Тим Вернер - Мы, монстры. Книга 1: Башня [СИ]

Он наверняка за этим и целился в плечо, сволочь эльфийская.

Но напрямую сволочь ничего не спросила, а Йен не сказал.

Веревка была ключевым аргументом. Ему до последнего казалось, будто это неправда. Будто он — не оборотень. Кто-то что-то перепутал: люди, волки, лошади, он сам. Но веревка окончательно расставила все по местам.

Зверь-трава, вплетенная в нити, безвредна для человека. А значит, он — нечеловек. Это эльф хочет услышать?

Или ничего он не хочет услышать, а Йен придумал и услышал эмоции, которые должен испытывать человек на его месте. О, Йен много этому учился: понимать, что должно испытывать в определенных ситуациях. И только теперь, кажется, он начал понимать, почему ему пришлось учиться.

Он не знал.

А эльф — учился такому? Или, может, просто уточнил, больно ли ему. Может, ему интересно, что такое “больно”.

— Сам как думаешь? — спросил в ответ Йен.

И Нивен наконец, в тот самый миг, когда Йен окончательно записал его в непонятные нелюди, повел себя нормально: почти по-человечески мстительно, коротко и жестко, усмехнулся уголком губ. Йен даже проморгался: не почудилось ли? Эльф тем временем отлепился от дерева, мотнул головой в сторону, призывая следовать за ним и медленно двинулся вдоль кромки леса, внимательно глядя себе под ноги и будто бы прислушиваясь, принюхиваясь к земле.

— То есть теперь мы можем идти? — уточнил Йен. — Когда последнее слово осталось за тобой?

— Слово? — переспросил Нивен, сделал очередной осторожный шаг и напомнил. — Говорил ты.

— Я образно, — объяснил Йен. — Мы чего стояли-то? Это у тебя такой эльфийский привал был?

— Стены, — ответил Нивен, не оборачиваясь. — Обход. Сейчас здесь слепая зона. Можно идти.

— Куда?

— Тихо.

— Да кто меня здесь услышит? — удивился Йен. — Если даже на стенах сейчас никого…

— Я слышу, — перебил Нивен, — этого достаточно.

Йен хмыкнул, но прекратил задавать вопросы. И постарался утешить себя тем, что всегда любил сюрпризы.

А эльф все шел и шел вперед, иногда замирал, прислушивался, потом коротко дергал плечом, будто стряхивал что-то, и продолжал движение. Ирхан поднялся уже высоко, и Йен решил было спросить, не потерялись ли они. И что он вообще ищет — под ноги смотрит, на стену, что тянется сбоку, даже не глянет. И почему так долго? Не может найти, что ли? И не признается?

Но стоило ему решиться задать вопрос, как Нивен остановился. Опустился на колено, взялся за кинжал и принялся разгребать им траву под ногами.

Прошел миг. Другой. И Йен наконец не выдержал:

— Подземный ход вырыть решил?

— Уже вырыли, — тихо ответил эльф, вынул из земли толстый корень и с видимым усилием потянул на себя. Дерево за его спиной, оказавшееся вовсе не деревом, а хитроумным механизмом, со скрипом легло на бок, открывая под собой дыру в земле.

Нивен поднялся, посмотрел на дыру, потом - на Йена. И спросил:

— Пролезешь?

И снова Йен не услышал в голосе ничего, но почуял скрытую издевку. А эльф, не дожидаясь ответа, легко поднялся, подошел к самому краю ямы и спрыгнул. Йен присел, осторожно заглянул в яму. Темно было, хоть глаз выколи, совершенно ничего не видно. Йен прищурился — и рассмотрел землю на дне глубокого колодца. Эльфа не было. Принюхался. Пахло сыростью и гнилью. А еще — чем-то тошнотворно-сладковатым. Нехорошим.

— У тебя там падаль? — спросил Йен в темноту. — Мертвечина?

Лезть туда не хотелось. Конечно, мертвецов он не боялся. Он и Нивена не боялся — чего его бояться? А вот задохнуться в этом смраде можно было.

