — Я знаю, Геос. И, поверь, я понимаю твои чувства. Но это политика. Не нам ее делать. Твоему отцу виднее, что лучше для нашего народа.

«Нашего народа? — трепыхнулась мысль в сознании Келы. — Это что, получается, наш демоненок сын какого-то правителя?»

— Но он тоже может ошибаться. Я считаю, что он поступил неправильно.

Коннор тяжело вздохнул.

— Давай не будем спорить, Геос. Ты же понимаешь, это бессмысленно.

Геос кивнул. Настроение у него было — хуже некуда.

— Ты, кстати, будь тут поосторожнее, — сказал Коннор, поднимаясь. Его спутники встали тоже. — Ты здорово напугал нас той ночью.

— Простите, я себя не контролировал. Я думал, это не вы, а…

— Мы заметили! — перебив Геоса, Коннор басовито хохотнул и снова хлопнул его по плечу. Потом он достал из-за пазухи упитанный кожаный кошель и положил его на стол. — Это за сегодняшнее и на текущие расходы. Ты не унывай, Геос, все образуется. Поживи пока в яви, обдумай все, взвесь. Только не обнаруживай себя, как сегодня. Что еще… Да, по правилам приличия у тебя должно быть не менее двух сопровождающих. Девушки, справитесь? — Коннор задорно подмигнул Кире и Келе. — Смотрите, не давайте его в обиду. А если я понадоблюсь — зовите. Слышишь, Геос? Я буду неподалеку.

— Спасибо, Коннор.

— Не за что, мальчик.

С этими словами Коннор удалился, сопровождающие последовали за ним. Снаружи послышался топот копыт. Он не затихал, отдаляясь: просто возник — а потом исчез, словно его обрезали.

— Кто это был, Геос? — осторожно спросила Кира.

Геос тяжело вздохнул.

— Коннор — мой учитель и воспитатель. А вообще-то он ответственный за государственную безопасность при моем отце.

— А отец твой, как я понимаю…

— Правильно понимаешь, Кира. Мой отец — Великий Каллан, правитель кронов. А я его старший сын. И, кажется, у меня тоже уже есть общеизвестное прозвище — бестолковый.

Геос, кажется, хотел сказать что-то еще, но передумал, а девушки не стали прерывать его молчание. Даже Кела сидела на удивление смирная. Наконец принесли пироги.

— Ох ты, какая вкуснятина! — восхитился Геос с набитым ртом. — Жаль, Коннор уже ушел.

В этот момент воздух над столом дрогнул, и с тарелки исчезло три самых больших пирога. Кела была готова поклясться, что краешком уха услышала характерный басовитый смешок демона.

Позже Геос щедро расплатился с хозяином и в сопровождении девушек направился к выходу. Несмотря на преимущества ночевки на постоялом дворе, оставаться здесь он все-таки не захотел. На вопрос Келы: «Почему?» Геос ответил:

— Атмосфера какая-то нездоровая…

Смысл сказанного в полной мере раскрылся девушке, когда они вышли на крыльцо. Площадку перед ним, вытоптанную до последней травинки, занимала внушительная толпа народа. Причем народ этот бы вооружен: кто легкими тесаками, кто увесистыми топорами для колки дров, кто дубинами, а кто выставил впереди себя вилы. Где-то в середине толпы, едва не подпрыгивая на месте, голосил священнослужитель — его можно было легко узнать по рясе и кадилу, которым он размахивал наподобие кистеня.

— Вот он, вот! — воскликнул священнослужитель, завидев Геоса. — Братья! Дьявол явился на землю, чтобы испытать нашу веру! Не убоимся его, ибо вера наша крепка!

— А-а! — нестройным эхом ответила толпа и двинулась на крыльцо.

— Чего это они? — повернув голову, спросил Геос.

— Ну, думаю, они считают тебя мировым злом, — бодро ответила Кела. — И собираются тебя изничтожить.

— Изгоним зло! — в подтверждение ее слов выкрикнул священник. — Изгоним дьявола! Вперед, братья! Боги с нами!

— А как они будут меня изничтожать? — в голосе Геоса послышалось любопытство. Ничего хорошего это, конечно, не сулило.

— Думаю, они тебя… — начала Кела, но ее перебили.

— На костер! На костер его! — послышалось в толпе. Под напором задних рядов передние навалились на Геоса. Тот примиряющее вскинул руки.

— Ладно-ладно, уже иду!

— Геос, ты что, всерьез позволишь им это сделать? — испуганно спросила Кира. Демон лишь улыбнулся.

— Да пускай! Какие у них тут развлечения…

В тот же момент его схватили, кое-как опутали веревками и поволокли к центру площади. Кира и Кела бросились следом.

В центре площади виднелся основательно вкопанный столб. Пока Геоса приматывали к нему, вокруг бегал священник. Причитая, он кропил Геоса святой водой — тот морщился, но терпел. Один раз, правда, чихнул, отпугнув священника — он отпрыгнул шага на четыре. Остальные тем временем тащили поленья, доски и прочий горючий хлам для создания скоропостижного костра. Вскоре появился факел. Священник, выкрикнув что-то патетическое, запалил костер.

Кира и Кела пробились в первый ряд многочисленных зрителей. Сложив ладони рупором, Кира крикнула:

— Геос, тебе точно помощь не нужна?

— Можете дровишек подтащить, тут маловато, — беспечно отшутился Геос.

Девушки переглянулись.

— Да ничего с ним не станется, не бойся, — сказала Кела. Отыскав на ощупь ладонь подруги, она сжала ее пальцы. Несмотря на самоуверенность Геоса, обе его спутницы волновались из-за его выходки.

Костер разгорался быстро. Сухие поленья трещали, от сырых валил пар. Вот уже показались и длинные языки пламени: подбираясь к жертве, огонь будто бы облизывался в предвкушении пиршества. Геос стоял посреди пламени и явно скучал. Веревки на нем уже обуглились, а кое-где даже перегорели и обвалились, и Геос стоял, просто прислонившись к столбу, даже руки засунул в карманы штанов. Ни его самого, ни даже его одежду пламя не трогало. Народ, почуяв неладное, стал понемногу расползаться в переулки.

— А что-нибудь еще будет? — спросил наконец Геос.

Ему ответила Кира:

— Вообще-то нет. По их представлениям ты должен сгореть, и все.

— Скучно, — сказал Геос. — Я ожидал большего.