Кристофер Сташеф - Волшебник на пути. Последний путь чародея

— Братья! К ним подъезжает полный жизни!

— Закрой дверь, — велел Дюрер.

Этель прошла через помещение и закрыла вход. Трое других агентов переглянулись, гадая, почему не пригласили остальное руководство.

— Когда народу слишком много, совещаться слишком неудобно, — растолковал им Дюрер. — Каждый хочет что–то сказать, и никто не хочет слушать. А пятеро нас вполне могут выдвинуть полезную идею.

— Идею чего, шеф? — спросила усаживаясь вместе с остальными Этель.

— Мятежа, конечно! Переворота, который должен скинуть с трона эту малявку и посадить на него нашего человека!

Все снова переглянулись; этой «малявке» было уже за пятьдесят.

— Если его не возглавит один из двенадцати великих лордов, то нечего даже надеяться на успех, — высказал своё компетентное мнение Стэн, — а они все слишком своевольны и не позволят нам направлять их действия.

— За исключением брата короля, — возразил Дюрер. Все застыли словно изваяния. Ансельм Логайр был номинальным главарём устроенного Дюрером последнего мятежа против королевы Катарины. Агенты даже переглядываться не стали; они и так знали, что думают одинаково: «Сколько ещё времени ему потребуется, чтобы перестать жить в прошлом?».

— Ансельм Логайр больше не лорд, — мягко указал Орин. — Его разжаловали — лишили титула и владений.

— Знаю, и эта ведьма Катарина передала их своему младшему сыну, — отрезал Дюрер, — но все остальные лорды знают, что на самом деле Ансельм — законный герцог Логайр и наследник всех его владений.

— Может быть, — не стала спорить Этель, — но также знают, что с ним случилось, и что Ансельм жив только потому, что король Туан посоветовал помиловать его.

— Жив — и озлоблен, — указал Дюрер. — Благодарность за то, что его оставили в живых, сделав владетелем небольшого имения, у него, вероятно, уже давно прошла. Он наверняка рассержен на брата и королеву — рассержен и жаждет реванша.

— И богатства. — Стэн знал, что слишком долго спорить с боссом невыгодно.

— Для своего сына, — добавила Этель.

Дюрер кивнул, видя как они все равняются на него.

— Но нам нужно нечто, способное подтолкнуть его, нечто, способное перевести озлобление в действие, нечто настолько сильное, что ему станет наплевать, останется он в живых или погибнет, лишь бы у него появился шанс свалить монархию.

Все помалкивали, поглядывая друг на друга. А затем Этель рискнула предложить: — Угроза его сыну?

— Будем надеяться, что это враг рыцаря, — сказал первый ворон.

— Да, и что он убьёт этого парня, а потом прогонит его пса и заберёт себе коня, — отозвался второй.

— Не повезло вам, — крикнул им Род и понадеялся, что молодая женщина не поняла их слов. Он спешился ещё прежде, чем Векс остановился около лежащего рыцаря.

Молодая женщина в страхе подняла голову, а затем прикрыла собой мужа, крикнув:

— Если ты вернулся прикончить его, то знай, тебе придётся убить и меня!

Пёс выгнул спину, скалясь и рыча, а конь забил копытами и предупреждающе заржал.

— Я этого и не начинал, — заверил молодую женщину Род, — и я кое–что понимаю в целительстве. Можно мне приблизиться?

В её глазах появилась отчаянная надежда, и она выпрямилась.

— Если ты можешь остановить кровотечение, да! — Она погладила пса по загривку, ласково успокаивая его: — Да, ты храбрый защитник, но надеюсь, сейчас ты не нужен. Разреши этому доброму человеку подойти, Войонт, дай ему приблизиться.

Пёс присел на задние лапы; его рычание ушло в глубь горла, но он продолжал следить за Родом подозрительным взглядом.

Род достал из седельной сумки аптечку первой помощи и подойдя встал на колени с другого боку от рыцаря. И спросил, отстёгивая оплечье лат:

— Как его зовут, сударыня, и вас?

— Он… он Реджинальд де Верси, сударь, а я — его жена, Элиза.

— Я сэр Родни, — сверкнул улыбкой Род. — Да, с виду я не похож на рыцаря, в этой–то дорожной одежде, но тем не менее я дворянин. — Он вынул кинжал.

Рычание пса стало явственным, когда он поднялся, готовый к прыжку.

— Полегче, малыш, — успокаивающе обратился к нему Род. — Я обнажил кинжал спасти твоего хозяина, а не убивать его. Леди Элиза, утихомирьте его если можно — я должен срезать ткань под латами и осмотреть рану.

— Тихо, Войонт, тихо. — Элиза погладила гончего пса по загривку, но и сама казалась не слишком уверенной.

Векс пошевелился, и его слова зазвучали у Рода в голове через имплантированный в сосцевидную кость наушник.

— «Если пёс прыгнет, Род, то я прегражу ему путь прежде, чем он сможет добраться до тебя».

— Приятно когда можно ни о чем не беспокоясь сосредоточиться на своей задаче, — пробормотал себе под нос Род. — Если повезёт, рана не начнёт гноиться, спасибо, Векс.

— Только не сие! — содрогнулась Элиза.

— «Просто выполняю свой долг, Род», — заверил его конь.

Род отложил в сторону поддоспешник и надетую под ним пропитанную кровью льняную рубашку. Рана выглядела длинной и опасной. Род нахмурился.

— Рана эта нанесена не мечом, леди Элиза, если у того не зазубренный клинок. С кем же столкнулся этот рыцарь?

— Он… он сказал что хочет лишь объехать дозором парк [26] Парком в средневековой Англии называлось огороженное пространство леса, в котором королевским указом разрешалось разводить животных для охоты (отличается от просто леса огороженностью и отсутствием лесников). Если в лес крестьянам ещё разрешалось ходить (с разрешения феодала, разумеется) за грибами–ягодами–хворостом, то в парк — ни под каким видом. Об этом, кстати, следует помнить при чтении романа «Чародей–странник» (часть II «Отранто»), где Гвен узнав, что там куда они собираются сесть находится парк делает вывод, что раз сейчас ночь, то народу там нет. , сэр Родни, так как ему думалось, что там могут быть браконьеры.

— И он выступил против них без своих егерей? — Род покачал головой, извлекая чистую ткань и бутылочку, похожую на коньячную, но содержащую на самом деле йод. Вылив немного йода на ткань, он прижал её к ране, сказав: — Рыцарь не стал бы надевать доспехи для ловли нескольких браконьеров.

— Я тоже так думала, но он сказал, что не должен слишком привыкать ездить не обременённым стальными латами. — Голос Элизы задрожал. Пёс зарычал, почувствовав её тревогу, но она погладила его, чтобы он успокоился.

— Если ему хотелось поупражняться, он бы поехал на арену для турниров. — Род наложил на рану ткань, пропитанную антисептическим и кровоостанавливающим средством, а затем принялся забинтовывать её. — Мы отвезём его домой, и когда я убежусь, что кровь перестала течь, то заштопаю его.

— Заштопаете? — переспросила расширив глаза Элиза.