— Прыгай, принц, — отозвалась темнота. — Закрываю.

"А ты не нюхай, — скомандовал себе Йен, — не нюхай и не задохнешься. Ты смотри. Посмотреть-то тебе, что там такое, интересно?"

Задержал дыхание и прыгнул.

Почва оказалась намного ближе, чем он ожидал, потому приземление получилось жестким, болезненным. Он тут же вскочил на ноги, огляделся, ожидая натолкнуться на очередной презрительный прозрачный взгляд, но Нивен не обратил на его прибытие внимания.

Одной рукой он держал еще один корень-рычаг, торчащий из земли в нескольких шагах, второй — снова сжимал любимый кинжал и настороженно таращился вглубь пещеры. Йен осторожно вдохнул — в нос ударила целая смесь ядовитых и гнилостных запахов, в которых невозможно было ничего разобрать. Только глаза заслезились.

— Не знаю, что ты там увидел, — пробормотал он, отряхивая колени, — но у тебя здесь падаль.

— Здесь много падали... — ответил Нивен и потянул за рычаг.

За мгновение до того, как все растворилось в темноте, Нивен оглянулся, и Йену показалось, что прозрачные глаза нехорошо блеснули.

Нивен двинулся вперед. Йен моргнул несколько раз, но стало видно не намного лучше. Света было слишком мало даже для его нечеловеческого зрения.

А эльф снова уверенно шел, разве что чуть медленнее, чем в лесу — мягко прощупывал почву под ногами перед каждым шагом, но не сбивался с темпа.

— Знаешь эту дорогу? — спросил Йен шепотом. Шепот получился свистящим, отразился многократным эхо от стен и сводов пещеры. Эльф коротко глянул через плечо, белесые глаза снова недобро блеснули в темноте.

— Идешь уверенно... — пояснил Йен, пытаясь шептать тише.

Нивен вскинул ладонь, останавливаясь. Долго к чему-то прислушивался, вновь застыв, превратившись в безжизненный серый памятник.

Двинулся дальше.

— А чего мы боимся? — спросил Йен, стоило только вновь начать движение. На предыдущий вопрос ему отвечать не собирались. Ну так у него было еще много их, этих вопросов.

— Боимся? — переспросил Нивен.

Он даже не шептал, говорил все так же — по-эльфийски чисто и ровно, разве что — на тон ниже. Но его голос не звучал в пещере чем-то чуждым. И даже эхо его не подхватило.

— Почему ты постоянно переспрашиваешь? — не выдержал Йен. — Я невнятно говорю? — и намеренно громко повторил. — Я говорю: чего мы боимся? Мы крадемся и шепчем. Значит, от кого-то здесь прячемся. И мне бы хотелось знать, от кого именно, чтоб иметь возможность…

— Защитить себя? — перебил эльф, все так же ровно, все так же тихо. — Не умеешь. Умеешь шишки бросать. Криво.

— У них была веревка! — напомнил Йен. — Если бы не веревка…

— Забросал бы шишками? — предположил эльф. И Йен впервые не догадался — услышал в голосе издевку.

“Да нет, — подумал он, — если бы не веревка, я бы, наверное, их убил. Только это был бы уже не я”.

— У тебя какие-то проблемы с шишками что ли? — спросил Йен. — В детстве на голову часто падали? Ну, пнул раз в тебя. Всю жизнь помнить будешь?

— Память хорошая, — сообщил эльф, и снова Йен не разобрал интонацию. А потом стало не до разборов, потому что впереди явно кто-то был. Еще далеко, очень далеко, но запах там, впереди, был другой. И смрад — плотнее. И он не шевелился, не двигался вместе с массами воздуха. Йен дернул эльфа за плечо. Тот крутанулся, как ужаленный, одной рукой впечатал в стену, вторую, с ножом, остановил в миллиметре от глаза и замер. Но Йен к такому маневру уже был вполне готов — ко всему привыкаешь. Только приложил палец к губам.