Полина Громова - Дорога яви

Этот бой тоже был не долгим. Кира отбивала удар за ударом — наносить собственные не успевала. Единственное, на что она надеялась, — выиграть время. Вдруг хотя бы один из их провожатых поднимется, тогда шанс спастись все-таки будет. Но оба демона лежали неподвижно. А незнакомец превратился в рассекающий воздух вихрь. Две тонкие, гибкие сабли ослепляюще хлестали воздух… Что-то обожгло руку, но Кире было не до этого. Она дралась…

Она дралась — кажется, да нет, в самом деле: она дралась, как никогда раньше. Не чувствуя усталости, легко и непривычно быстро управляя своим телом — как будто бы кто-то помогал ей! — она сопротивлялась атакам. И все же в какой-то момент она поняла, что не успеет ни отбить очередной удар, ни отклониться. Страшно не было, было не страшно — скорее как-то тошно, как после выпивки на пустой желудок… И тут слева вспыхнула большая серебристая тень. Развалив пространство, в мир ворвался Айри. Встав на дыбы, он с размаху ударил нападавшего копытом по голове.

Незнакомец отлетел далеко в сторону, прокатился по земле, но сознание не потерял. Более того: он сразу вскочил на ноги и собирался закончить начатое. Но вдруг его взгляд заметил что-то за спиной Киры, и лицо его исказилось от злобы. Обернувшись, незнакомец кинулся в изнанку и исчез — только вихрь понесся прочь от места боя. Не успела Кира опомниться, а вокруг стоял отряд Коннора. Обнимая ее, ревела перепуганная Кела.

Только спустя минуту Кира заметила, что левой руки она почти не чувствует, кроме, пожалуй, пальцев — а с них течет на землю что-то вязкое и теплое… Хорошо так течет.

— Я уже говорил, что вы в этой истории — самое странное? — спросил Коннор, подходя к ним. — Не знаю, кто из вас страннее… Раздевайся, девочка. Еще пара минут — и тебя придется воскрешать из мертвых.

Кира кивнула и улыбнулась: умирающей она себя совсем не чувствовала. Скорее наоборот. Она была словно большое облако, парящее над землей. Ни веса собственного тела, ни боли, ни мыслей… Хотя, кто знает — может быть, именно так и чувствует себя умирающий. Так что надо было поторопиться, в самом деле…

С помощью Келы Кира стала раздеваться. Уже второй раз за последнюю пару часов!.. Главное — выбраться из жилетки, ее жалко резать, а вот тунику можно и разорвать. Запасная есть… Эта, тем более, настолько в крови, что, кажется, просто так не отстирается…

Да, мысли у наемницы появились, но были путаными. Была на то веская причина: помимо длинного и какого-то кривого пореза, шедшего от плеча почти до локтя, обнаружилось еще несколько мелких, но сильно кровоточащих ранок.

— Тебе не больно? — с тревогой спросила Кела.

— Да знаешь, как-то нет… Странно…

— Ничего странного, — сказал Коннор. Уложив девушку на собственный плащ, он со сноровкой взялся за перевязку. Под тонкую серую материю прямо на раны подкладывал густую зеленую мазь. — Кровь анкела для человека — анестетик.

— Что?

— Обезболивающее. Но ты не расстраивайся — дня через три ощутишь всю прелесть своего положения.

— Я не расстраиваюсь. Я радуюсь. Что жива.

— Это правильно… — Коннор туго затягивал ткань. Пальцы его двигались очень ловко и очень быстро. — Тебе здорово повезло: схлестнулась с анкелом и осталась в живых… Вот так!.. А этот анкел — отчаянный парень. Он полоснул сам себя, чтобы кровь осталась на лезвиях. Ил рассказал, он успел заметить… Знаете, кровь анкела, попадая в тело крона, оказывает парализующее действие. Но за ребят не волнуйтесь, с ними все будет в порядке — оклемаются в течение нескольких часов. А вот Геосу, видимо, придется полежать подольше…

— Что с ним? — спросила Кела.

— Живой. Только ранен…

Из лагеря фехтов Геоса принесли без сознания, и в себя он еще не приходил. Пока Коннор занимался Кирой, другой демон снимал первую перевязку и заново перетягивал тканью его разрубленную грудную клетку. Если бы девушки видели эту рану, они сами рухнули бы в обморок. Вместе.

— Ты полежи, — совсем по-отечески сказал Коннор Кире. — Набирайся сил.

— Я не хочу лежать, у меня голова кружится. Можно я посижу?

— Можно. И поешь чего-нибудь, хотя бы чуть-чуть. Понадоблюсь — зовите, — демон хохотнул. — У вас это хорошо получается.

Кира улыбнулась. Кела — тоже.

Поднявшись, Коннор ушел: он планировал лично допросить нескольких фехтов, взятых в плен. Кира хотела отправить Келу за ним — пусть не смотрит, но хотя бы покрутится рядом, а то Коннор же ничего им не расскажет. Но вдруг она почувствовала, что сознание уплывает, и ухватить его хотя бы за краешек нет никакой возможности.

— Спи, — тихо проговорила Кела, приваливаясь спиной к стволу дерева рядом. — Спи, так будет лучше.

Ее собственные глаза тоже слипались. Но прежде, чем заснуть, она посмотрела вверх. Там расчерчивали небо на крошечные кусочки сухие ветки деревьев. Листва на них даже не засохла, а как будто бы обгорела, исчезнув за считанные минуты… За самые страшные, но уже превратившиеся в прошлое минуты.

Их обеих разбудил шум. Кира проснулась бодрая, сама приподнялась и даже попыталась сесть — с помощью придержавшей ее Келы получилось. Кела, правда, была какая-то вялая, но мало кто может себя хорошо чувствовать после таких приключений.

— Что случилось? — спросила Кела.

— Анкела поймали, — задорно ответил демон, оказавшийся ближе остальных. — Сейчас мы с ним общаться будем.

— А перекусить что-нибудь найдется? — спросила Кира.

— Одну минуту!

Когда молодой демон явился с целым ворохом провизии и даже бутылью вина, Кира и Кела переглянулись. Они поняли: Коннор распорядился заботиться о них. Теперь это, кажется, касалось не двоих воинов, а всего отряда.

Наскоро перекусив, девушки поспешили взглянуть на пленника.

Связанный, с разбитым лицом, анкел сидел на земле. Волосы у него были кудрявые, светло-соломенного цвета. Коричневая от крови челка прилипла ко лбу. Одежда на груди была разорвана, на светлой коже виднелись три длинных свежих царапины. Плаща на анкеле уже не было, и теперь девушки могли хорошо рассмотреть то, что было спрятано под ним: большие светлые крылья. Они тоже были стянуты веревками. При появлении девушек анкел ненадолго поднял взгляд — глаза у него были зеленые — и снова опустил голову.

— Не хочет он с нами разговаривать, — сказал Коннор, обращаясь к Кире и Келе. — Интересно, с чего бы это?

Демон старался говорить с сарказмом, но в голосе его слышалась и горечь. Откуда она взялась? Коннор сам указал на ее причину.

— Двоих положил, гаденыш, пока его самого брали.

Анкел никак не прореагировал на это замечание. Он сидел, уставившись в траву, и, казалось, даже не дышал.

— Я из него всю душу выну, — произнес Коннор. — У них, говорят, есть душа… Эй, последний раз спрашиваю: кто ты такой и что здесь делал? Зачем напал? Ну? Говори по-хорошему, пока по-плохому не наступило!