Кристофер Сташеф - Волшебник на пути. Последний путь чародея

— Мы отправимся собирать вместе, и я поговорю с лесничими, — пообещал им Джорди.

На лицах собравшихся появилось облегчение, но те, кто постарше и поопытней, выглядели по–прежнему мрачными.

— Овсюга [34] Овсюг — дикий овёс и беличьих запасов нам может не хватить до урожая, сквайр.

— Ты прав, — согласился Джорди. — Нам придётся протянуть на овсянке и рагу.

— Для рагу нужно мясо, сквайр, — указал старый Адам.

— Также как и вам, всем вам, хотя бы по унции–другой в неделю — и да, знаю, убить даже и барсука все равно браконьерство. Однако, если звери выходят из леса, то они наши.

Крестьяне зашептались, охваченные дурными предчувствиями, и Хобин выразил их:

— Не знаю, что–то скажут на сие лесничие, сквайр.

— Насчёт лесничих предоставьте беспокоиться мне, — отмахнулся Джорди. — Возьмите детей и отправляйтесь сперва искать у живых изгородей — там мы определённо найдём достаточно еды на день. — И повернувшись, зашагал прочь.

Крестьяне смотрели ему вслед, и лица отражали беспокойство.

— Что он станет делать, Адам? — спросил Корин.

— Да что сделал бы любой хороший лорд, если его люди голодают, — мрачно отозвался Адам, — кормить их.

— Тогда его схватят лесничие!

— Обязательно, — согласился Адам, — а он больше не из знатных. Надо нам будет постоянно присматривать за мальчиком.

— Да, и не давать ему сделать какую–нибудь глупость, — поддержал Хобин.

Но все знали, насколько Джорди чувствовал себя в лесу как рыба в воде и гадали, а смогут ли они найти и уберечь его, если он не захочет быть найденным.

Проезжая через надвратную башню, Джефри все ещё так и кипел. Спешившись во дворе замка, он бросил поводья подбежавшему к нему конюху, а затем широким шагом поднялся по лестнице к двустворчатой двери донжона. Пора раз и навсегда выяснить отношения с Магнусом.

Он двинулся тем же широким шагом к лестнице, и к нему подбежал лакей.

— Чего–нибудь желаете, сэр Джефри?

— Нет, если ты не знаешь, где сэр Магнус.

— Как где — у себя в покоях, надо думать. Джефри начал было отвечать: «Да, тебе — надо», но вовремя спохватился. Он был не из тех, кто срывает дурное настроение на подчинённых. И бросив вместо этого лакею короткий кивок и «спасибо» он разве только не взбежал по лестнице.

Ему не понадобилось стучаться в дверь к Магнусу; та стояла распахнутая настежь, а его брат работал пером и чернилами за столом перед широким окном.

— Что у тебя там? — требовательно спросил Джефри, заходя в комнату.

Магнус с удивлением поднял взгляд.

— Кое–какие замётки о родине Алеа, брат. — Он отложил перо и откинулся на спинку стула. — Ты, кажется, взволнован.

— Можно сказать и так. — Джефри закрыл дверь, приложив чуть больше силы, чем требовалось.

Магнус поднял брови при виде явного гнева Джефри — и очевидного требования конфиденциальности.

— Присаживайся, чего стоишь, и расскажи, что тебя так завело нынче утром.

Джефри не собирался подчиняться даже такому приказу.

— Ты знаешь, что по всему городу ходит слух, что ты будешь всем нам господин, теперь, когда папа отправился скитаться? — потребовал он ответа, подойдя к столу Магнуса.

— Да неужто! — воскликнул Магнус. — Нет, не знаю.

— Так это неверно, брат, — отрезал Джефри. — Он может и вырвал у тебя обещание заботиться о народе нашей страны, но не давал тебе права командовать мной!

— Даже если б он дал мне такие полномочия, я бы все равно не стал, — заявил ему Магнус. — Я не имею никакого права командовать кем–либо из вас.

Это заставило Джефри резко притормозить. Он уставился на брата, а затем недоверчиво сузил глаза.

— У меня хватает и своих трудностей с попытками вновь привыкнуть к родине, — уведомил его Магнус. — И я вполне готов предоставить командовать армией тебе.

Джефри чуть повернул голову, искоса глядя на Магнуса.

— Ты, который командовал легионами? Разве ты не желаешь снова командовать ими?

— Я никогда по–настоящему не командовал никакой армией, — поправил его Магнус. — Я мог что–то советовать тем, кого возглавлял, но сам я командовал не более чем ротой.

— О, да, и они не следовали неукоснительно твоим советам!

— Чаще следовали, — признал Магнус.

— От меня такого не жди, брат!

— Я и не жду, — развёл руками Магнус. — Может у меня и есть дар к военным действиям, Джефри, но у тебя–то положительно талант по этой части. Я знаю свои ограничения.

— Но папа заставил тебя пообещать заботиться о народе, — возразил Джефри. — Ты дал ему слово оберегать Грамарий от всяких врагов.

— Я и буду оберегать — но нашим старым противникам из БИТА и ВЕТО не часто приходится противодействовать силой оружия.

Джефри медленно поднял голову, когда до него постепенно дошло, поднял, пока его взгляд не упёрся в нос брата.

— Значит ты будешь главнокомандующим; будешь сохранять гражданское командование! Думаешь указывать генералам, куда и когда направлять войска!

— Нет, — отверг такое Магнус. — Такая власть принадлежит королеве Катарине и когда–нибудь будет принадлежать Алену.

— Но король Туан хитростью подталкивает королеву к разумному развёртыванию войск, как ты думаешь подталкивать своего зятя Алена.

— Корделия мне голову оторвёт, если я хотя бы попытаюсь, — хмыкнул Магнус. — На самом–то деле, Алену вообще не нужно никаких других советчиков, кроме неё.

Джефри наморщил лоб, глядя на него, пытаясь разгадать сказанное им.

— А если Ален поинтересуется твоим мнением?

— Я откровенно выскажу его, — ответил Магнус, — но не стану лезть с ним пока не спросят.

— И не будешь хитростью подталкивать его поинтересоваться им? — кисло спросил Джефри, а затем сам ответил на свой вопрос. — Корделия мигом поймёт, если ты это сделаешь!

— Обязательно поймёт, — согласился Магнус, — и будет самым действенным образом препятствовать мне. Нет, Алену придётся самому решить, спрашивать ли у меня совета.

— С одобрения Корделии. — Джефри нахмурился. — Ты ведь не думаешь, что он будет спрашивать у тебя совета, не правда ли?

— О, думаю, может и спросить, — сказал Магнус, — но решения он будет принимать сам. По части здравых суждений у Алена такой же талант, как у тебя к войне.

Джефри в удивлении воззрился на него; а затем задумчиво наморщил лоб, изучая взглядом подчёркнуто нейтральное лицо брата.

— Я не думал об этом в таком плане, — признался он, — но давно понял, сколь присущ ему здравый смысл, и дал слово внимать его приказам, когда он станет королём.

— Так же как и я, — кивнул Магнус.

Они помолчали, покуда Джефри переваривал выводы, следующие из этого простого заявления.

Затем он сел, скрестив ноги, и снова сузил глаза.