Михаил Харитонов - Золото твоих глаз, небо её кудрей

Сам же Доктор первоначально намеревался поужинать и вернуться на Зону своим ходом. У него были какие-то дела в «Борзче», довольно срочные. Однако ж компания База, Алисы и Розана Васильевича сподвигла его к тому, что он решил остаться в «Пескарях» на ночь.

Для начала Дуремар Олегович окучил крокозитропа. Он долго и вдумчиво с ним беседовал на разные темы, а под конец предложил ему продать генетический материал. В обмен он предложил несколько полезных на Зоне артефактов — зажглянку, мешочек «бусин», ещё кое-что по мелочам. Розан Васильевич подумал и согласился. Болотный Доктор тут же достал из шляпы снулую, голодную пиявку и присадил её крокозитропу на опёзье. Та довольно долго не хотела сосать, пришлось мазать нужное место кровью. Но в результате все остались довольны. Доктор хотел было взять пробу и у Септимии, но та сказала, что боится пиявок. Дуремар вежливо извинился и настаивать не стал.

С Алисой он поговорил коротко и не особенно любезно. Но подтвердил, что за достойное вознаграждение попробует что-нибудь сделать с её болезнью. Конкретную цену или список артефактов он называть отказался, сославшись на то, что сначала нужны осмотры и анализы.

А вот с Базилио он засел надолго. Котовая история его заинтересовала чрезвычайно — особенно предательство Хаси и последующее покушение на жизнь Базилио. Вытянул он из него и всё остальное, включая странные видения в норе старого кровососа.

— В голове не укладывается, — констатировал он, угощаясь изюмом из вазочки. — Я от Хаси такого не ждал. Милейшая киса, умная, ласковая…

Кот невольно ухмыльнулся.

— До сих пор никаких проблем не было с ней, — закончил Болотник. — Если бралась кого-то провести по Зоне — проводила. Ну да, иногда работает на всяких разных. Но чтобы вот так кинуть — нет. Не припомню случая. Разве что сам полковник приказал… А, кстати, мог! Вам не приходилось сталкиваться с Барсуковым?

— Впервые слышу, — честно сказал кот.

— Странно, что впервые. Он фигура довольно известная. В узких кругах, конечно. Но вы к ним, насколько я знаю, относитесь… Похоже, его рук дело. Покушение на вас — очень в его духе. Но всё-таки. Стиль узнаю, а смысла не наблюдаю. То есть понятно, что всё началось после вашего попадания к Алхазу Булатовичу…

— Хаз Булатыч, — вспомнил кот. — Кто он такой и что ему надо?

— Самый странный персонаж из всех старичков, — последнее слово Дуремар выделил особо. — Его даже не существует. Ну то есть физически. Он там, в эфире. Только не спрашивайте, как так вышло. Я сам не понимаю. До поры до времени сидел тихо и не отсвечивал. А сейчас руководит вещательным проектом… Наверное, — решил он, — вы что-то важное случайно узнали. И сами не поняли, что.

— Я тоже так думал, — сказал кот. — Но Карабас мне голову смотрел. Подробно. Ничего не нашёл.

Доктор ещё раз запустил пальцы в вазочку.

— Что-то тут не стыкуется, — протянул он. — В Карабасе я уверен. Он профи. Если он внимательно смотрел вашу голову, то любую детальку выцепил бы… Мы неправильно думаем… Мы куда-то не туда смотрим… Тут что-то очень простое, а мы не видим… — он сжал голову руками, вторые очки сползли на самый кончик носа, — мы смотрим на то, что там было… а надо на другое… — он замолк, покачиваясь на стуле.

— И-извините, Дуремар Олегович, — подала голос лиса. Она сидела за столиком и возилась со своими лекарствами. — У вас случайно нет с собой Машковского {247} ? Справочника?

— «Лекарственные средства»? — зачем-то уточнил Айболит. — Вы помните, сколько он весит?

— Он тяжёлый, — сказала лиса. — Но у вас же есть… ну, ваши вещи кто-то несёт?

— Я налегке, — отрезал Болотник. Помолчал секунды три, потом буркнул: — Что у вас там? Может, вспомню.

— Диуретик себе подбираю {248} . Тут есть этакрин, но это лучше для копытных… Мне бы фармакокинетику посмотреть и побочки.

— За калием следите, и всё нормально будет. С калием у вас как?

— Да вроде нормально… а может всё-таки фуросемид?

— С вашей основой лучше этакрин, — уверенно сказал Доктор и завернул такую учёную фразочку, от которой у кота свело селезёнку. Лиса, однако же, её прекрасно поняла и ответила не менее заковыристой. Так они переговаривались минуты три. Базилио стало скучно.

— Лёля! Где моя ванночка для копыт, Лёля? — донёсся голос Мариуса: страдающий, томный. — Моя старая ванночка остывает, Лёля!

— Ща! — крикнула выдра. — Воду только погрею!

— Поторопись, Лёля! Оооооу! — жирафчик издал протяжный стон, исполненный томления и муки.

— Что там с ним такое? — поинтересовался Дуремар.

— Да фигня, — неохотно сказал кот и снова потянулся к граппе. — Мариус у себя гнилость какую-то нашёл. На левой задней.

Копытную гниль жирафчик обнаружил у себя полчаса назад. У него была привычка регулярно осматривать себя в поисках каких-нибудь подозрительных язвочек, залысин, прыщей, лишаёв и геморроидальных шишек. Кто ищет, тот обычно находит, и Мариус регулярно всё это у себя находил. Теперь он углядел что-то чёрное у основания копытной стрелки — и, как обычно, впал в панику.

— И чем он лечится? — поинтересовался Доктор. — Я помню, раньше дёгтем мазался. Но вроде не воняет, — он повёл носом.

— Не дёгтем. Солевыми ванночками, — вспомнил кот. — Говорит, соль дезинфицирует. Боится заразы.

— Заразы, значит, боится… — протянул Дуремар Олегович. — Боится-боится-боится…

Тут он внезапно откинулся на стуле, так что в его тёмных очках отразилась котиная голова целиком.

Стало как-то очень тихо. В этой внезапной тишине стал различим легчайший свист: это посапывал дыхальцами закемаривший крокозитроп.

— Ай-яй-яй, — сказал, наконец, Болотный Доктор. — Я, кажется, понял, почему к вам прицепились.

Базилио подался вперёд и вопросительно мяукнул. Болотный доктор тут же замахал руками.

— Извините, — сказал он. — Прямо сказать не могу. Иначе могу навести на нехорошие идеи. На что я не имею морального права! — он повысил голос. — У меня обязательства! Перед работодателями! Лучше вот как мы сделаем, — сказал он несколько тише. — Если я прав, то вы, с точки зрения Алхаза Булатовича, представляете собой угрозу. Для вещательного проекта. А может и для него лично. Поэтому имейте в виду следующее. Во-первых, вас и дальше будут пытаться убить. Не исключено, что этим займётся полковник. Учтите: против него у вас нет шансов. Не надейтесь на ваши лазеры, они при нём работать не будут. Так что: никакого героизма, Базилио! Увидите полковника — бегите. Сразу.

Храбрый кот хотел ответить какой-нибудь резкостью, но сдержался.

— И как же я узнаю этого Барсукова? — спросил он.

— Если увидите, — вздохнул Доктор, — вы сразу поймёте, что это он. Никто ещё не ошибался… Но вообще — постарайтесь всё-таки с ним не встречаться. И во-вторых: никогда, ни при каких обстоятельствах не появляйтесь в эфире. Ни — ког — да. Даже если вас уговаривать будут, про интересные передачи рассказывать… Нет, нет, нет!