Елена Кисель - Синий, который красный

— А какие «головы»? — от почтения голос скатился в шепот. — Я о том…ты можешь сказать, для чего ее создавали?

— Ну, во-первых, он может придать нежити личину человека…

— Это не страшно, что там дальше?

Макс мрачно хмыкнул в адрес «не страшно». Берт или Ян, наверное, возмутились бы с того света.

— Управляет нежитью или притягивает ее к себе. На нас навалилась именно нежить, а то вели бы себя поумнее. С нежитью здесь что-то связано, я только не могу уловить, что именно, но что-то древнее.

Она протянула руку, будто хотела дотронуться до браслета, потом опомнилась и руку отдернула. И заключила будничным тоном:

— А, да, еще он может убивать.

Вот здесь полагалось напрячься — что они и сделали.

— Убивать? — переспросил Кристо. — Это вроде как того, кто до него дотронется?

— Это вроде как всех вокруг. Не знаю, почему эта штука спала, пока была у клыкана и как вообще к нему попала. Но теперь, когда по твоей… как тебя там, в общем… по твоей милости на браслет попала кровь этих твоих… которых клыкан разорвал… процесс пробуждения запустился на полную. Браслет Безумия, можешь себе представить? Силы в нем — под завязку, если мы ничего не сделаем, он начнет расширять границы действия. Сначала дом. Потом город. Два города. Страна… люди просто будут сходить с ума, животные в бешенство повпадают, — она заговорила почти мечтательно, — скот подохнет, да-а… наверное, из окон все прыгать начнут или глотки друг другу перегрызать. Интересно.

Но вдруг она о чем-то или о ком-то вспомнила и добавила как-то заученно:

— И невесело. Я с этой штуковиной вряд ли что-нибудь смогу сделать, опасно даже пробовать. Если мы не унесем его в Целестию — то твой мир будет напоминать приют для душевнобольных.

Кристо скривился от такого сравнения. Хоть Дара и не раз была на заданиях, а не усвоила про этот мир одной вещи. Он и так похож на сумасшедший дом. Это признают даже его обитатели.

У Макса дернулась щека, он неудачно поставил чашку на полку и отстраненно пронаблюдал, как она падает. Кристо было не до чужака: его только осенило, что можно ведь и проще…

— На кой он нам сдался? Сесть на автобус, прошмыгнуть к выходу — и мы в Целестии…

— У нас на хвосте — нежить, которую явно притягивает браслет, — почти ласково сообщила Дара. — Пока мы имели дело с самыми тупыми и неопасными. Точно не скажу, кто это: то ли глазодыры, то ли лупосверлы…

— Что-что? — не выдержал Макс.

— Низший род нежити, — соизволила просветить его Дара. — Опасны просто в силу своего полного отсутствия мозгов. Примерно на одном уровне с клыканами.

— Гы-гы, ты ему еще про Альтау расскажи! — развеселился Кристо.

Макс огрел парня холодным взглядом. Ему-то как раз было интересно, поскольку речь шла о потенциальном противнике.

— Глазо… пыры?

— Глазодыры, — девчонка наконец отвлеклась от браслета, поглядела скептически. — Ты не слишком сильно стукнулся головой? Глаз — дыра, чего тут непонятного?

— Все точно элементарно, — проворчал Макс.

— Но если браслет притягивает нежить, то к ним точно присоединится что-нибудь еще. В ваших лесах и городах чего только из наших низших нежитных не шастает, еще с давних времён. Огнеплюи, злыдни, ядозубы, кровососы…

— Вампиры, что ли?

Кристо покрутил головой с осуждающим видом. Ага, как же, давайте напридумаем названий каждой нежити. Да поумнее, да покрасивее, будет прямо как в старые времена. В нынешней Целестии такие вопросы решались просто: пока будешь вспоминать, что какую нежить обозначает — нежить тебя самого употребит в самом лучшем виде. А так товарищ орет тебе: «Клыкан!» — и ты понимаешь, что опасаться следует не хвоста и не смертельного взгляда.

Хотя при взгляде на клыкана как-то само собой становится ясно, чего опасаться…

— Отлично, молодые люди, — пробормотал Макс. — Насколько я понимаю, сферы обитания у вашей нежити разные? И чтобы этот ваш браслет не начал оказывать своего действия, вам нужно добраться до своего… измерения.

— До Целестии.

— Новое название ада, — фыркнул Макс. — И где же вас ждет портал?

Портал. Кристо разве что не били за непонимание терминологии, но вот, нашелся кто-то более дремучий. Портал, по науке Целестии — не дверь, чтобы перемещать из одного мира в другой. Просто артефакт, который позволяет перемещение в пределах одного мира, и… ой-ёй, как этот портал им нужен прямо здесь и прямо сейчас, в свете последних слов Дары…

— Понятия не имею.

Икота Кристо стала сильнее, яблоко в желудке начало медленно заходиться в буйном танце.

— Глазодыры не особо опасны сами по себе, вот только они так не действуют, — продолжила артемагиня. — Нежить не умеет просто скапливаться и держать на месте: сами бы они сразу полезли внутрь. Значит, ими кто-то управлял. Целестиец, а целестиец не может не знать насчёт дверей. Раз управляли, то хотя бы примерно знают, что это за браслет. А раз им нужен браслет — то легче всего нас перехватить…

У ближайшей двери. Значит, там ждёт засада. Возражать Кристо было нечего. Макс тоже заявил, в своем духе:

— Поверю на слово. Что в планах?

— Ну, вообще-то, — зловеще и неспешно сказала Дара, — раз уж ты передумал — я думаю, нам надо познакомиться.

Ага, сейчас сядем в кружок и начнём коллективное представление в духе «Я Макс Ковальски, и мою группу два часа назад сожрала нежить из иного мира» — «Вы хотите об этом поговорить?» Ковальски открыл рот, чтобы представиться одним из имён-прикрытий (в чертовом греческом паспорте он значился как Одиссей, но почему бы не выбрать американские документы и не представиться, скажем, Джоном?).

И вместо этого внезапно сел, сцепил пальцы и чётко заговорил, адресуясь к осколкам кружки на полу:

— Стало быть, хотите познакомиться? Я Макс Ковальски, теперь уже бывший охотник за артефактами. Бывший потому, что встретился, с, чёрт бы её побрал, сказочкой волшебной. Кто-то ждет подобного всю жизнь, но припоминаю, что я даже в детстве такого не просил у Санты. Чего я хотел? Продвинуться по службе, накопить деньжат, завести семью к старости лет. Но в небесной Канцелярии кто-то ошибся, в результате на меня сваливаются двое отморозков из другого мира. Из-за них мне светит не дожить до сорока, а куче народа светит не дожить до завтрашнего дня; плюс ко всему, они пытаются воззвать к моему чувству долга. Мир вокруг безумен, стало быть, все это — на самом деле.

Он коротко, резко выдохнул, осознав, что несёт этот всё явно не по своей воле. Дернул головой, почувствовал чужеродный предмет на воротнике, смахнул на пол какую-то дрянь вроде брошки-стрекозы, с крыльями, усеянными хрустальными слезками. Брошь взмахнула крыльями и вернулась к девахе-артемагу, которая ее явно в Макса и запустила.