Михаил Харитонов - Золото твоих глаз, небо её кудрей

Морра вливает заварку в кипяток, а не кипяток в заварку. Делает она это не ради изысканности какой-нибудь там, а чтобы помочь чашке согреться и открыть канальцы.

Автор уж было собрался написать «было чегой-то особенного», но потом решил проявить исторический оптимизм и предположить, что молодому поколению читателей таки будет непонятно за такую искромётную шутку юмора.

Вообще-то злые языки поговаривали, что семья де-Фаянс никакие не кораллы, а самые обычные археоциаты, то есть древние губки, в дикой природе вымершие ещё в тойонский век (то есть — давненько). Что ж, мы не видим в этом ничего невероятного. Однако есть нюанс. Одно дело — сказать юной девушке, что ты подносишь ей кораллы, и совсем другое — что ты даришь ей губку. Попробуйте сами — и вы убедитесь, до чего же по разному отреагирует девушка на такую ничтожную, в сущности, разницу. Так что если даже генетики ИТИ немножечко схитрили, то понять и извинить их можно, ага-ага.

Уши у сервиза — простейшие, мембранного типа. Звукоизвлекающий аппарат — обычный микрофон, вживлённый в стенку — там, где нарисована розочка. В этом смысле семейство Сервиз можно отнести к киборгам.

Чашка ошибается: Флют завоевал признательность липупетки тем, что умел поддерживать нужный уровень углекислоты в шампанском, так что оно не выдыхалось. Алла Бедросовна даже в самые юные лета была не лишена некоторого практицизма.

На всякий случай: самец блюдца называется именно блюдец, а вовсе не «блюдечкин», или, того хуже, «блюдкин», как пишут некоторые. Нет, это надо же было придумать такое — «блюдкин»! Это что-то вроде «ублюдкина» — то есть некрасиво, оскорбительно, и, наконец, не по-русски. Пожалуйста, не пишите так. И, кстати, не пишите «блюдечка» — этим вы только показываете своё невежество. Никаких «блюдечек»-женщин в природе не существует: самкой блюдца является чашка, и никак иначе. Если какое-нибудь блюдце неопределённого пола примется убеждать вас в обратном смело шлите его нахуй, и вы увидите, как оно обидится.

Феофилакт Симокатта (греч. Θεοφύλακτος Σιμοκάτ(τ)ης, лат. Theophylactus Simocatta) — византийский писатель и историк, живший в начале VII века. Его известнейшее произведение — «История» — сохранилась в Сундуке Мертвеца, в «Библиотеке Филолога». См.: Феофилакт Симокатта. История. — Вступ. ст. Н. В. Пигулевской. Перевод С. П. Кондратьева. — Серия «Памятники средневековой истории народов Центральной и Восточной Европы». — М.: Наука, 1957.

Насекомое сказало правду: оно и в самом деле не относилось к кожеедам никаким боком, да и вообще было ни при чём. Переплёт съел ассистент кафедры общей и сравнительной лингвистики, кайман по основе. Съел он его просто по рассеянности, даже не заметив — с кайманами такое случается. И не только с ними, кстати.

песенка на башкирском языке:

Приблизительный перевод с сохранением рифмы и настроения:

Для молодых читателей, слабо знакомых с отечественной историей: «Ленин» и «Ильич» — это один и тот же человек, точнее — персонаж. Подробнее об этом любопытном деятеле см. напр.: В . Ерофеев. Моя маленькая лениниана. (В: В. Ерофеев. Вальпургиева ночь. — М.: Вагриус, 2007. ) Дм. Галковский. Николай Ленин. Сто лет после революции. 2331 отрывок из произведений и писем с комментариями. — М.: Книжный мир, 2017. Лев Данилкин. Ленин: Пантократор солнечных пылинок. М.: Молодая Гвардия, 2017.

Что характерно, прямого ответа на заданный вопрос Септимия не дала, переведя тему. Автор рекомендует всем мужчинам поступать в аналогичных ситуациях именно так, ибо это мудро.

Вопреки опасениям сухогубки, появление на свет крокозитропьего потомства совершенно не эффектно.

Опишем весь механизм — самыми простыми словами, почти без биологической терминологии.

Гонад как таковых у сухогубок нет: имеется гонадическое поле в артиуме («сифоне»). У самца, в свою очередь, периодически формируются сперматофоры — шарообразные внутренние образования, наполненные спермиями. Неиспользованные сперматофоры рассасываются, но один или два присутствуют всегда, так что самец постоянно фертилен.

В случае успешного оплодотворения формируются червеобразные личинки, выбрасываемые через оскулюмы в почву. Личинки лецитотрофны, то есть используют в качестве источника энергии гранулы желтка, образующиеся во время развития в теле матери. Они движутся прочь от материнской губки и в течении жизненного цикла успевают преодолеть от пяти до двадцати метров грунта, после чего проходят метаморфоз и начинают прорастать вверх. Женские особи на этом заканчивают развитие, превращаясь в полноценные губки. Мужские проходят ещё одну метаморфозу и образуют крупных существ, способных к передвижению. Стоит также отметить, что эти личинки обладают способностью впадать в анабиоз при неблагоприятных условиях для развития.

Этот вопрос — о чём Септимия просила Лёлю — был подробнейшим образом освещён во Втором Томе нашего сочинения, который погиб из-за скотского равнодушия мира сего. Так что теперь вы этого не узнаете никогда, никогда, никогда! ВотЪ.

Надеюсь, никому не пришло в голову, что это опечатка?

В индексе APIF и в бытовой речи «инсектами» именуются не только насекомые как таковые, но и все членистоногие, включая пауков, хелицеровых, неполноусых и т. п., исключая ракообразных. Связано это с тем, что членистоногие предпочитают называть себя именно инсектами, поскольку считают слово «членистоногие» неприличным и стигматизирующим, а себя осознают единой общностью с общей культурой и ценностями. Ракообразные же считают себя А-основами и держатся соответственно.

Примечание 1. Известный исследователь этого вопроса, проф. Шкулявичус (пентастомид) утверждает, что данная ситуация возникла из-за кулинарных предпочтений А-основ. «Животные» А-основы считают несъедобными всех, кроме себя, а «травоядные» — некоторые P-основы, но не инсектов. Исключение составляют ракообразные, известные своими кулинарными достоинствами.

Примечание 2. Стоит также отметить, что проф. Шкулявичус, будучи ракообразным паразитом, живущим в носовых полостях своего электората, сам совершенно несъедобен — на что ему было неоднократно указано оппонентами.